Несмотря на скандалы, главным событием кинематографического года является событие, не связанное с миром искусства. Украинское и европейское кинематографическое сообщество осудило приговор Олегу Сенцову. На церемонии вручения Европейской киноакадемии в этом году выразили солидарность с украинским режиссером, а ранее европейские кинематографисты неоднократно выражали протест против заключения Сенцова. В этом году в Украине вышла книга рассказов Олега, половина вырученных средств от продажи которой уходит семье режиссера. В следующем году ожидается выход еще одной книги Сенцова.
В этом году было несколько случаев, когда украинские кинематографисты отказывались от наград на российских кинофестивалях в знак протеста против приговора Олегу. В 2015 году наши киношники демонстрируют чудеса солидарности.
Солидарность позволила, в числе прочего, сформировать сообщество, лоббирующее принятие нового законодательства в сфере кинематографа. Всего в очереди на рассмотрение парламентом находится четыре профильных законопроекта – 3081-д, 3238, 3239 и 3240. 3081-д – самый важных из них, системный законопроект, устанавливающий правила финансирования кино в будущем. Проект закона должны были рассмотреть хотя бы в первом чтении, но за перипетиями вокруг итогов работы правительства и бюджетного процесса кино отодвинули на второй (если не двадцать второй) план.
Тем не менее, бюджет, выделенный Госкино на следующий год, по словам Филиппа Ильенко, позволит закончить начатое и запустить новые проекты, которые победят в объявленном конкурсе. В сентябре этого года украинскому кинематографу привалило аж 100 млн грн, что дало возможность распределить деньги между фильмами, ожидавшими запуска с начала года. Среди них – новые фильмы Мирослава Слабошпицкого и Ахтема Сеитаблаева. Даже новому фильму Сергея Лозницы – “Бабьему Яру”, о неприятии которого ходило много слухов, должны выделить деньги в 2016-м году, когда фильм планируют запустить в производство.
С чем в этом году у нас не сложилось, так это с выдвижением национального номинанта на “Оскар”. В июне этого года по инициативе Союза кинематографистов сформировали новый Оскаровский комитет (оскандалившийся старый, выдвинувший на “Оскар” “Поводырь”, распался), но его состав так и не был утвержден Американской киноакадемией.
Между тем, “Племя” Мирослава Слабошпицкого продолжает доказывать неправильность выбора прошлогоднего Оскаровского комитета. В этом году фильм вышел в американский прокат и сейчас входит в несколько списков топ-фильмов года от престижных профильных изданий. На такие же лавры в ближайшее время могут претендовать разве что украинские документалки, а вот в игровом кино равных “Племени” пока нет.
Нам остается только лишний раз обкусать свои и без того истерзанные локти – кажется, в прошлом году мы действительно упустили шанс получить украинского полноценного номинанта на “Оскар”.
Интересным кейсом в контексте кинематографической самоидентификации стал фильм “Незламна” Сергея Мокрицкого, который, как известно, снят в украинско-российской ко-продукции. Подавляющее большинство зрителей – как в Украине, так и, само собой, в России – считают фильм российским, тогда как 71% финансирования картины – из украинских карманов. Известный российский кинокритик Антон Долин даже высказал в свое время уверенность в том, что “Незламна” станет украинским номинантом на “Оскар”. В комментарии под постом журналиста можно увидеть наглядную иллюстрацию того, что зрители не в курсе, какой национальности эта картина.
Впрочем, украинцы не спешат присваивать фильм о советской снайперше Людмиле Павличенко себе – в нашем опыте он остался как “Битва за Севастополь” (российское название), а не как гордая “Незламна”. Оставив в стороне рассуждения о качестве картины, скажем лишь, что такая ситуация красноречиво иллюстрирует нежелание украинского общества – даже кинематографической его части – обсуждать неудобные вопросы, связанные с идентичностью. Если на фильм, воспроизводящий такие ненавистные Украине советские стереотипы, потратили так много украинских денег, то о чем это свидетельствует? О тяготении к советскому кино в отечественном мэйнстриме? О продюсерской несостоятельности? О кризисе идентичности? Вопросов, как видите, больше, чем ответов.
