9 июля 2015 года умер главный режиссер мариупольского драматического театра (Донецкого академического областного драматического театра в г. Мариуполь – прим.) Константин Добрунов, занимавший эту должность последние 15 лет. Закончилась целая эпоха, и в театре стали происходить перемены. Весной 2016 года из официального названия учреждения пропало слово «русский», а на большой сцене появился первый в истории театра игровой украиноязычный спектакль «Слава Героям» по пьесе Павла Арье. Премьера с таким громким названием спровоцировала скандал. В традиционно пророссийском Мариуполе это выглядело как дерзость, как «пощёчина общественному вкусу».
С обстоятельствами появления этого спектакля знакома Эльвира Загурская, театральный критик, журналист, член Национального союза театральных деятелей Украины и Национального союза журналистов Украины: «Є театри, які «примірялись» до «Слави…», але відступали – з різних причин. Для театру в Маріуполі ця постановка є навіть чимось більшим, аніж «Наталка Полтавка» для театру корифеїв. І це, безумовно, подія – як в соціальному, так, власне, і в естетичному плані. Маріупольський театр переживав складний період, вистава «Слава героям» готувалася та виходила до глядачів із величезними перешкодами, проте новий шлях уже окреслено».
К слову, пассивных противников всего украинского в городе хватает и сейчас. Но тогда ясно стало всем: в театре обозначился решительный уход от закостеневших традиций провинциального очага культуры к стандартам мировой и национальной сцены. К сожалению, это спровоцировало внутренний конфликт. Достоянием гласности стала только верхушка айсберга, а основное осталось скрыто за кулисами. Тем не менее, в последующих двух сезонах театр продолжал идти тем же курсом, отчаянно преодолевая внутреннее сопротивление. Украинские премьеры шли одна за другой, и в итоге, бывший «русский драматический» сегодня свободно обращается к зрителю на государственном языке. Проводником всех этих реформ стал Анатолий Левченко, сначала исполняющий обязанности, а позже полновластный главный режиссёр театра.
Произошедшие изменения навсегда разделят историю театра на «до» и «после». С этим согласны как простые зрители, так и специалисты. Неда Неждана, поэтесса, драматург, научный сотрудник Центра театрального искусства имени Леся Курбаса, глава Конфедерации драматургов Украины, четко проводит линию между двумя театральными эпохами в Мариуполе: «Я була в Маріуполі з лекцією про сучасну українську драму на запрошення університету десь у 2011 році. Познайомившись із репертуарною афішею театру, побачила типові тенденції російської провінції 30-40-річної давнини та снобістське ставлення до всього українського. Думаю, суттєві зміни у театрі з приходом до керівництва Анатолія Левченка стали помітними для всієї театральної спільноти: за короткий термін половина репертуару стала україномовною, чільне місце посіла і українська п’єса. Особливо важливо, що ставилася не лише класика, а і сучасна актуальна драматургія, а також новітня для дітей – і це викликає повагу. Театр почав більшою мірою входити в загальноукраїнський і міжнародний контекст – зокрема, їздити на міжнародні фестивалі і гастролі».
В период 2015-2016 годов, силы всей Украины были направлены к столице Приазовья, чтобы отстоять один из важнейших городов юго-востока страны. В это же время, в подмогу на культурный фронт подтянулись киевские театральные деятели. Кандидат искусствоведения, председатель экспертного совета Всеукраинского театрального фестиваля-премии «GRA» Анна Липкивская, так описывает своё знакомство с городским театром: «Когда я приехала в Мариуполь в марте 2015-го, театр переживал то, что можно было назвать кризисом управления и кризисом идей. Областного начальства над ним не было: старое разбежалось, новое еще не сформировали. Художественное руководство отсутствовало, директор прятался. Было вообще непонятно, что делать дальше.
