Стране предстоит генеральная уборка и капитальный ремонт. Но, как ни парадоксально, спасти от помойки артефакты (в самом широком смысле этого слова) постылой и ужасной эпохи сейчас не менее важно, чем переловить убийц и провести люстрацию. Все произошедшее в последние месяцы будет осмысливаться годами на разных уровнях: от расследований преступлений режима сегодня до исторических исследований, которые растянутся на десятилетия. Да и простым гражданам, не следователям, не историкам тоже нужно будет показывать некие экспонаты, чтобы они могли составить собственное представление об эпохе. Национальный художественный музей Украины уже проявил расторопность: обратился к Самообороне Майдана с просьбой отдать им в экспозицию катапульту, из которой протестующие обстреливали «Беркут» у стен музея. Но скоро должны, просто обязаны появиться новые музеи. И о старых в процессе «перезагрузки» страны тоже не стоит забывать.
Рагульское гнездо
Топ-тема последних дней – резиденция Януковича в Межигорье. В соцсетях вначале сгоряча закричали: «Отдать онкобольным детям!» Но как можно помещать детей, да еще и больных, в такую ужасную, безвкусную среду? Так что вскоре прорезались голоса, предлагавшие превратить Межигорье в туристический объект, создать в нем музей коррупции, чтобы зарабатывать деньги для тех же больных детишек и для прочих социальных программ. Предложение действительно великолепное, к нему стоит отнестись со всей серьезностью, ведь подобных музеев в мире нет, очереди (и прибыли!) на годы вперед обеспечены. А еще музей коррупции может параллельно стать музеем рагулизма. Это ж надо уметь так бездарно тратить наворованное! Уродливая архитектура, ни одного произведения искусства, ни одной ценной антикварной вещицы. Дорогостоящие бронзовые олени в парке – родные братья гипсовых оленей, которые в советское время были понатыканы всюду, особенно в провинции, вместе с девушками-с-веслом и пионерами-горнистами. Мраморные нимфы с торчащими сосками, изготовлены так дурно, что похожи на пластмассовых. Поддельные руины Парфенона, притулившиеся у цоколя знаменитой «Хонки» – просто за гранью добра и зла. Массовое посещение удивительной резиденции имеет все шансы стать отличной прививкой народу от дурновкусья.
Есть еще один важный момент: на территорию Межигорья нога археолога не ступала минимум с 1935 г., когда снесли знаменитый монастырь и устроили советские правительственные дачи. Возможно, там так все перерыто, что искать что-либо бесполезно. Но археологические исследования стоит провести хотя бы для порядка.
О бедном дедуле замолвите слово
В детстве меня пугала пионерская песня с текстом: «Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой!» Представляете, какая жуть для ребенка с бурным воображением: умер, но живой, я сплю, а он, зараза лысая, со мной, пялится, я в туалет – он опять со мной.
Но сейчас хочу замолвить слово за каноничного дедушку Ленина (слава Богу, для нас он наконец-то помер окончательно) и его не менее каноничных присных, которых под бурные и продолжительные аплодисменты тащат с пьедесталов. Я уже писала недавно, что искусство тоталитаризма – странная штука, нечто на грани религиозного искусства и пропаганды. Так вот, в нашей стране за 20 с лишним лет независимости не появилось ни одной искусствоведческой монографии, посвященной тоталитарному искусству в Украине, хотя исследования потихоньку ведутся.
Спрашивается, как можно будет исследовать и оценить этот культурный феномен, если от него не останется артефактов? И как мы сможем объяснить детям и внукам, что такого гадкого было в этом самом тоталитарном искусстве, если его произведений (как бы ни была дискуссионна их художественная ценность) не останется? Похоже, тут тоже потребуется новый музей.
Мне известны два формата подобных заведений. Первый – это жуткие в своей правдивости, технологически великолепные музеи тоталитаризма, как, например, в Праге и Будапеште. Такой музей нам точно необходим, но его создание – дело небыстрое, тут потребуется выверенная концепция и большие деньги. А вот всех этих разнокалиберных лениных и прочих деятелей можно музеефицировать уже сейчас: свезти в некие парки тоталитарной скульптуры, как это сделали в странах Балтии еще в начале 1990-х. Потому что тоталитаризм страшен, но дедки ленины и прочие красавцы смешны, по всей стране (даже на Западе) такого добра все еще навалом, мелкие дурацкие монументы часто просто саморазрушаются. Так почему бы по-хозяйски не собрать их всех вместе, чтобы туристы могли фотографироваться и дурачиться, а искусствоведы – исследовать? Опять же, деньги, которые будут платить за вход и экскурсии, нашей небогатой стране очень даже пригодятся. Организационно это не особенно сложно и не особенно дорого, но действовать нужно уже сейчас, потому что лениных быстро растащат на сувениры. При желании можно успеть сделать хоть что-то до начала туристического сезона. Подозреваю, что после такого мощного международного пиара, который мы получили, этот сезон будет бурным.