Еще одним выдающимся и столь же противоречивым событием в украинском кино стала реставрация кинотеатра “Жовтень” после поджога во время кинофестиваля “Молодость” в 2014 году. Усилия общественности совпали по времени с предвыборной кампанией мэра Киева Виталия Кличко, так что кинотеатр восстановили к сроку – к годовщине пожара. Впрочем, кинофестивалю “Молодость”, зрители которого поддержали “Жовтень” и его директора Людмилу Горделадзе и между показами на киносмотре бегали на митинг под Киевсоветом, это не помогло. Показов “Молодости” в этом году в кинотеатре не было, а ЛГБТ-программа “Солнечный зайчик” была перенесена в фестивальный центр – кинотеатр “Киев”.
Тем не менее, фестивальное кино в Украине может праздновать еще одну победу – на карте украинских дистрибьюторов появилась еще одна компания, готовая пробивать дорогу немэйнстримному кино. Компания “86Prokat”, основанная организаторами фестиваля кино и урбанистики “86” в Славутиче, сначала концентрировалась на прокате нестандартной документалистики, а потом переориентировалась на прокат более зрительского, но все еще фестивального кино – в 2016 они везут “Русского дятла”, в этом году успели показать, например, "Братьев" Виктории Трофименко.
Несмотря на все сложности, 2016-й год должен быть интересным как для украинского, так и для мирового кино. В ожидании чудес подытожим уходящий год традиционным списком лучших фильмов.
1. “Лобстер” Йоргоса Лантимоса
О “Лобстере”, на самом деле, можно говорить часами – у фильма слоев не меньше, чем у торта “Наполеон” в исполнении вашей мамы. Антиутопия, романтическая драма, сатира – выбирайте на свой вкус. Лантимос ни перед кем не расшаркивается и критикует как помешанность общества на романтических отношениях, так и ее обратную сторону – проповедование одиночества. “Поэтому мы танцуем только под электронную музыку”. Лантимос показывает, что человечество не живет в дихотомии “черное” и “белое”, а мечется в целой куче промежуточных оттенков – себе на радость и на погибель, конечно же.
2. “Безумный Макс: Дорога ярости” Джорджа Миллера
Главный экшн года, рафинированное удовольствие с завуалированным месседжем – женщины и без вас разберутся.
Безумный Макс, вынесенный в заглавие, задвинут на второй план: он нужен только для того, чтобы вовремя перехватывать руль и привлечь в кинотеатры поклонниц Тома Харди. Первой скрипкой в “Дороге ярости” выступает однорукая воительница Император Фуриоса в исполнении Шарлиз Терон – новая Эллен Рипли мэйнстрима.
Миллер, вернувшись к любимому постапокалипсису после “Бэйба” и мультика “Делай ноги” (ущипните меня, кто-нибудь), задал жару всем, кто хоть как-то силился снять драйвовое кино. Ну и задрал планку непомерно, конечно, – за что и расплатится, когда снимет продолжение.
3. “Мандарин” Шона Бейкера
Каждый раз, когда вам захочется по-дружески похлопать по плечу украинских кинематографистов, жалующихся на отсутствие денег на хорошее кино, вспоминайте о “Мандарине”, снятом на айфон.
Сделанный за 100 тыс долларов, с использованием бесконечных лайфхаков из серии “какую подобрать музыку к фильму, чтобы не заплатить за нее миллион денег”, “Мандарин” при этом является отличной и трогательной историей о дружбе. Настоящая подруга всегда поделится с тобой париком, даже если за 10 минут до этого выяснилось, что она спала с твоим парнем, пока ты сидела в тюрьме.
