Киримлы, значит, в этой жизни страшно повезло, а мадьярам как-то не очень. Обидно.
Разумеется, сравнения спикера с бараном здесь имеют совершенно случайный и ассоциативный характер. К тому же баран животное хоть и жертвенное, но в рамках ареала своего обитания довольно смышленое, и не пытается изобразить из себя пуму, волка или росомаху, чтобы напугать других баранов.
Ну и то, что спекуляция на теме беженцев таким образом – подлость, тоже вынесем за скобки нравственного императива. В украинской политике претензии к нравственности принято всерьез предъявлять лишь профессиональным телевизионным клоунам. Нет, не депутатам.
Общий уровень правовых знаний общества, правда, по уровню круторогости может уже и отошел от архар-левела, но на Ovis aries вполне тянет. Этим и пользуются.
Есть принципиальная разница в статусе и правовых возможностях коренного народа и национального меньшинства. Этот подход закреплен в международных документах.
Коренной народ – тот, государство которого со всеми атрибутами находится там, где он, народ, живет. Национальное меньшинство – имеет свое государственное представительство ЗА границей государства проживания. Там оно – большинство.
Государство крымских татар – Украина. Государство венгров – Венгрия. У киримлы, как у коренного народа, (а также караимов и крымчаков, этих народов всего три, и не больше) есть право на автономию, а у венгров – нет. Все слова о «культурной автономии» чистая спекуляция колесниченко-киваловского разлива, поскольку культурные права национальных меньшинств и так защищены действующим законодательством. Желание поучаствовать в местных органах власти точно так же регламентировано общим избирательным правом. А вот попытки отжать себе побольше власти по этническому признаку – достаточно популярная сейчас модель сепаратистского раскачивания ситуации.
Пресекли спецслужбы попытки создания «автономий» через облсоветы – полезло опять это самое вот через этническую составляющую.
Почему именно сейчас?
Разумеется, демонстративное и публичное братание правоэкстремистских венгерских и польских организаций именно этим жарким летом – тоже чистое совпадение, или просто голову нагрело, посмотрим на ситуацию в масштабе.
Русская оккупация Крыма и части Донецкой и Луганской областей, превращающаяся по факту в статус-кво, приносит в среднесрочной перспективе вот такие свои негативные результаты. Дело не в том, что у Украины нет собственной позиции по этому вопросу – у государства формально есть.
Но, во-первых, это отражение центрально-европейской позиции «вы, главное, ничего не делайте, само рассосется», в основе которой страх перед собственными избирателями и налогоплательщиками, а не перед русской угрозой. Угроза Кремля это как страпон из секс-шопа, что-то невсамделишное, а свой избиратель – он под боком, осерчает, вставит бюллетень не туда, и неудобно будет перед пацанами из НАТО.
Во-вторых, по общему европейскому сговору, сброс темы Крыма в «слепую информационную зону», отделение его темы от войны на Востоке – это предательство, но я обещал не о морали. Опция жалобного блеяния в качестве инструмента внешней политики может вызывать лишь здоровый плотоядный смех у всех соседей, у которых прецедент аннексии и оккупации возбуждает геополитические аппетиты. Их, в общем-то в этом винить тоже довольно глупо. Как только политический организм любой страны слабеет, соседи живо начинают интересоваться приграничными территориями и их историей, а для отмазки совершенных действий всегда найдется что-то вроде ОБСЕ, пуская себе мониторят, не больно.
Украина, не декларирующая прямым текстом свое суверенное право отобрать захваченное у русского медведя, создает множество опасных прецедентов помельче. Она как жертвенный баран нового поколения, который научился еще сам себя связывать и призывать к себе людей с ножами в подходящее для них время. Разумеется, «в день Суда жертвенное животное будет на чаше добрых дел со своими рогами, шерстью и копытами» и международные организации в этот день выскажут очередную глубокую обеспокоенность.