Террор сталинских масштабов
Последние полтора года в Беларуси стали временем беспрецедентного политического террора. В течение 2020-2021 гг были задержаны почти 40 тысяч человек, возбуждено не менее 5 тысяч политически мотивированных уголовных дел, а количество официально признанных политзаключенных сейчас приближается к тысячи. Издевательства над задержанными и “сталинские” сроки (10,18,20 лет) для инакомыслящих стали системным явлением. Практически полностью был уничтожен третий сектор, ликвидированы сотни НГО. Крупнейшие негосударственные СМИ разгромлены или объявлены “экстремистскими формированиями”. Беспрерывно идут увольнения инакомыслящих из госучреждений, десятки тысяч человек были вынуждены эмигрировать. Ничего подобного по масштабам репрессий и уровню жестокости Восточная Европа не знала с 50-х годов XX века.
Репрессии в Беларуси вышли далеко за рамки простой реакции власти на сам факт уличных выступлений. После выборов 2020 года Лукашенко окончательно отказался от модели относительно мягкого авторитаризма и взял курс на построение неототалитарного государства, где вообще не будет места инакомыслию и где любое проявление нелояльности будет жестоко преследоваться. Белорусская диктатура довольно быстро взяла на вооружение худшие черты классических образцов тоталитаризма XX века, включая демонстративную правовую сегрегацию и полную дегуманизацию инакомыслящих.
Ставка на террор дала результат: вопреки прогнозам ряда экспертов Лукашенко смог предотвратить возобновление массовых протестов в 2021 году и сохранил власть. Однако ему не удалось выбраться из электоральной пропасти, в которую диктатура свалилась летом 2020-го. Исследованию общественного мнения свидетельствуют о крайне высоком антирейтинге Лукашенко и стабильно низком уровне поддержки (социологи оценивают его в 20-25%). Градус отчуждения, непримиримости и взаимной ненависти между обществом и властью за этот год только вырос. Сопротивление режиму ушло в подполье, но не прекратилось.
Из-за катастрофической электоральной ситуации диктатура в Беларуси находится в состоянии перманентной нестабильности. Именно осознание этой нестабильности вынуждает режим постоянно повышать градус насилия внутри страны и пускаться в самые безрассудные международные авантюры (принуждать к посадке пассажирский самолет, искусственно создавать миграционный кризис, организовывать штурм польской границы и т.д.).
Мосты сожжены
С помощью террора Лукашенко смог одержать в 2021 году безоговорочную тактическую победу, но при этом значительно ухудшил своё стратегическое положение. По сути, весь ушедший год он последовательно сжигал мосты, делая невозможной нормализацию отношений с Западом и гражданское согласие внутри страны.
Прежде все подобные кризисы в Беларуси развивались примерно по одной схеме.
Очередной электоральный цикл приводил к всплеску протестной активности, режим отвечал репрессиями и попадал под санкции. Но через какое-то время Лукашенко стабилизировал ситуацию, отпускал политзаключенных и мирился с Западом.
Успех этой несложной схемы строился на соблюдении трёх принципиальных правил, каждое из которых в течение 2020-2021 гг. было нарушено.
Во-первых, до 2020 года Лукашенко никогда не допускал по-настоящему массового террора. В условиях абсолютной аполитичности и гражданского равнодушия большей части населения в этом попросту не было нужды. Поэтому и организовать “оттепель” было всегда несложно: освобождение десятка политзаключенных выглядело как демонстрация спокойной уверенности в себе и никак не влияло на политическую обстановку.
Теперь ситуация принципиально иная. С одной стороны, Лукашенко уже не может рассчитывать на пассивность общества, тем более, что сегодня у сотен тысяч белорусов есть личные счеты с режимом. С другой стороны, массовый террор зашел слишком далеко, став единственным способом управления государством. В этой ситуации просто так отпустить около тысячи политзаключенных, восстановить сотни НГО и СМИ невозможно. Это будет однозначно воспринято как проявление слабости и противниками, и сторонниками Лукашенко со всеми вытекающими отсюда последствиями (новая волна массовых протестов и брожение в рядах силовиков).
Во-вторых, Лукашенко никогда не действовал агрессивно на международной арене, конфликт с Западом исчерпывался исключительно внутриполитической повесткой. Поэтому когда Лукашенко сворачивал репрессии и выпускал политзаключенных автоматически следовало примирение с Европой.
Теперь же инцидент с самолетом Ryanair и миграционный кризис качественно изменили отношение ЕС к официальному Минску. Если раньше режим Лукашенко был для Западом проблемой исключительно этической, то сейчас он перешел в разряд проблем безопасности. Поэтому если Лукашенко просто освободит политзаключенных, то этого окажется мало - он останется в глазах Запада потенциальной угрозой.
В-третьих, ранее Лукашенко не допускал полного слияния своей внешнеполитической линии с внешнеполитической линией Кремля, старательно продавая Западу любое проявление “инаковости” от путинской России.
Теперь же, Лукашенко полностью принял международную повестку Москвы и всячески демонстрирует полное единение со “старшим братом”. В итоге в глазах Запада Лукашенко и Путин де-факто превратились в единое целое. Что очень плохо для белорусского диктатора и очень хорошо для российского.
