Психологически схема внушения выглядит приблизительно так: точное, конкретное наименование врага (внешнего или внутреннего, не важно), набор демагогических речевок, как правило пустых и нелогичных, но обернутых в яркий фантик уверенности, и ни на чем не основанное убеждение в неотвратимости чуда, в первую очередь, экономического чуда. А развернешь этот фантик — там везде песок, обычный, не очень чистый песок.
В любом обществе всегда есть легко внушаемые люди. Их достаточно много. Именно они до последней нитки играют на вокзалах в «наперстки», регулярно покупают лотерейные билеты, ищут ответы на свои жизненные проблемы у заезжих пасторов и клубных гипнотизеров. Добрые, не очень умные, мало читающие и почти не думающие, они не знают культуры сомнений. Их очень легко обмануть, даже не одаривая гречкой, рыбными консервами и подсолнечным маслом. Личный опыт разочарований нисколько не меняет их.
Существует еще одна сторона этой предвыборной «медали». Но и она — не наша национальная особенность. Эту мысль блестяще сформулировал еще в 1988 году французский публицист и социальный философ Жан-Франсуа Ревель. Многие интеллигенты демократических стран склонны зарабатывать себе дешевую славу беспрестанной борьбой с властями (которые не очень опасны и никогда не портят им жизнь основательно), и не берут на себя ответственность поисков и оглашения правды. Согласитесь, для нас, украинцев, очень актуальное наблюдение. Особенно, когда слышишь заупокойные речи мэтров, сколотивших немалый капиталец в непыльных должностях президентских советников и прочих столь же независимых экспертов.
К сожалению, правда глубже. В неготовности украинского общества жить по принципам демократии. Именно поэтому победа над пресловутой группой ГКЧП не привела ни нас, ни Россию к выходу из тупика. Так же, как не привел нас к реальным необратимым изменениям мирный и радостный Майдан. И тогда, в СССР, и сейчас, в Украине мы победили оппонента, но остались прежними. Мы никак не можем осознать, что послевыборное поведение наших политиков прямо зависит от нашего послевыборного поведения. А мы — пассивны. Мы опять разочаровываемся и ждем следующего чудесного мгновения — очередных выборов. Слегка перефразировав замечательного философа Григория Померанца, хочу заметить: наша история, увы, развивается не по Сахарову и не по Солженицыну, а вполне по Венедикту Ерофееву. Мы все еще едем в советской электричке «Москва–Петушки».