Стратегия культуры
Панельная дискуссия была посвящена процессу стратегирования культуры в Украине – процессу сильно недооцененному вне культурной сферы. Тем не менее, созданием стратегии занимается как общественность, так и власть – с разными пока что результатами. Проблемы в этом направлении обсуждали экс-замминистра культуры Олеся Островская-Лютая, эксперт группы “Культура” Реанимационного пакета реформ Наталья Кривда, директор “Мистецького Арсенала” Наталья Заболотная. Модерировала народный депутат Ирина Подоляк.
Олеся Островская-Лютая: Стратегии нужны, потому что прежде чем начать движение, мы должны понять, куда двигаться.
В министерстве культуре я столкнулась с тем, что оно никогда не было в фокусе внимания экспертных программ и международной помощи. В министерстве не было документов, которые бы регулировали такую деятельность.
Поле культуры - это люди, которые все время говорят. У них есть голос. Но для того, чтобы согласовать эти голоса, нужно, чтобы стратегия были инклюзивной и включала мнение многих стейкхолдеров.
Инклюзивность в Украине - это большой вызов. Поле культуры не структирировано – у нас нет ассоциаций и профессиональных организаций, которые пользовались бы доверием и поддержкой экспертного сегмента. Нет структуры для того, чтобы все эти голоса привлечь к работе.
Мы видим, как сегодня происходит конституционный процесс: одна из главных претензий к власти – это то, что предлагаемые изменения недостаточно проговорены.
Культура-2025 старается быть максимально инклюзивной. Это усложняет работу, потому что процесс создания стратегии становится дольше.
Как общество мы не научились достигать эффективных компромиссов.
Стратегии должны быть написаны и продискутированы, чтобы как можно больше участников поля знали, куда двигаться, могли разрабатывать свои политики и подходы в рамках этой стратегии. Но у нас нет альтернативы - мы не можем двигаться только быстрым натиском сверху вниз, потому что это вызывает сопротивление. Нам нужно время.
Наталья Кривда: Все говорят про культуру, но никто из государственных или политических деятелей не берется сформировать прозрачную стратегию. Стратегия – это ответ на вопрос, какую страну мы хотим видеть.
Для меня стратегия - это ценностная рамка. Все должны принимать участие в создании стратегии.
Почему не было последовательности культурной политики? Потому что культура обслуживала идеологию. Сегодня культура ничего не обслуживает, она действительно важна.
Если мы попытается построить стратегию для общества, а не для отдельных групп населения, мы будем иметь успех.
В стратегию должен быть положен принцип согражданства - тогда сосуществование разных культуры будет органичным.
Стратегию Минкульта серьезно раскритиковали. Мы будем писать новую стратегию. Не знаем, выйдет ли.
Островская: Мы должны убедить других, что культура имеет значение, что она повышает уровень благополучия в обществе, обеспечивает примирение и понимание между разными группами людей.
Наталья Заболотная: 24 года не было общего развития Украины, политики не занимались стратегией. Культура была никому не нужна.
Сегодня все зависит не от системы. Минкульт управляет самим собой, а не инициативами или институциями. Системы не существует.
Культура - парафия неспокойных энтузиастов. Но работать на энтузиазме - очень тяжело, поэтому изменения в этой сфере нужно взять в свои руки.
Ирина Подоляк: Нужно выработать понятийный аппарат. Любой закон или законопроект, который принимается, называют реформой. Но мне кажется, что есть разница между реформой и реорганизацией. Можно ли реализовать реформы в не реорганизованной системе Минкульта? Может ли Минкульт сам себя реформировать?
Заболотная: Министерство как институция должно было еще в первые годы независимости реформировать себя. Но оно этого не сделало. Нынешнее министерство реорганизации не хочет, а реформы проводить не может.
Островская: Мне кажется, что дело не в министерстве, проблема более глубокая. Дело в системе управления в стране в целом. Если вы попадете в министерство, вы поймете, насколько сложно там работать, насколько связаны там руки и насколько мало у вас полномочий. Украинское правительство работает очень долго.
Подоляк: Кабмин девять месяцев утверждал норму о том, что культурные учреждения могут оставлять заработанные деньги на собственных банковских счетах.
Островская: Наши министерства – это административные органы, придуманные таким образом, что они не могут создавать стратегии. В СССР стратегией занималась компартия и идеологический отдел ЦК. Мы унаследовали эту систему, но наши министерства – без головы и без инструмента контроля (КГБ). Наши министерства не созданы как центры производства политик, они созданы как центры администрирования. Поэтому там нет инструментария для того, чтобы вносить изменения.
Первое, что нужно сделать – перестать администрировать. Бюрократы не должны быть художниками, они должны создавать для них условия.