Тактика Москвы: не мешать Лукашенко
В белорусском вопросе Путин демонстрирует завидное терпение. Казалось бы в условиях кризиса легитимности режима Лукашенко Кремль в течение 2020-2021 гг. мог бы осуществить на белорусском направлении чуть ли не блицкриг, перейдя к реальном поглощению Беларуси. Однако де-юре успехи России в вопросе интеграции невелики. Да, в 2021-м Путин наконец-то добился от Лукашенко подписания интеграционных программ. Но эти документы сформулированы очень осторожно, они оставляют Беларуси пространство для манёвра и вообще не затрагивают политический уровень интеграции. Однако в 2020-2021 гг. Путину просто не было смысла форсировать события на белорусском направлении: время объективно работало на него.
Российский лидер исходит из того, что нынешний политический курс Лукашенко (как на внутренней, так и на внешней арене) ведет к стремительному ослаблению Беларуси как государства. Нужно просто не мешать Лукашенко совершать ошибки, ведь каждая новая ошибка снижает для России цену будущего поглощения Беларуси.
То есть задумка Путина заключается в том, чтобы Лукашенко капитулировал перед ним не в результате российского давления, а потому что иного выхода у него просто не останется. Поэтому режим Лукашенко Москва теперь поддерживает ровно настолько, чтобы не допустить его краха. Но ни в коем случае не позволять окрепнуть и почувствовать себя уверенно. Режим должен постоянно балансировать на грани выживания.
Именно поэтому безоговорочная политическая поддержка Россией режима Лукашенко заметно контрастирует с подчеркнуто ограниченной финансовой помощью. Когда в июне 2021-го против Беларуси были введены секторальные санкции, Кремль пообещал подставить плечо союзнику, однако по факту желанной поддержки Лукашенко так и не получил. Официальный Минск рассчитывает на кредит в $ 3,5 млрд, но в действительности до сих пор не получил даже те $ 630-640 млн, которые Путин обещал в сентябре. Судя по всему, в Кремле твердо решили больше не платить за пустые слова. Там хотят видеть реальные уступки Лукашенко.
Теперь Путин планирует отправить в Минск нового посла - Бориса Грызлова, представителя РФ в Трехсторонней контактной группе. Это назначение вполне может свидетельствовать о том, что Кремль намерен всё же отказаться от выжидательной позиции и теперь готовится перейти к более активным действиям. Тем более, что 2024-й год, когда Путину нужно будет переизбираться на очередной срок, не за горами. Вполне возможно, что он планирует это сделать на волне большой интеграционной победы на белорусском направлении.
Риторика милитаризма
Тем временем, Лукашенко, пытаясь добиться благосклонности Путина, вынужден всё активней поддерживать курс Кремля в отношении Украины. Он не просто заявил, что считает Крым российским “и де-юре, и де-факто”, но даже объявил о готовности поддержать Россию в случае нового военного столкновения с Украиной.
"Если они опять развяжут войнушку в Донбассе или где-то на границе с Россией, Беларусь в стороне не останется. И ясно, на чьей стороне будет Беларусь”, - заявил он 29 ноября на совещании в Минобороны.
Лукашенко пообещал провести в 2022 году совместные с Россией учения на границе с Украиной, заявил про намерение увеличить количество войск на южных рубежах и разместить там несколько дивизионов российских ракетных комплексов “Искандер”. Секретарь Совбеза Беларуси Александр Вольфович прямо заявил, что не исключает возможности локального военного конфликта с Украиной.
С одной стороны, эта милитаристская риторика отнюдь не значит, что белорусский режим действительно хочет войны. К подобным заявлениям Лукашенко и его окружения следует относиться предельно критически. Понятно, что главная цель здесь - формальная демонстрация верности курсу Москвы. Кроме того, это еще и шантаж Запада - официальный Минск таким образом пытается показать, что санкционная политика ЕС и США чревата вовлечением Беларуси в военные авантюры Кремля.
С другой стороны, Лукашенко таким образом уже де-факто отказался от нейтрального статуса в российско-украинском конфликте. И в Кремле без сомнения за это уцепятся. Если Путин действительно решится на новое вторжение в Украину, то он почти наверняка постарается так или иначе использовать в своих планах Беларусь. Это необходимо России даже не столько с военной, сколько с политической точки зрения: это позволит ускорить процессы поглощения Беларуси и окончательно отрежет официальному Минск все пути отступления.
Причем Лукашенко будет крайне трудно отказать своему союзнику. Да, если официальный Минск окажется вовлечен в вооруженный конфликт, то это сделает революцию в Беларуси практически неизбежной - в данном случае Лукашенко не сможет рассчитывать даже на полноценную поддержку своего ядерного электората. Но и отказать Путину в такой ситуации будет не менее рискованным шагом. Ведь если Лукашенко лишится поддержки России, то в конечном итоге его ждёт всё та же революция или дворцовый переворот.
Перманентная нестабильность
Безусловно, вовлечение Беларуси в войну против Украины сегодня можно рассматривать исключительно как гипотетический сценарий - никаких реальных приготовлений к подобному развитию событий сегодня не наблюдается. Однако этот сюжет идеально демонстрирует, в каком тупике оказалась белорусская диктатура.
В 2021 году Лукашенко окончательно решил, что сохранить власть в стране можно только постоянно повышая градус конфронтации как на внутренней, так и на международной арене. Подобный курс в 2022 году наверняка будет продолжен. Однако всё это не делает власть Лукашенко более устойчивой и стабильной - количество рисков и угроз наоборот только растёт. Рано или поздно это приведет к обрушению режима, но когда именно это случится - сегодня предсказать совершенно невозможно. Минувший год показал, что белорусская диктатура способна быть довольно живучей.
