Еще в феврале общественно-политическая ситуация в Беларуси представлялась исключительно спокойной. Протестов, несмотря на тяжелое экономическое положение в стране, ничто не предвещало, а взаимоотношения власти и гражданского общества впервые за долгое время не характеризовались в терминах непримиримого противостояния. Лукашенко, взяв два года назад курс на нормализацию отношений с Западом, помиловал всех политзаключенных и отказался от жестких репрессий по отношению к инакомыслящим.
В свою очередь для гражданского общества критика в адрес Лукашенко ушла на второй план, уступив место рассуждениям об угрозе для белорусской независимости со стороны путинской России. Лукашенковская Беларусь внешне приобрела, пожалуй, наиболее презентабельный вид за все время своего существования: в центре Минска стали проходить митинги протеста (правда, весьма малочисленные), которые никто не разгонял, в белорусский парламент впервые за долгие годы прошли представителя оппозиции (правда, всего два), а власть демонстрировала открытость всему миру, введя 5-дневный безвизовый режим для граждан 80 государств.
Всего месяц спустя негосударственные СМИ в Беларуси превратились в боевой листок, ежедневно оповещающий о новых задержаниях, арестах и судах. Милиция в штатском избивает людей даже после разрешенных митингов, журналистов задерживают в прямом эфире, а суды штампуют все новые и новые приговоры. И это при том что не стихающие акции протеста против «налога на тунеядцев» носят исключительно мирный характер – демонстранты даже дорогу переходят только на зеленый свет.
Налог, поднявший Беларусь на протесты
Нынешнюю волну протестов спровоцировал Декрет президента №3 (так называемый «декрет о тунеядцах»), обязующий всех жителей Беларуси, официально не трудоустроенных в течении 183 календарных дней, платить в бюджет налог в размере 360 белорусских рублей (примерно 190 USD). Непопулярность «налога на тунеядцев» не вызывала ни у кого сомнений, но ни один политолог не прогнозировал, что президентский декрет приведет к сколько-либо значимым протестам в Беларуси. Однако именно так и произошло: подобных протестов Минск не знал с 2010 года, а регионы – с 90-х.
17 февраля (за три дня до крайнего срока выплаты «налога на тунеядцев») в «Марше рассерженных белорусов» в центре Минска приняли участие от 3 до 5 тысяч протестующих. Для почти 2-х миллионной белорусской столицы цифра не слишком внушительная, однако такого масштаба протестов Минск не знал с 19 декабря 2010 года, когда была жестоко разогнана 30-тысячная демонстрация против фальсификации очередных президентских выборов.
Куда более значимыми оказались последующие протесты против «налога на тунеядцев» в регионах: серия «маршей нетунеядцев» прошла в Гомеле, Могилеве, Витебске, Бресте, Гродно, Молодечно, Орше, Пинске, Барановичах, Бобруйске и других городах Беларуси. В пропорциональном соотношении от 500 до 1500 человек, выходивших на митинги в небольших областных и районных центрах, это тоже самое, если бы в Минске протестовать выходили несколько десятков тысяч человек. Люди устраивали митинги даже в таких городах, где ранее вообще никто не проводил акции протестов и не помышлял о политической активности. Одновременно с требованием отменить декрет №3 протестующие (значительную часть которых декрет непосредственно не затронул) стали требовать отставки Лукашенко.
«Майдана в Беларуси не будет»
Невиданная активность регионов не на шутку обеспокоила власть. На совещании 9 марта Александр Лукашенко признал, что люди действительно имеют основания для недовольства, однако переложили всю ответственность на нерадивых чиновников, которые якобы неудачно реализовывают хорошую идею. С целью устранения всех недочетов президент объявил о годичном моратории на взимания «налога на тунеядцев» (редкий пример уступки белорусской власти, доказывающий насколько серьезно отнесся к протестам Лукашенко).
Лукашенко заявил, что людям нельзя запретить мирно собираться на площадях, но при этом объявил охоту на лидеров протестов – так называемых «провокаторов», которые хотят помешать диалогу власти с народом и готовят белорусский Майдан.
«Майдана в Беларуси не будет. Нам надо, как изюм из булки, повыковыривать провокаторов. И отвечать они должны по всей строгости закона», - заявил он.
Почти сразу после этого заявления начались задержания и аресты оппозиционных политиков и активистов, а цитата Лукашенко про «изюм в булках» мгновенно стала крылатой, породив в интернете бесчисленное количество шуток и мемов. «Всех не повыковыриваете», - стали писать белорусы, комментируя очередные новости о задержаниях.
Всего в течении недели после того, как Лукашенко дал отмашку на силовое подавление протестов, по всей Беларуси были задержаны и подверглись административному преследованию до 200 человек. А поскольку протесты не стихают, то размах репрессий с каждым днем стал только увеличиваться.
