Систему электронного декларирования из эффективного инструмента в борьбе с коррупционерами пытаются превратить в формальность. Такое мнение высказал народный депутат Сергей Лещенко на круглом столе в Институте Горшенина.
"В конце прошлого года вышло разъяснение НАПК за подписью госпожи Корчак, которая приписала НАБУ расследовать незаконное обогащение только после заключения НАПК. То есть, НАПК поставила себя выше закона Украины и приписала себе функции Конституционного суда. Понятно, что это просто инструмент защиты коррупционеров от НАБУ", - сказал Лещенко.
По его словам, за прошлый год от НАПК в НАБУ было передано только четыре дела по незаконному обогащению, тогда как журналисты и эксперты передавали десятки, если не сотни подобных обращений в НАБУ.
"Люди, которые проходят по делам незаконного обогащения входят в ближайшее окружение Президента, премьер-министра, правящих элит. Последний пример, возмутил всех - это Лидия Гаврилова, руководитель аудиторской службы ... фактически это ключевое звено для любых или кадровых назначений по вертикали в государственных компаниях или для привлечения к уголовной ответственности. Вот здесь мы и увидели сопротивление всей системы, включая решение суда не отстранять ее от должности на время ведения следствия. Какие после этого еще нужны доказательства? НАПК превратилось в тормоз антикоррупционных реформ", - сказал Лещенко.
По мнению нардепа, заявления Юрия Луценко и Нины Южаниной, в частности, о запуске так называемой "нулевой декларации", то есть фактически амнистии коррупционеров, указывают на попытки свести на нет весь принцип электронного декларирования.
"Я напомню, как все начиналось. Идея с электронным декларированием родилась в связи с безвизовым режимом. То есть для получения безвиза надо было ввести этот инструмент. Этот процесс блокировался с самого начала ... И сейчас это превратилось в формальное выполнение требований Европейского Союза", - сказал Лещенко.
Выходом из этой ситуации нардеп видит перезагрузку НАПК. Однако, по его мнению, сейчас это невозможно, поскольку у правящих элит отсутствует видение того, насколько этот орган является важным для борьбы с коррупцией.