Но Обама-то – как раз тот, кому война вообще поперёк горла, а уж глупые войны на мусульманском востоке – так особенно.
Обама стал президентом во многом благодаря тому, что красноречивее других претендентов на высший пост обещал согражданам завершить войны в Афганистане и Ираке, вывести оттуда американские войска и проводить в будущем такую политику, какая не подразумевает появления американских солдат на вражеской территории.
Да и значительную часть негативных отзывов о своём правлении Обама получил потому, что не смог вывести войска из Афганистанадостаточно быстро. Американцы до сих пор воюют в этой стране. И администрация Соединённых Штатов, похоже, готова отдать Афганистан талибам, лишь бы до конца второго срока Обамы можно было сказать американцам, что это обещание Обамы выполнено.
Так что же тогда с Сирией? Если Обаму, как и большинство его сограждан, тошнит от войн, то почему же Путин, обороняя Башара Асада, обращается именно к Обаме, а вовсе не к тем, кто в действительности хочет американского удара по позициям сирийского диктатора и кто в действительности вынуждает Обаму подводить корабли к сирийским берегам?
Ответ на этот вопрос кажется очевидным: ну раз американцы будут бить по Асаду, то и переубеждать следует американцев. Однако не стоит полагаться на очевидность.
Хотя Обама и сам кого угодно на нашей планете может – и что более важно: хочет – отговорить от войны, его буквально загнали в угол.
Главное, сам сирийский диктатор постарался. Западные демократии, отключив совесть, два года спокойно смотрели, как Асад с помощью армии перековывал политическую оппозицию в религиозных фанатиков. Ещё в начале 2012-го можно было говорить о неких вариантах политического решения конфликта между Асадом и теми в сирийском обществе, кто хотел демократических перемен. А теперь можно говорить лишь о вариантах силового решения конфликта между Асадом и теми в ближневосточном обществе, кто хочет религиозных перемен, причём перемен за счёт, естественно, уничтожения, подавления либо изгнания, по их мнению, неверных.
Ещё раз: только сам Башар Асад виновен в том, что и у мира и у сирийцев не осталось никаких вариантов выбора, кроме как между Асадом и исламскими фанатиками. Башар мог уйти, но предпочёл воевать, а чтобы воевать с регулярной армией годами нужно быть мотивированным посильнее, чем те, кто поначалу требовал демократии для Сирии, и такую мотивацию сегодня даёт только радикальный ислам.
Но даже такой выбор между злом Асада и кошмаром исламского фанатизма перестал быть актуальным 21 августа, когда было применено химическое оружие – пусть и не впервые за время гражданской войны в Сирии, но впервые с сотнями жертв. После применения химического оружия у мира другой выбор: будут ли диктаторы бояться применить оружие массового поражения? Вот в чём вопрос.
Не ударит Америка по Асаду – диктаторы увидят, что они это могут. Ударит Америка по Асаду – диктаторы увидят, что всё-таки есть чёткая красная черта, которую не стоит переходить, даже если уже и куражишься в гражданской войне. То есть сам Асад превратил проблему из региональной в глобальную, из частно-политической в обще-политическую.
Думаю, что очень важно выбрать такой вариант возмездия за использование химического оружия, чтобы режим Асада, который ведет гражданскую войну с целью сохранить власть, получил достаточно сильный предупредительный сигнал о недопустимости дальнейшего применения химического оружия
— Барак Обама
Кроме того, Соединённые Штаты связаны целым рядом обязательств с другими государствами. И эти государства наблюдают за развитием событий вокруг Сирии не молча, как Израиль.
Так, например, премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган откровеннее других призывает Соединённые Штаты вмешаться. Турция вообще – один из главных помощников сирийских повстанцев. И один из основных выгодополучателей от ослабления Сирии и возможного разрыва давних политических и военных связей сирийцев с Ираном. Более того, сирийцы бегут от войны в том числе и на территорию Турции, создавая турецким властям социальные и политические проблемы. Ну и, к тому же, сирийцы с турецким гражданством очень нужны Эрдогану в качестве избирателей. Как тут Эрдогану молчать?