Ремонт в прачечной
Протестующие заблокировали Минкульт, написали на его вывеске «прачечная» (отсылка к старому непристойному анекдоту) и требуют не то назначения адекватного министра, не то вообще упразднения этого богоспасаемого заведения. Действительно, за 23 года независимости в правительстве случались весьма неплохие министры из разных отраслей, но вряд ли кто-нибудь вспомнит хоть одного толкового министра культуры. На этой должности не справлялись с задачами люди сами по себе приличные. Правда, они были профессионалами в своем деле, а вовсе не менеджерами культуры: Богдан Ступка был гениальным актером, Василий Вовкун – крепкий оперный режиссер. Остальные вообще мало что в этой жизни умели.
В 2005 г. я слышала от музейщиков: «Пусть эти (минкультовцы – К.Л.) пролоббируют в Раде закон о меценатстве, а дальше мы и без них справимся». Такой закон, обеспечивающий меценатам налоговые льготы, так и не был принят, но крайне необходим сегодня. Однако, проблема, как по мне, несколько глубже. Дело в отношении к культуре вообще вне зависимости от того, будет ли хороший министр, а министерство превратится в некий координационный центр многочисленных проектов, или министерство вообще упразднят, а подчиненные ему структуры (те же музеи и филармонии) вместе с департаментом культурного наследия, отвечающим за памятники архитектуры, археологии и проч. передадут каким-либо другим ведомствам.
Ведь до сих пор отношение к культуре в Украине было совково-анахроничным: ею пренебрегали, культурка путалась под ногами у больших дядей, смотревших свысока на ведомство, в котором «распиливали» такие крохотные, на их взгляд, суммы. Излишне напоминать, что в современном мире отношение к культуре не просто благоговейное, культура – мощнейшее PR-средство любой страны.
В целом у нас политики слабо идеологизированы, нет государственников. Поэтому нет и государственных проектов - в культуре и в образовании, которые могли бы объединить страну. А ведь культура - это один из аспектов, который не требует больших финансовых вложений, но на самом деле может объединять людей и формировать успешные бренды.
— Владислав Троицкий
Поэтому поведение будущей власти в области культуры в ближайшее время станет индикатором реальности и необратимости реформ. Для меня (как, наверное, для многих киевлян) есть еще один локальный индикатор: судьба Национального художественного музея и Музея истории Киева.
Симпатичный муниципальный музей не мог похвастать шедеврами мирового значения, он был любим горожанами и гостями столицы за отличную (по тем временам) концепцию и дизайн экспозиции, за отличные экскурсии. Располагался, опять же, в памятнике архитектуры, шедевре Степана Ковнира – Кловском дворце. В 2004 г. музей вышвырнули из дворца, его фонды заскладировали в Украинском Доме, а здание отдали Верховному Суду. При радетеле украинской истории Викторе Ющенко киевлянам музей не вернули. Более того, чиновники попытались столкнуть лбами в борьбе за недвижимость Музей истории Киева и Национальный художественный. Недостроенное с советских времен здание выставочного зала на Институтской пообещали обоим музеям. Национальному художественному, здание которого давно требует капитального ремонта, а огромные фонды (в которых что ни произведение, то шедевр) – расширения площадей, новое здание тоже было нужно позарез. Музейщики не поссорились. А долгострой по какой-то мутной схеме оттяпали в частные руки и снесли.
В прошлом году Музей истории Киева «осчастливили» каким попало зданием, в котором даже нет фондовых помещений и условий для работы сотрудников. В событиях последних месяцев фонды, остававшиеся в Украинском Доме, восставшие оберегали, как могли. Но все-таки не уберегли – тупая солдатня издыхающей власти разгромила хранилища. Национальному художественному легче. Правда, здание закопчено, под колоннами портика – «кучки», оставленные беркутовцами, которым было лень дойти до уборной. Но фонды целы, и это главное. Так вот, я поверю в реальность реформ лишь тогда, когда Музей истории Киева вернется в Кловский дворец, а в Национальном художественном начнется капитальный ремонт и строительство дополнительных помещений, необходимых для функционирования современного музея. Кстати, в народу в больших и малых городах стоит внимательно следить за состоянием своих музеев. Если начнутся перемены к лучшему, значит, все точно будет хорошо.