Часто говорят, что Docudays UA предсказывает темы на будущий год. Какой будет тема 13-го фестиваля?
Есть такое. Летом каждого года мы начинаем планировать следующий фестиваль. Естественно, у нас с командой происходит мозговой штурм на предмет того, чем живет страна. Тема этого года, которая долго обсуждалась, и в результате единогласно была поддержана, - это “Сквозь иллюзии”. Понятно, после того, что в стране произошло, у людей было много ожиданий, а затем наступил период, когда что-то из ожидаемого сбылось, а что-то – нет: тут-то и начинаются разочарования.
“Сквозь иллюзии” – это о том, что в Украине существует иллюзия реформ, иллюзия наших ожиданий, светлого будущего, тех стереотипов, которые над нами довлеют еще с советских времен.
Была Оранжевая революция, которая всех разочаровала, потом - Майдан, который по-другому показал страну и миру, и нам самим. “Сквозь иллюзии” - это повод поговорить об этих моментах нашей истории. Очень хорошим образом программы будет фильм-открытие Виталия Манского о Северной Корее “В лучах солнца”.
Каким будет символ фестиваля в этом году?
Концепцию придумал Роман Бондарчук. Для нас всех символ стал неожиданным решением нашей арт-дирекции. Эти олимпийские мишки до сих пор стоят на въездах в наши города и символизируют что-то советское, что до сих пор с нами осталось.
Такие же мифы сегодня плодят наши политики, и мы им очень легко поддаемся, потому что в них комфортнее жить. Любой миф формирует мировоззрение, за которым проще идти.
Это уже 13-й фестиваль. Какой путь прошел за это время DocudaysUA?
Если говорить об украинской программе, то это самая любимая и больная тема. В первые годы действительно было очень тяжело заполнить национальную программу. Я часто говорил, что есть колоссальный разрыв поколений: есть живые классики,те, кому за 50, а дальше – некая пропасть.
Явный всплеск украинской документалистики произошел где-то в 2013 году. В этом году мы получили 98 заявок от украинских авторов. Поток колоссальный, и все фильмы разные по качеству. Сейчас в конкурсную и внеконкурсную программы Докудейс вошло 25 фильмов - то есть, чуть больше четверти программы состоит из украинского кино.
Несколько лет назад мы говорили: наша задача, чтобы украинское кино интегрировалось в мировой процесс. Сегодня это случилось. Я говорил бы об этом как о свершившемся факте, потому что фильм Романа Бондарчука "Украинские шерифы" был очень хорошо принят в документальных Каннах в Амстердаме, фильм Алисы Коваленко и Любы Дураковой “Алиса в стране войны” показали на всех престижных фестивалях мира. Сейчас, мониторя информацию о лучших фильмах года, приятно встречать “Живую ватру” Остапа Костюка… Слава богу, украинское кино уже не путают с российским.
Раньше режиссерская тусовка была довольно закрытой и держалась на одних и тех же именах – сегодня такая тенденция остается?
Раньше этот поток был очень узким и контролируемым. Работали только государственные киностудии, на которые можно было попасть, имея соответствующее образование, будучи членом союза кинематографистов. Это действительно была одна тусовка: людей готовили один-два вуза. Сейчас каждый год появляются новые имена и меня возмущает, почему я их не знал. Приходят совершенно разные люди. Саша Тычинский, к примеру, с его двумя фильмами “Сэры и сеньоры” и “Все пылает”, который был признан в Лейпциге лучшим восточно-европейским документальным фильмом, – фотограф. С первых кадров меня поразило то, что Саша – явно человек не с улицы, это читается в его видении, портретах, умении наблюдать. Такие талантливые ребята появляются в украинском кино все чаще.
Документальное кино в последние годы стало более демократичным, оно все больше отделяется от индустриального кино, игрового. Камеры стали легче, смонтировать кино можно дома за своим компьютером, количество людей в съемочной группе уменьшается – все это дает возможность приблизиться к герою. Это позволяет говорить с героем на более откровенные темы и провести с ним больше времени. Документальное кино ведь, в отличие от игрового, можно снимать десятилетиями. Мы знаем фильмы, где режиссер 15-20 лет наблюдал за своим героем, в игровом кино это невозможно.
