В феврале ее фирма закрылась, но Левченко поняла, что останется: «Это моя страна, и надо довести дело, начатое Небесной сотней, до конца», - считает девушка, которая теперь стала координатором проектов ОО «Автомайдан». Заморский кавалер не понял ее решения. Недавно он приехал в Киев с предложением руки и сердца. Левченко ответила отказом – не может думать о свадьбе, когда страна в состоянии не объявленной войны. Да и Украину на Турцию уже не променяет.
Майдан скорректировал не только ее планы. Соучредитель инвестиционной компании Jaspen Capital Partners Андрей Нестерук около года назад всерьез задумался о переезде в Лондон.
«Вопрос финансов у меня не стоял. Вид на жительство в Великобритании, будучи инвестором, получить легко. Были предложения о совместном предприятии от британских партнеров, да и своим бизнесом ничего не мешало заняться. Решил для начала получить там MBA, адаптироваться. Осенью уже готовился к экзаменам, собирался подавать документы весной - и уезжать», - рассказывает инвестбанкир.
Но началась революция, и он понял, что это шанс для перемен. Вместе с сотнями тысяч киевлян Нестерук стоял против системы на Майдане: помогал деньгами, продуктами, покупал оборудование для медиков. После побега Януковича вопрос переезда отпал сам собой.
Потеря родины – серьезная потеря
Эмиграция, которая еще полгода назад казалась эвакуацией, теперь не в тренде. Даже сложившиеся эмигранты устремились на свою бедную, измученную противостояниями землю, чтобы принять участие в ее судьбе.
«Люди возвращаются, когда видят перспективу. Есть такое понятие: цена миграции. Это не только стоимость переезда и материальные выгоды, но и морально-психологические факторы. Человек взвешивает, что он теряет и приобретает. И потеря родины – серьезная потеря. Когда есть надежда, люди возвращаются - даже если качество жизни будет хуже», - говорит эксперт по вопросам миграции Национального института стратегических исследований Елена Малиновская.
В апреле украинцы в Италии создали Римскую сотню – заявили, что готовы вернуться и воевать за Украину в случае необходимости. Молодые люди начали уезжать из Италии на киевский Майдан еще раньше, записывались в Самооборону.
«Из разговоров с нашими партнерами за рубежом я знаю о людях, которые уехали или собирались уезжать из эмиграции. В первую очередь, это те, кто был вынужден покинуть Украину под давлением политическим, либо бизнес-давлением, связанным с предыдущей властной группировкой», – говорит координатор проекта «Без границ», правозащитник Максим Буткевич.
Пока данные о количестве пересечений государственной границы практически не отличаются от прошлогодних, рано говорить об остановке эмиграции. Но все может измениться, если требования Майдана будут выполнены.
Где родился – пригодился
Антон Гниденко уехал в Австрию в начале 2012 года – чтобы продолжить обучение на юрфаке Венского университета. За плечами юриста было уже 3 высших образования. Эмигрантом он себя не считал – но ближайшие 5-6 лет собирался посвятить учебе и практике в Европе.
«Вообще было сложно, потому что для меня Украина – это родина, я тосковал все время. Наблюдал за тем, что происходило в стране, по интернету. Конечно, я поддерживал интеграцию Украины в ЕС – я ведь видел Европу изнутри. А потом - Евромайдан, официальное заявление правительства о прекращении дальнейшей интеграции и разгон студентов. После этих событий я собрался и уже 7 декабря уже был в Киеве, за неделю, в ускоренном темпе, закрыв все свои дела в Австрии: счета, страховку, договора», - рассказывает свою историю Гниденко.
У него было ощущение, что противостояние продлится несколько месяцев. Даже в таком случае студент имел шансы успеть на следующий семестр, который стартовал 1 марта. Но так случилось, что Гниденко нашел себя в общественной деятельности. После Майдана, в марте он вступил в партию «Демократический альянс», и теперь на волонтерских началах занимается юридическим обеспечением партии на выборах в Киевсовет. Зарабатывает на жизнь частной практикой, в будущем думает получить статус адвоката, а развивает знания дистанционно.