Вы не представляете себе, сколько времени у Минкульта уходит на организацию национально-мемориальных событий, за которые он отвечают. У на очень маленькое министерство культуры - там работает всего 220 человек, столько же, сколько в Минкульте Эстонии. Нужно думать над тем, как изменить компетенции Министерства культуры.
Кривда: Отсутствие административной реформы - одна из самых серьезных проблем, которыми не довольно общество. Когда пройдет эта реформа, мы реформируем и Минкульт.
Если мы не можем закрыть или реформировать Минкульт, мы можем создать параллельную реальность, снизу.
Нужно контролировать то. как распределяют средства министерства культуры (Минкульт согласился на аудит). Ну а кроме того, создавать альтернативный источник финансирования.
Подоляк: Я не уверена в том, что мы можем позволить себе пренебрегать бюджетом Минкульта в размере 2,5 млрд от налогоплательщиков. У нас уже и так создано много реальностей.
Речь на самом деле не о деньгах, не о бюджете, а о равном доступе и возможностях для всех участников, независимо от форм собственности - государственной или нет. Все должны иметь равный и прозрачный доступ к бюджету Минкульта и, соответственно, созданию культурного продукта. Речь идет о принципе эффективного использования государственного пирога. Потому что именно то, как делится этот пирог, и определяет то, что это государство собой представляет.
Олигархи почему-то давно поняли, что надо создавать культурные центры, чтобы выглядеть прилично. Почему-то этого до сих пор не поняло государство.
Инновации и культура: взаимное вдохновение
К новости о том, что во Львове будет создан Креативный квартал - место, куда соберутся все креативные индустрии города, подоспела отдельная дискуссия о том, как взаимосвязаны культура и инновации. В обсуждении приняли участие представители Intel Дмитрий Калита, Надежда Васильева от Microsoft, предприниматель, один из инициаторов создания Львовской бизнес-школы Ярослав Рущишин и Михаил Гнедовский. Модерировал Илья Кенигштейн – советник мэра Львова Андрея Садового, инвестор и куратор “Креативного квартала”.
Илья Кенигштейн: Интеллектуальный капитал - главный ресурс человечества. Без серьезной ставки на науку, культуру, невозможно создать общество, где они станут главными. Но для этого нам нужно стать белыми воронами.
Михаил Гнедовский: Сегодня несколько изменилась расстановка сил - на разных рынках конкурируют города, а не страны. Именно города разрабатывают разные стратегии, чтобы быть успешными в этой конкуренции.
Креативный класс потенциально есть везде – он может привлекаться в город, а может развиться. Речь идет о создании условий, в котором этот самый креативный класс может работать и жить комфортно.
Поэтому очень важное звено в городском планировании - это картирование потенциальных направлений креативного развития, потенциальных ресурсов и представителей культурного класса.
Традиционное культурное планирование этого обычно не видит. На радарах минкультов и управлений культуры этих субъектов (креативного класса) нет. Но есть специальные методики выявления этого потенциала. Следующий шаг после того, как мы провели картирование, это создание условий для жизни и работы.
Ярослав Рущишин: Недавно все пришли к соглашению, что Львов должен ставить ударение на креативном. Но как нам от культуры и инновации перейти к культуре инноваций? Она должна быть максимально доминирующей, чтобы мы ставили себе высокие задачи.
Первое, что нам нужно, это понять, что культура - это реализация ценностей. Второе - наше общество заражено патерналистскими настроениями – не хочет создавать само, а хочет, чтобы государство ему сказало, что нужно делать. В процессе написания стратегии Львова мы провели исследование настроений львовян и выяснили, что 68% живет по патерналистским принципам. Это нужно ломать. Нужно создавать институции, которые притягивали бы креативный класс.
Мы уже создали бизнес-школу (Львовская бизнес-школа на базе Украинского католического университета), в планах - креативный квартал, но этого недостаточно.
Следующий шаг – создание социального капитала, который привел бы к реализации людей. Социальный капитал - это своего рода альтернатива государству.
Там, где есть много социального капитала, государство не нужно. Государство нужно там, где люди не любят друг друга, где люди не имеют ценностей. Там государство диктует, что делать и что думать. Как в Северной Корее.
Социальный капитал выступает как условие возможности творчества людей, создающих инновации. Инновации в современном обществе - это, как правило, идеи, появляющиеся на границах разных отраслей. Чтобы эти идеи появлялись, нужно стимулировать спонтанную социализированность – например, чтобы в кафе сидели люди и обсуждали новые идеи.
Эти два явления - социальный капитал и спонтанная социализированность - упираются в одну основу - доверие. Доверие - это ожидание, что другие люди будут вести себя желаемым образом. В Украине большая проблема с доверием.
К нам в руки попало исследовании Марии Левицкой, польского социолога, исследовавшей Донецк, Львов и Вроцлав.