Если у человека есть некий бэкграунд, ему не обязательно иметь диплом режиссера.
Режиссура – это прежде всего мировоззрение. Главное, что людям, которые приходят в режиссуру, есть что сказать.
Раньше в программу попадали фильмы, снятые условно говоря “на коленках”, которые выезжали за счет темы. С точки зрения качества, есть ли изменения?
Сегодня в документальном кино очень сложно спекулировать темой. Нет уже таких тем, которые никто не затронул, особенно в журналистике. Сегодня можно говорить о персональном почерке автора и возможности найти интересных и уникальных героев. Авторское “я” является наиболее важным в документальном кино. Когда режиссер начинает погружаться в мир своего героя, может пройти год или два прежде чем герой откроется и позволит режиссеру включить камеру.
При доступности технологий кажется, что кино снять очень легко. Иногда мы видим, что человек не понимает, с чем он работает: смешивается съемка и видеонаблюдение и выходят фильмы, где нет ни автора, ни раскрытия героя – такое себе камеронаблюдение. В этом плане фестивальщикам сложно: нужно отсеять графоманию и не упустить талантливого режиссера.
Вы отсматриваете очень большое количество документальных фильмов. Можете рассказать о каких-то тенденциях?
Прошел период обработки всего, что было снято на Майдане. Этот поток фильмов еще не иссяк. К тому же был невероятный взрыв фильмов о войне. Кто-то пытается подать это в форме публицистики, что не совсем совпадает с нашей визией того, каким должно быть кино. Не все, конечно, мы можем взять, но поток таких фильмов был очень большой, иностранных в том числе.
Какое-то время Украина была трендом для режиссеров. Это видно в фильмах самых различных стран: режиссеры пытались понять, что у нас происходит. Степень погружения очень разная. Все больше появляется интимных историй, в которых уменьшено расстояние между камерой и героем. Если режиссер талантливый, то в фильме появляются целые новые миры, которые никогда не придумает ни один драматург.
Если говорить о мировых тенденциях, и у нас они будут проявлены – много фильмов о беженцах, переселенцах, о людях, которые ищут приют. На эту тему мы сделали целую программа. Много фильмов появилось о людях, которые пытаются что-то менять в этом мире.
Раньше DOCU/УКРАЇНА была внеконкурсной программой. Почему вы решили сделать конкурсный блок?
Это был риск. Но когда ты приезжаешь на любой кинофестиваль в любую страну мира, первое, что тебя интересует, - национальный кинематограф. Соответственно, гости, которые приезжают к нам, интересуются украинским кино. Значит, нам нужно больше фокусироваться на нашем кино. Произошел некий взрыв, и кино появилось.
Где-то до 2013 года меня возмущало, что наши авторы не знали, что снимать, проблемой было нащупать тему. После 2013 года такого вопроса не стоит, сегодня это ушло, цивилизационно поменялось. Есть огромное количество заявок, кто-то выпал из процесса, на их место пришли другие, но тем, кто остался, есть что сказать.
Если мы украинский кинофестиваль, то наша задача помогать фильму двигаться дальше. Для нас очень важно, чтобы премьеры украинских фильмов происходили на нашем фестивале и чтобы это было для них престижно.
Я надеюсь, что приз Докудейс будет важным этапом в карьере режиссеров.
Коллеги со многих фестивалей, мониторя наш каталог, высылают заявку, что они хотят для себя - и они выписывают все украинские фильмы из программы. Украинский конкурс повышает нашу планку. Это наша ответственность: если мы берем фильм, значит мы рекомендуем его всему миру.
Какое документальное кино сейчас тяжело привезти в Украину?
Если и есть сложность, то скорее организационная. Режиссеры ведь планируют жизненный цикл фильма. И, конечно же, очень важно стартовать премьерой на международном фестивале. Неправильная премьера может погубить фильм. Мы, как фестивальщики, хотим забрать фильм себе, как только он где-то удачно засветился и получил престижную награду. Но бывает такой момент, что планируемая биография фильма не совпадает с нашими возможностями: к примеру, у картины не было еще европейской премьеры. Но, как правило, все идут нам навстречу.