4. “Ангелы революции” Алексея Федорченко
Удивительное кино о том, с чего начиналось строительство Советского союза. Основанный на реальной истории, фильм рассказывает об отряде Полины Шнайдер, революционерки, отлично справлявшейся с политинформацией отдаленных от центра народов СССР.
Первая половина фильма – “11 друзей Оушена”, когда Полина собирает себе команду из художников-авангардистов, ратующих за скорый приход электрификации и индустриализации в самые отдаленные уголки планеты. Вторая половина – трагедия, основа которой – неизбывное желание империи поглотить все, что не вписывается в основную линию партии.
При этом Федорченко не сгущает краски и не жертвует полутонами, как это сделал бы на его месте какой-нибудь большой украинский режиссер, а продолжает рассказывать историю, смешивая реальность и абсурдизм. Гробы Малевича, огненные похороны, расстрел расчесок – все это нужно только для того, чтобы подчеркнуть: реальность абсурднее любых вывертов искусства и вверенной ему пропаганды.
5. “Сикарио” Дени Вильнева
Недооцененный фильм канадского режиссера, над чьим “Врагом”, экранизацией Сарамаго, критики недавно бились в конвульсиях. В отличие от “Врага”, пропитанного темой доппельгангера и атмосферой удушливо желтоватой паранойи, “Сикарио” – это жанровое кино. Триллер о войне американских силовиков с наркокартелями в Мексике, центром которой становится молодая женщина, агент ФБР, занимающаяся заложниками.
Ее играет Эмили Блант, закрепившая за собой место в неглупом мэйнстриме, а за противостоящее ей племя альфа-самцов отвечают Бенисио дель Торо и Джош Бролин. Дель Торо привносит в “Сикарио” дух содерберговского “Траффика”, а Бролин – коэновского “Старикам здесь не место”, что помогает Вильневу создать один из наиболее нетривиальных и проникающих под кожу триллеров последних лет. Закрепляют успех операторская работа Роджера Дикинса и саундтрек Йохана Йоханссона.
6. “Аномализа” Чарли Кауфмана и Дьюка Джонсона
Единственная анимация в списке, которую и анимацией-то назвать язык не поворачивается. Тем не менее, именно в такой категории фильм Кауфмана будет сражаться за “Оскары” – скорее всего, безуспешно, уж слишком он мизантропический.
Вторая по счету режиссерская работа Кауфмана, написавшего сценарии для “Адаптации” и “Вечного сияния чистого разума”. История одного краткосрочного романа, написанная и сложенная так ловко, что в реалистичности происходящего не сомневаешься ни на минуту. Уставший специалист по обслуживанию клиентов, гастролирующий по США с тематическими тренингами, встречает женщину, которая выделяется на фоне остальных, и влюбляется в нее. Ясное дело, что все отвлекутся на кукольный секс, но если представить “Аномализу”, сыгранную не куклами, а живыми людьми, она попросту перестанет работать.
7. “Зенит” Далибора Матанича
Очень тонкое кино, скроенное из трех историй, происходящих в 1991, 2001 и 2011 годах. Все истории – романтические, все происходят на фоне сербско-хорватской войны (что делает фильм Матанича отличным примером для тех наших кинематографистов, которые желают снимать фильмы на фоне нашей войны). Удивительным образом Матаничу удается срифмовать развитие двух обществ, переживающих военный конфликт, с драматургией, собственно, романтических отношений. Начало конфликта совпадает с наибольшей наивностью – история почти что приобретает размах “Ромео и Джульетты”; но с течением времени основные фигуранты подобных историй – девушка и парень (которых играют одни и те же актеры во всех трех новеллах) – наращивают броню, и их отношение к жизни становится более циничным, не оставляя места для иллюзий.
8. “Воробьи” Рунара Рунарссона
Исландская пронзительная драма о взрослении мальчика с тонкой душевной организацией в царстве мрака.