Но, обратите внимание, воинственность Эрдогана остаётся практически без ответа со стороны Кремля. Путин массу сил тратит на Обаму, который сам не хочет воевать и вообще вмешиваться, но практически игнорирует Эрдогана, который не только хочет войны, но и делом, а не словом способствует ослаблению Асада – союзника Путина. Странно, правда?
Другой активный и влиятельный сторонник американского удара по Асаду – Саудовская Аравия. У этого государства – свои планы на весь регион, и в планах Саудовской Аравии явно нет места не просто Асаду, а тому, что Асад собой олицетворяет: идее, что есть либо что могут быть какие-то решения для арабского мира, кроме ислама и денег. Ну и Иран – давний оппонент Саудовской Аравии и по совместительству главный союзник Асада. Как тут Саудовской Аравии не призывать Америку, то есть своего союзника, ударить по Дамаску? Ведь это ну почти удар по Тегерану. Тем более, и повод есть такой справедливый.
И вот Саудовской Аравии Россия как-то тоже ничего не говорит пацифистского. Ни про повод к удару, ни про арабский мир и его единство, ни про угрозу мировой экономике, которая неминуемо возникнет в случае дальнейшего обострения ситуации на Ближнем Востоке. Тоже странно, правда?
И таких странностей в нынешней глобальной дискуссии о том, бить по Асаду или не бить, – довольно много. Но все они сводятся вовсе не к тому, что Обама – самое слабое звено в цепочке «поджигателей войны», как показалось многим наблюдателям, а к тому, что Путин слаб и может позволить себе что-то предлагать по Сирии только Обаме, который и без Путина мечтает найти повод, чтобы не бомбить Дамаск.
Если бы президент Соединённых Штатов, как Буш-младший, да или хотя бы как Клинтон, не имел ничего против удара, то позиция Российской Федерации быстро бы забылась на фоне сообщений о бомбёжках.
И сила Путина сегодня в контексте Сирии на 100% состоит из нежелания Обамы воевать. Кроме этого нежелания Обамы, у Путина ничего нет. Путин пытается именно это нежелание Обамы – и только его! – конвертировать в выгодное для себя и для Асада развитие событий.
Путин не может никак давить на Эрдогана. Сотрудничество с Турцией в области энергетики – это один из жизненно важных интересов Кремля сегодня. Турция – один из крупных покупателей российского газа. Турция – ключевой участник игры по строительству «Южного потока». В прошлом году Путин и Эрдоган договорились о строительстве первой турецкой АЭС – Россия будет строить. Если Эрдоган в чём-то из этого отступит...
К тому же, не стоит забывать, что Турция контролирует выход из Чёрного моря в Средиземное, и Путин может играть своими остатками Черноморского флота на Ближнем Востоке постольку, поскольку Турции это не мешает.
Путин не может также давить и на Саудовскую Аравию. Это государство – одно из тех, что могут позволить себе вообще забыть, что в мире есть ещё Россия.
Да и влияние Саудовской Аравии на нефтяном рынке настолько велико, что решения правителей этого государства способны увеличивать и уменьшать цену нефти. Попробуй поссорься с такими правителями – и особенно тогда, когда у тебя на горизонте секвестр бюджета, наполняемого нефтедолларами.
На президента Франции Олланда и премьер-министра Британии Кэмерона, то есть двух других влиятельных сторонников удара по Сирии, тоже особенно не надавишь. Их позиции в своих странах хоть и слабы, но всё-таки значительно сильнее позиций Путина в этих же странах – российский президент наверное ещё не был настолько непопулярен в Европе, насколько он непопулярен сегодня. И от этой непопулярности до презрения – один шаг. Который Путин очень не хочет делать.
Таким образом, в данной ситуации, когда ястреб печётся о мире, а голубь вынужден грозить войной, не стоит делать поспешные выводы и поздравлять Путина с грандиозным успехом во внешней политике. Это не Путин побудил весь мир играть по его правилам в сирийской драме – это Обама попросту не может позволить себе сделать то, что уже дискредитировал Буш-младший.