Я пыталась донести коллективу: все – в ваших руках. Как решите, как сможете – так и будет. В результате в театре возникло два течения. Одно – «как бы исхитриться и сделать так, чтоб ничего не менять». Второе – направленное на то, чтобы меняться, причем меняться радикально.
Локомотивом последнего и стал Анатолий Левченко. Дело даже не только и не столько в языке и новом репертуаре (украинский фольклор, «Коза-Дереза», «Слава героям», «Энеида», Хвылевой, Неда Неждана), сколько в новой «повестке дня»: театр стал возвращаться в общеукраинское культурное пространство, где фактически отсутствовал последние лет двадцать. В том числе – ездить по гастролям и принимать участие в театральных фестивалях, где выглядел очень достойно.
Я не фанат Левченко как режиссера и далеко не все принимаю в его спектаклях. Но то, что мы видим в «Драконе», «Славе героям», «Энеиде», «Дурдоме» – это то сценическое мышление, тот комплекс проблем, которые относятся к театру сегодняшнего дня, рефлексирующему, ищущему ответы на острые вопросы, не боящемуся доставить интеллектуальное и психологическое неудобство зрителю вместо того, чтобы исключительно развлекать его и во всем ему потакать.
Если кратко, то мариупольский театр семь лет назад и сейчас – это небо и земля, две разные эпохи. В чем, бесспорно, заслуга Анатолия Левченко и его единомышленников».
Сезон 2017 года драматический театр начал с постановки по «Энеиде», режиссёром которой выступил Анатолий Левченко. Поэма бурлескно высмеивает паразитический образ жизни, обжорство, пьянство, интриганство, взяточничество, бескультурье, ничтожные свары, и одновременно прославляет патриотизм, верность долгу, мужество. Котляревский воспроизвёл прошлое Украины, современность (свою современность XVIII - XIX в.) и, как можно заметить, заглянул даже в будущее – к сожалению, все эти изъяны до сих пор свойственны нашему социуму. Тот, кто не забыл оригинальное произведение, непременно отметит в постановке следование первооснове, как в плане отдельных деталей, так и в плане общего замысла. О достоинствах и недостатках спектакля как режиссерской работы можно поспорить, но аутентичность импульса заложенного лично Котляревским – неоспорима. Однако, «Энеида», классика, выдержавшая за свою историю сотни постановок, в Мариуполе стала поводом для упрёков в адрес режиссера со стороны недоброжелателей.
Эльвира Загурская, театральный критик и журналист, приезжала в Мариуполь на обсуждение «Энеиды» со зрителями и сложила такое мнение о ситуации: «Виявилося, що у кожного глибоко в душі живе свій ідеальний образ «Енеїди», і ці образи – один ідеальніший за інший. Вистава апелює до глядача, позбавленого стереотипних очікувань на кшталт «якщо Котляревський – то «Наталка Полтавка», а якщо на сцені має бути Україна, то її обов’язково повинні «супроводжувати» мальви, тини з горшками, соняшники та козаки у шароварах. Парадоксально, але майже все це наявне і в цій «Енеїді», з однією різницею: це ознака жанру, зазначеного автором та дотриманого режисером – бурлескно-травестійної поеми, – який передбачає вираження серйозного змісту невідповідними йому образами та засобами».
В июле этого года администрация театра уволила работников с истёкшими контрактами, а в августе, без особых исключений, приняла всех на старые места. Всех, кроме одного.
В мариупольском театре решили, что должность главного режиссёра их учреждению больше не нужна, и убрали её из штатного расписания. Кроме внутреннего конфликта, основанного на личных и политических мотивах, никакого другого объяснения для этого решения нет.
Неприятие, а также непонимание администрацией важности и своевременности проделанной за предыдущие два сезона работы, практически перечеркивает совершенное и ставит под сомнение будущее. В новом сезоне художественное руководство должно осуществляться коллективно. Подобный период «самоуправления» в истории театра уже имел место во второй половине 60-х годов, и ничего хорошего не принёс. Во главе с новым главным режиссёром труппе пришлось несколько сезонов преодолевать негативные последствия «самоуправления».
