Почему это у нас вдруг – шанс? Тем более, почему шанс – уникальный? Мы же – блудный сын Европы, и как это Европа своему блудному сыну может установить какой-то там дедлайн? Вы, мол, чего это тут устраиваете?
Мы говорили о конкретном способе достижения результатов, о конкретных действиях, которые необходимы для того, чтобы создать условия для подписания Соглашения об ассоциации между Украиной и Европейский Союзом, что же касается сроков, то они нам также четко понятны - это ноябрь 2013 года, и я сказал о том, что такие сроки, как декабрь 2013-го или январь 2014-го, не существуют.
— Штефан Фюле
У нас принято говорить о тягнибоковцах, одновременно еврофилах и ксенофобах, что они хотят интегрировать Украину в Европу, погибшую во Второй мировой войне. Но ведь и другие-то в нашей стране говорят об интеграции с Европой не какой-нибудь, а белой, христианской, противостоящей азиатчине. Украина вообще десятилетиями в своих европейских устремлениях исходит из того, что мы – точно такие же, как и другие европейцы, и только московское правление вырвало нас из общей европейской политической реальности. В этом смысле, странной для Украины является мысль, что ЕС объединяет не столько вообще европейцев, сколько европейцев, чья жизнь основана на определённых принципах. Принимаешь эти принципы – участвуешь в объединении, не принимаешь – не участвуешь, хоть ты сто раз европеец, и прабабка у тебя за короля Франции замуж вышла.
Ещё раз: Украина ведь не о принципах ЕС думала все эти годы, не на принципах ЕС основывала свою внешнюю политику, а на убеждённости в собственной изначальной, чуть ли не Богом данной европейскости. А теперь для успеха нашей внешней политики требуется, чтобы мы не на этой убеждённости основывали свою политику, а на этих принципах. Теперь эта убеждённость нам даже мешает.
Само представление об отличиях Европы до 1945 и Европы после 1945, об отличиях Европы до 1945 и Европы после 1968 Украине ещё лишь предстоит получить. Вот как россиянам ещё только предстоит избавиться от стереотипа о ЕС как о сугубо экономическом объединении, альтернативу которому они логично, по их мнению, видят в Таможенном Союзе, так и украинцам ещё только предстоит избавиться от стереотипа о ЕС как об объединении сугубо европейцев. У них, знаете ли, с Тунисом отношения ближе, чем с Украиной.
До ноября 2013 нам предлагается понять, что после Второй мировой войны европейские государства объединились на основе политической платформы. Эта платформа не сводится к христианству. Не сводится к обогащению. Она сводится к тому, что в нашей стране почти всех, так или иначе, сильно раздражает.
Вот, например, концепция прав и свобод человека и гражданина. Что понимает типичный житель Украины под этой концепцией? Ну, своё право на бесплатное образование. И на бесплатную медицину. И на достойную зарплату с пенсией. Свою свободу говорить, что вздумается, и смотреть не только то, что хочет государство, если речь идёт о телевидении. События 2004-го вроде как продемонстрировали понимание большинством в Украине ценности свободы волеизъявления. Это – okay. А как быть со свободой самовыражения? И с правом на счастье?
Гей-культура – это нормально или срамота? Смена пола – это допустимо или безумный, даже опасный каприз, и главное, чтобы дети об этом ничего не знали? Право женщины распоряжаться своим телом, то есть сделать аборт, – безусловно или всё-таки должно быть строго обусловлено, а то и отменено? Иммигрант – такой же, как и коренной житель, или всё-таки гость, и в гостях не надо засиживаться? А то ведь цель в виде присоединения к ЕС означает, что придётся исполнять все решения Европейского суда по правам человека и равнять на них деятельность национальной судебной системы и национальное законодательство.
Я же не против того, чтобы такие люди (геи – LB . ua ) существовали. Я против того, чтобы их преследовали, но я также против того, чтобы они рекламировали свои извращенные взгляды, как по мне, в частности, всему нашему украинскому обществу.
— Олег Тягнибок
Другая серьёзная вещь: право собственности. Вот если Украина стремится в ЕС, то разве нам, гражданам, не нужно уже сейчас отвыкать от сайтов вроде ex.ua? Ну или, как минимум, уже сейчас привыкать к тому, что за многое бесплатное сегодня придётся платить завтра, причём необязательно – при существенном росте доходов. А то ведь некоррумпированные, как хочет ЕС, милиция и прокуратура не смогут не замечать многое из того, что нам тут в радость при коррумпированных милиции и прокуратуре.
А как быть со словами “собственность обязывает”? У нас многие их понимают? А то ведь без такого понимания у значительного числа граждан государству ну никак не оказаться в кругу приличных. Да и без такого понимания многим непросто будет содержать свою собственность, как только государство и правду возьмётся улучшать деловой и инвестиционный климат.
Подобные вопросы можно задавать долго. Почти все они, как думают граждане нашего государства, не имеют отношения к теме евроинтеграции. Но именно они и суммированы в недавно опубликованных 19 критериях для проверки Украины европейцами перед подписанием соглашения об ассоциации. It’s not all about Yanukovych.
Итак, Украина сама себя убедила в том, что в ЕС Украину ждут, ждут давно и ждут по причине того, что мы – тоже европейцы, и что препятствие только в наших правителях – вот сегодня в Януковиче. Он, мол, должен выпустить Тимошенко, и мы, считай, по прямой пойдём в ЕС. Ну или, по крайней мере, через один небольшой барьер ещё нужно переступить, а именно: пристойно провести президентские выборы в 2015 году. Правда, Польша очень постараласьукрепить эту убеждённость Украины. Но в основном всё-таки это наша собственная склонность руководствоваться добрыми старыми романтическими идеалами.
У нас есть очень мало времени, чтобы понять: хотя жители Украины в основном и белые, хотя жители Украины в основном и христиане, хотя у нас тут вроде как и расположен географический центр Европы, и вообще мы – самая большая европейская страна с огромным экономическим потенциалом, нас всё равно могут не признать европейцами, потому что европейскость – это с 1945 не столько происхождение, не столько вера, не столько география, не столько общее привлекательное пространство производства и сбыта, сколько закреплённое в правовых нормах и социальных практиках отношение к людям, к собственности, к политике. И отношение не столько тех, кто наделён властью, сколько того большинства, которое как раз и наделяет властью и определяет, таким образом, какие стереотипы ложатся в основу государственной политики.
Почему руководители Украины пытаются ставить представителям ЕС какие-то там свои условия? Потому что наши руководители, как и почти все остальные в Украине, убеждены, что Украина это и есть Европа, только по историческим причинам отделённая от общего европейского пространства. Мол, да ладно – нам просто не могут отказать. Почему руководители Украины в интеграции с ЕС ориентируются строго на экономическую выгоду? Потому что они, как и почти все остальные в нашей стране, ждут от сближения с ЕС, прежде всего, денежных, товарных результатов.
И к чему приведёт политика, всё ещё основанная на таких стереотипах? Правильно, к провалу в ноябре 2013.