Орша 12 марта оказалась практически на военном положении: накануне митинга в город были стянуты дополнительные силы милиции из областного центра, на въезде в Оршу проверялись документы, а на журналистов была объявлена настоящая охота. Только в Орше 12 марта было задержано 10 журналистов, причем журналистка Радио Свобода Галина Абакунчик и телеканала «Белсат» Екатерина Бахвалова провели ночь в камере и были приговорены к большим штрафам (а всего в этот день по всей Беларуси – 18 задержанных журналистов и блогеров).
15 марта после санкционированной (!) протестной акции в Минске было задержано и отправлены на «сутки» 34 человека. Группу молодежных активистов анархического движения задерживали особенно брутально: троллейбус, на котором покидали митинг юноши и девушки, блокировали на перекрестке в центре города – сотрудники милиции в штатском бросились вытаскивать анархистов из троллейбуса, избивали их, волокли по асфальту в милицейские микроавтобусы, а в РУВД всех поставили на растяжку. На следующий день задержанные, среди оказались случайные люди просто ехавшие в троллейбусе и не принимавшие участие в митинге, представили перед судом и получили от 12 до 15 суток ареста.
Одновременно на полную мощность была включена государственная пропаганда. По всем телеканалам страны стали крутить пропагандистских фильм (разрекламированный как «журналистское расследование») «Звонок другу», где утверждается, что лидеры оппозиции готовят в Беларуси Майдан, который неизбежно закончится большим кровопролитием как и в Украине. К слову, именно на украинском следе построена вся информационная кампания против протестов в Беларуси: акции якобы финансируются из Киева, а главной боевой силой готовящегося Майдана в Беларуси пропагандисты называют белорусских добровольцев, участвовавших в АТО, а также анархистов, которых, как утверждается, в Украине учили особенностям уличных боев и взрывному делу.
Быть ли белорусскому Майдану?
Кульминацией протестов в Беларуси должна стать акция 25 марта – бывший кандидат в президенты и экс-политзаключенный Николай Статкевич обещает вывести в этот день на улицы Минска десятки тысяч человек под лозунгами отмены декрета и проведения свободных выборов. Демократически ориентированная часть общества замерла в ожидании: состоится ли 25 марта белорусский Майдан или все закончится так же, как и протесты против Лукашенко в 2010 году?
Экспертное сообщество Беларуси склоняются к тому, что власти удастся подавить протест. Политический аналитик Александр Класковский считает, что белорусский Майдан сегодня невозможен.
«Я не вижу ни сил, ни ресурсов для белорусского Майдана. Вообще дискурс про белорусский Майдан преимущественно подкидывается сегодня российскими СМИ и, возможно, людьми из окружения Лукашенко. Люди из окружения Лукашенко это делают потому, что в свое время Майдан и последующие кровавые события очень впечатлили белорусов – белорусская пропаганда весьма успешно разыгрывала эту карту. Мне кажется параллель между украинским Майданом и событиями в Беларуси в принципе ошибочная. В Украине были иные причины протестов, в Украине были другие ресурсы – там были деньги, чтобы поставить палатки, кормить людей и т.д. А белорусская оппозиция – это бедная церковная мышь, для них проблема два мегафона на акцию принести. Нынешние «марши нетунеядцев» хоть и политизированные, но у людей не ощущается желания идти на баррикады и воевать за то, чтобы сменилась власть. У власти же достаточно сил, чтобы сбить эту волну протестов», - отметил аналитик в интервью LB.ua.
Класковский полагает, что «декрет о тунеядцах», скорее всего, «спустят на тормозах», а акции протесты в ближайшее время пойдут на спад. «Сегодня можно говорить про инерцию протеста, но взрывного нарастания количества участников протестных акций не наблюдается. Вероятно, акция 25 марта будет еще достаточно массовой, но после этого начнется спад», - прогнозирует он.
Между тем протесты последних недель вселили определенную уверенность в белорусское общество, а действия милиции вызвали всеобщее возмущение, поэтому для многих ситуация представляется не столь однозначной.
«Готовы ли люди к решительным действиям 25 марта? Скорее да, чем нет, - считает журналистка Екатерина Бахвалова, освещающая нынешние акции протеста в Беларуси, - Но будет это лишь в том случае, если люди увидят насилие со стороны милиции. Вообще в последние дни весь негатив в обществе сконцентрирован не столько на декрете №3, на который уже и так наложен годичный мораторий, сколько на силовиках. Такая ситуация кажется мне взрывоопасной, она может привести к быстрой радикализации. Тут можно провести параллель с разгоном студентов на Евромайдане 30 ноября 2013 года. Для власти сегодня лучше всего было бы дать белорусам выплеснуть свой гнев на мирных акциях протеста, чтобы у людей на декрете №3 и закончились претензии к власти. Если же будут задержания и избиения, то претензии будут только расти».