Оказалось, что Львов гораздо ближе к Донецку, чем к Вроцлаву именно из-за фактора институционального недоверия.
Именно доверие приводит активных людей-инноваторов к тому, чтобы они общались, находили компромисс, считали его компромиссом, брали на себя обязательства и честно их выполняли. Показатель доверия у львовян очень низкий.
Как повысить доверие? Тут мы приходим к понятию культуры. Социальный капитал переходит из поколения в поколение вместе с такими вещами, как религия, традиции, обычаи Очень важно значение культуры в этом процессе.
Кенигштейн: Следующий после доверия важный шаг - не бояться упасть. Некоторые инвесторы не вкладывают деньги в проекты людей, у которых не было провалов.
Гнедовский: Для новых культурных центров необязательно строить новые здания из мрамора. Старые заводы и здания могут легко превращаться в центры культурной жизни и новой экономики. Это символично, когда место, где еще вчера трудились рабочие, сегодня вмещает дизайнеров и людей, которые создают не железки, а бестелесный продукт - проекты, софт и так далее. Продукт, который становится более существенным сегодня. Целые страны переориентируются на постиндустриальные рельсы. Пример фабрик и заводов, старых трамвайных депо и прочих произведений индустриальной архитектуры наглядно показывает, что происходит в мире, как меняются города. В большинстве городов есть промзоны, которые либо уничтожают, либо превращают во что-то новое.
Дмитрий Калита: Политик не мыслит наперед. Максимум для него – это 2,5 года. Но час работа на государство - это не работа на 2,5 года, это работа не годы вперед. Одна вещь, которую стоит взять из Советского союза - это долгосрочное планирование, которого нужно придерживаться.
Гнедовский: Для того, чтобы страна ступила на путь развития творческой экономики, такая экономика должна стать национальным приоритетом. Я не знаю, можно ли это сделать на уровне одного города - это зависит от того, насколько институирована Украина, насколько город может это сделать самостоятельно, без участия государства.
Украина, как и Россия, как и другие страны Восточного пояса, стоит перед выбором: к какому клубу стран они хотят присоединиться – либо к постиндустриальным, либо к клубу стран, куда переедет вся тяжелая промышленность из Европы.
Но ни Минкульт, ни Минэкономики не могут принимать такое решение – оно должно быть консолидированным.
Когда Великобритания в 1998 году объявила креативную экономику национальным приоритетом, лейбористская партия сделала это флагманским лозунгом. Они определили, что сегодня они развиваются именно таким образом, потому что выяснили: английская музыкальная индустрия имеет больший оборот, чем автомобильная промышленность.
Ярослав Рущишин: Я не оптимист государства. Наше государство безнадежно больно коррупцией. Я поклонник полной замены - как в случае с полицией, например.
Нам надо максимально вытеснять государство из сферы общественных отношений и привести туда или бизнес, или гражданское общество.
Выступление Михаила Саакашвили
Основные тезисы:
Я бы хотел, чтобы Одесса была как Львов через 2-3 года. Но надо, чтобы она, как и Львов, приняла свою историю.
Культура – это сила, способная принести понимание в тех сферах, где политикам не хватает инструментов.
На первый взгляд, такие далекие Одесса и Львов имеют много общего – оба находятся на перекрестке торговых путей, оба сформировались под влиянием еврейской, итальянкой, греческой и других культур.
Очень часто власти в Киеве не понимают, насколько интересна и важна и привлекательна Украина. Люди не знают своей собственной страны, на каком богатстве они сидят. В Украине есть сногсшибательные места, поэтому в первую очередь мы должны осознать, что же у нас есть.
Надо не бояться многообразия культуры.
Давайте не будем спорить о том, сколько лет Одессе – 600 или 200? Давайте лучше будем говорить о том, что мы можем с этим сделать.
Надо понять уникальность Украины как страны. Чем Украина отличается от России? Здесь было Магдебургское право и никогда не было тирании, которая порабощала бы других. Украина по своей природа готова быть лидирующей европейской демократией.
Вся история Украины состоит из множества эпизодов отчаянной борьбы за свободу, которые не всегда заканчивались хорошо. Мы должны разорвать этот заколдованный круг истории, тогда страна получит государственность.
Слабость проявляют те, кто постоянно говорит, что что-то должно произойти, но ничего не происходит. Это главная проблема нашего мышления - все мы привыкли к тому, что ничего не происходит.
Первый Майдан потерялся, потому что элиты не хотели прощаться со своими привилигеиями. Но тогда было проще, потому что в стране был бюджет, было, что красть, работали заводы. Сейчас красть нечего.
У украинских политиков есть два шанса: не проводить реформ, пытаясь сохранить популярность, но потом ее потерять, или проводить реформы и все равно потерять популярность. Не нужно этого бояться.
Нужно стремиться всегда все менять.