В том, что отсутствие в театре главного режиссёра не сулит ничего хорошего, сходятся практически все люди, знающие театральную жизнь изнутри. Главный режиссёр Кропивницкого академического областного украинского музыкально-драматического театра им. М. Л. Кропивницкого Евгений Курман отмечает, что главный режиссер необходимый компонент жизнедеятельности любого театра: «Без главного режиссёра театр теряет свою индивидуальность, своё лицо, художественное кредо. Всё самое существенное и главное в театре происходит на сцене и справится с этими процессами, может только режиссёр. Анатолию Левченко театр достался в очень сложные времена, вокруг атмосфера войны и ужаса. Мне отсюда кажется, что он вообще спас театр. Может, я ошибаюсь, но это моё мнение. Он, несомненно, должен продолжать работать главным режиссёром».
А Неда Неждана считает, что это просто способ устранить неугодного человека: «Не бачу жодного позитиву в ліквідації посади головного режисера за будь-яких обставин, лише негатив. Я вважаю, що творчою політикою театру має займатися режисер. Варто згадати і про прикрий прецедент, подібний до цього, який стався свого часу з Едуардом Митницьким – його звільнили в такий спосіб із посади художнього керівника Національного театру імені Лесі Українки, а за кілька днів – посаду поновили. Тоді було очевидно, що це був шахрайський крок і політична «розправа» з боку одного з очільників від культури Дмитра Табачника. Ця історія викликала бойкот із боку багатьох діячів театру, а Ада Роговцева на знак протесту звільнилася з цього театру. Звісно, було б дуже прикро, якби методи команди Януковича повторювалися в пост-майданній Україні».
Развязки у этой пьесы пока что нет. Художественный руководитель, буквально в боевых условиях за кратчайший срок, давший городу новое представление о театре, лишился должности. Скрытный, завуалированный метод, с помощью которого это было проделано, создаёт ещё большее ощущение грубой махинации. Вот чего может стоить в провинциальном театре отстаивание общенациональных тенденций, наперекор привычкам публики, приобщенной к мыльным операм Куни и Камолетти.
«Реформы крайне редко бывают безболезненными, – говорит теперь уже бывший главный режиссер Анатолий Левченко. – Сопротивляются люди, привыкшие к «старому доброму» (хотя оно уже просто старое и совсем не доброе), сопротивляется руководство и система. В случае с театром Донетчины есть еще один фактор – воинствующий непрофессионализм, «ватники» и «вышиватники». Слова «гражданская позиция» для них – пустой звук. В профессии – одни и те же штампы. Это те, кто в 2014-м кричал «ВСУ нас будут убивать», «русский язык запретят». Но сегодня, номинально, эти люди очень любят страну, язык и очень патриотичны и социально развиты. Должность главного режиссера отменили под фальшивым предлогом, не выдерживающим никакой критики. Представители органа управления участвуют в этом, потому что понимают: я молчать не буду, и не позволю выдавать люмпенские вкусы за культуру, а ношение вышиванки – за патриотизм. Печально, что директор театра, которого я поддерживал, оказался также не способен к реформам».
Мы обратились за комментарием генеральному директору театра Владимиру Кожевникову, но он не захотел прокомментировать эту ситуацию.
Период, охарактеризовавшийся движением в сторону современной драмы и уходом от развлекательных функций, рискует завершиться, и мариупольский драматический снова может оказаться в законсервированном тупике постсоветской архаики. Анатолия Левченко поддержало большое количество общественных и театральных деятелей, а также зрителей, считающих ситуацию театром абсурда. Но повлияет ли это на ситуацию? Жанр абсурда очень характерен для современной Украины, но желающих воплощать его на сцене, а не в жизни, остаётся всё меньше.