Есть один момент, который мы должны учитывать. Фестивали сегодня стали одной из площадок дистрибуции. Это немного испортило рынок, и продюсеры тоже стали просить плату за показ на фестивале, как и продюсеры игровых картин. В особенности это касается фильмов заслуженных режиссеров. Однажды за один знаменитый фильм у нас попросили плату 100 тыс долларов. Если мы хотим показать какой-то хит, начинаются торги. Но это тоже не является серьезным препятствием для того, чтобы в итоге привезти фильм на фестиваль.
Стало ли это причиной того, что на Докудейс в этом году ввели билетную систему, или же это способ организовать поток зрителей?
Скорее, второе. Это попытка справиться с желающими посмотреть кино. Оплата вводится только на сеансы во второй половине дня, все утренние и даже некоторые вечерние показы остаются бесплатными. Мы долго обсуждали цену, несколько лет над этим думали. Когда люди, планируя свое время, пытаются попасть на фестиваль, и не могут посетить несколько показов подряд, это работает против нас.
Основной задачей этого года было отрегулировать потоки зрителей. Я не думаю, что продажа билетов решит финансовый вопрос.
Как меняется с каждым фестивалем аудитория?
Это эволюционный процесс. За 13 лет выросло поколение нашего зрителя. Первый зритель в 2003 году не понимал, что такое Docudays UA и фестиваль фильмов о правах человека. Он думал: это что-то для правозащитников. Плюс, накладывался стереотип советского документального кино.
Зритель благодаря фестивалю узнал хорошее, правильное документальное кино. Меня очень радует, когда удается, заглянуть в зал, увидеть лица, подсмотреть за реакцией во время сеанса. Сегодня я очень доволен зрителем.
Был такой смешной пример. В прошлом году на открытии во время заминки, когда все стоят в коридоре ждут, какой-то парень девушке говорит:
- Чтобы попасть на фильм о правах человека нужно так мучаться?
- Ты ничего не понимаешь. Это модный ивент.
От молодежи зависит то, какой культурный продукт будет поступать в Украину. Как эксперт Госкино, могу сказать, что за последние годы очень поменялось качество проектов, которые подаются на питчинг. Даже в профессиональной среде несколько лет назад еще мало кто понимал, что такое кино может быть. Я думаю, что Docudays UA открыл этот канал доступа.
Вы вспомнили Госкино. Раньше для режиссеров большой проблемой было “где взять деньги?”. Госкино решает эту проблему?
Решает. Но здесь больше вопрос мировоззренческий. С 2011 года проходят открытые питчинги. Везде в мире режиссеров приучили, что прежде чем ты будешь просить денег, ты должен выполнить домашнюю работу: как минимум, познакомиться с героем, начать предварительные съемки. Прежде, чем давать деньги, мы хотим понимать, какой будет интонация фильма, как он будет решен, захочет ли зритель смотреть это кино. В нашей стране, по правилам, которые никак не изменятся, нет возможности получать деньги на период разработки. Я думаю, в скором времени это появится. Если человек понимает, чего он хочет и приходит подготовленным, получить поддержку не сложно.
Есть два этапа конкурса: первый - документация, второй - публичная презентация. Планка перехода во второй этап очень занижена. Если проект грамотно оформлен и внятно представлен, - он переходит во второй этап. А уже от публичной презентации зависит судьба проекта. Были случаи, когда очень низкие оценки первого тура резко поднимались во втором, и наоборот.
Неким продолжением фестиваля являются киноклубы по всей Украине, в том числе и на Востоке Украины. Как они работают сейчас? Срабатывает ли там момент медиаобразования?
Да, у нас есть еще одна опция - путешествующий фестиваль. Клубы стали образовываться там, где наши партнеры путешествующего фестиваля хотели более системно работать с фестивальными фильмами. Есть парень, который был в плену, и сейчас начал заниматься документированием преступлений против человечества, он же пришел к нам с предложением сделать выездные клубы. У нас есть киноклубы и в Крыму.
Мы сторонники того, что клуб должен работать в одном месте и иметь устойчивую аудиторию. Но в этом случае мы согласились с тем, что клубы могут быть выездными для небольшого количества людей.
28-29 марта будет конференция для наших киноклубов. Сейчас их уже 160 по всей Украине и бы начали готовить программу увеличения их количества. Для нас важно услышать их истории, поговорить и узнать, как фестивальная дистрибуция работает в регионах.