Между тем, профессиональный продавец Кирилл Марлинский с декабря совсем отказался от коммерческой деятельности. Имеющий 11-летний опыт жизни за рубежом, владеющий немецким и английским языками лучше, чем украинским, Марлинский прошлой осенью снова подумывал о том, чтобы покинуть Украину, которая на тот момент разочаровала своей инертностью. Но вместо этого почувствовал «национальный дух» и стал активистом движения «Автомайдан Киев». Марлинский мечтает увидеть развитие общественных институций, не зависящих от политики. Теперь он применяет свой талант в строительстве гражданского общества, обеспечивая финансирование проектов автомайдановцев.
«Работа по привлечению капиталов жизненно необходима общественникам. Меценаты получат взамен, я надеюсь, новую систему без «крыш», «откатов» и подкупов судей. Систему, которая не давит на бизнес, а помогает ему развиваться. Хочется также достичь того, чтобы активисты получали достойную отдачу от того, что они вкладывают в организацию. Денег, может, и не много, но достаточно будет», - уверен специалист, которому доводилось заключать многотысячные контракты.
Нестерук продолжает заниматься инвестированием, и даже в реальный сектор, который раньше обходил стороной – слишком тот был уязвим для рейдеров. Рассматривает долгосрочные инновационные проекты, такие как строительство зеленых электростанций – задел на будущее страны.
Европа в Украине
Экономическая составляющая, традиционно, самая основная причина миграции. По данным директора международной общественной организации «Четверта хвиля» Валерия Рябенко, многие «заробитчане» вернулись бы на родину при гарантированной возможности зарабатывать здесь хотя бы 1/3 из того что они получают за рубежом. А суммы не так уж велики: в среднем, это 1200 евро месяц, потолок - 2 тыс. евро.
«У нас в структуре ВВП зарплата составляет 8%, при том, что даже в СССР было 28%. В Европе, особенно в технологических отраслях, в стоимости конечного продукта - до 70% заработной платы. Если бы такие изменения произошли у нас, расширилась бы база для налогов и отчислений в Пенсионный фонд, который сразу лишился бы своих проблем», - приводит пример Рябенко. При росте зарплат увеличится покупательская способность граждан, что сразу даст толчок к развитию внутреннего рынка, а значит, подъем экономики в целом.
Чтобы миграционная тенденция изменилась, мир должен увидеть реальные перемены в Украине: люстрацию нечистых на руку чиновников и снижение уровня коррупции, налоговое послабление и, в целом, упрощение ведения бизнеса, прозрачность правоохранительной системы. В стране, наконец, должны появиться честные суды. Многое зависит от действий новой власти, но и сами украинцы могут и должны приложить руку к созданию гражданского общества, из которого не захочется уезжать.
Каждый год Украину покидают тысячи высококвалифицированных специалистов (ученых, программистов, управленцев, врачей) и простых рабочих. Не менее 2,5 млн украинцев трудятся за рубежом, а в 2011 году мы стали самой многочисленной группой мигрантов в ЕС (разрешение на проживание всего за год получили 204 тыс граждан Украины).
Гниденко, живя в ЕС, пытался разобраться, почему такие же люди, ничем не лучше по развитию, с такими же проблемами, живут на много порядков качественнее. И понял, что тамошняя система строится с локального уровня, когда гражданин постоянно предъявляет требования к государству.
Постоянно формировать посылы к власти, контролировать деятельность ее органов – единственный путь быть услышанными. А неконтролируемая власть всегда будет стремиться к узурпации.
«Нужно начать понимать, что такое ваши права и что такое законность - и придерживаться этих правил. Европейская правовая система строилась именно так. У нас же все обвиняют государство в коррумпированности и продолжают давать взятки, оправдываясь, что другого варианта нет. Другой вариант есть, хотя он и сложнее – поступать по законам, которые у нас не такие плохие, просто их игнорируют», - считает юрист.