“Воробьи” – один из немногих фильмов, который физически больно смотреть – до того душераздирающую реальность переживает главный герой, по решению матери переезжающий из Рейкьявика в провинцию к отцу-неудачнику. Там он столкнется с предсказуемым и тотальным непониманием, но в отличие от других подростковых драм, фильм Рунарссона вырисовывает колоссальную и очень убедительную пропасть между внутренним миром мальчика, поющего в хоре, и отвратительной реальностью.
9. “Чем мы занимаемся в тени” Джемейна Клемента и Тайка Вайтити
Мы думали, что “Выживут только любовники” Джима Джармуша закрывает тему вампиров в кино, но нет – новозеландское мокьюментари сделало это за него.
Псевдодокументалка о жизни четырех вампиров в Новой Зеландии, самому старому из которых – 8 тысяч лет, самому младшему – 183. Все они снимают один дом на четверых и, естественно, делятся на камеру проблемами совместного быта и ночной жизни Веллингтона.
Фильм стал таким успешным (при бюджете 1,6 млн долларов собрал в прокате 6 млн), что одного из режиссеров и исполнителя роли вампира Виаго, Тайка Вайтити пригласили стать режиссером нового фильма про Тора из вселенной Marvel.
10. “Звездные войны: Пробуждение силы” Джей Джей Абрамса
Несмотря на то, что фильм Абрамса – слишком конвенционален и снят аккуратно по рецептам голливудских блокбастеров, мы не можем остаться к нему равнодушными. “Пробуждение силы” пробудило что-то и в нас – ощущение, представляющее собой смесь ностальгии и бездумной радости. Конечно, у новых “Звездных” есть один существенный недостаток – подернутые лишним пафосом ключевые сцены. Но в целом седьмой эпизод вернул нам “Звездные войны”, сделав нас сопричастными к ключевой космической саге в истории кино. В 1999 году прикоснуться к прекрасному не удалось, пришлось ждать целых 16 лет, и вуа-ля – мы снова чувствуем присутствие Силы. Разве не для этого снимают все эти крупнобюджетные сказки с надоедливыми рекламными кампаниями?
Специальные упоминания:
2015-й год выдался урожайный, одной десяткой не отделаешься.
Лучший украинский фильм: “Живая ватра” Остапа Костюка – за то, что старую песню об украинских традициях спел на новый лад.
Гуманист года: Как и два года назад, это Джошуа Оппенхаймер, в этом году выпустивший вторую часть своей титанической работы о геноциде в Индонезии. “Взгляд тишины” продолжает самым неожиданным образом исследовать жестокость и примирение с ней.
Попадание года: “Дипан” Жака Одийяра, чья “Золотая пальмовая ветвь” в Каннах предвосхитила дискуссию о мигрантах.
Ретро-эшны года: “Человек из АНКЛ” Гая Ричи и “Кингсмэн” Мэтью Вона.
Сериал года: недооцененный “Happyish”, закрытый после первого же сезона. Мизантропическая история о рекламщике, страдающем от депрессии и того, что мир вокруг него – сплошное разочарование. Нет, это не “Безумцы”, это гораздо смешнее. Изначально в сериале должен был сниматься Филипп Сеймур Хоффман – с ним даже сняли пилот, но после смерти великого актера вся команда сериала впала в продолжительную прострацию. Роль Хоффмана отдали Стиву Кугану.
Еще один сериал, мимо которого нельзя пройти – Documentary Now, снятый к 50-летию одноименного знаменитого канала. 7 серий первого сезона посвящены одному феномену – документальному кино и его пародированию.
Актеры года: Мелисса Маккарти и Том Харди.
Разочарование года: “Юность” Паоло Соррентино. Паоло, переходи на сериалы, если тебе не дали “Золотую пальмовую ветвь” за “Красоту”, то уже не дадут.
Прощание года: Сериал “Безумцы”, первые пять сезонов которого нужно записать во все учебники по истории кино. Великий сериал, с которым мало что может сравниться.
На этой патетической ноте пожелаем вам с Доном Дрейпером спокойного, но интересного, нового года.
