В этом году исполнилось 30 лет освобождения выдающегося советского диссидента Натана Щаранского, которого КГБ арестовало в 1977 году. Он отсидел 9 лет как организатор правозащитного и сионистского движения в СССР, но затем под давление мировой общественности был обменян при посредничестве США на советских разведчиков – на знаменитом по фильму Спилберга «шпионском мосту» в Западном Берлине.
Самого Щаранского многое связывает с Украиной - он родился в 1948 году в Донецке (тогда – г.Сталино) и прожил там 18 лет до переезда в Москву для учебы в Физико-техническом институте.
После освобождения из советской тюрьмы (1986) и репатриации в Израиль создал политическую партию, возглавлял министерства промышленности и торговли, внутренних дел и строительства. Ушел в отставку в 2005 году с поста министра по делам Иерусалима - в знак протеста против решения правительства Ариэля Шарона о ликвидации еврейских поселений в секторе Газы. С 2009 года - председатель «Еврейского Агентства для Израиля» (Сохнут), ведущей организации по репатриации евреев со всего мира в Израиль.
Ниже предлагаю отрывок из его недавнего интервью, в которых говорится об Украине и России, а также о свободе и сопротивлении тирании.
- Натан, Вам не больно иногда смотреть на то, что произошло с вашим родным Донецком?
- Очень больно, конечно. Я там прожил 18 лет, было всякое, но в принципе это был красивый город. Из пролетарско-шахтерского и очень грязного, он становился всё более красивым и культурным. И университет, и мединститут развивались, было немало хорошего. Но если бы в те годы мне сказали, что следующая война будет либо между украинцами и русскими, либо между землянами и марсианами – то я бы сказал, между землянами и марсианами. Невозможно было себе представить. Что начнут вместе бить евреем – да, потому что антисемитизм был там очень силён.
- Вы чувствовали антисемитизм в Донецке?
- Да все разговоры с детства были о дискриминации - что можно, что нельзя. Пятая графа о национальности и как это ограничивает в жизни. Я мечтал поступить на физтех и готовился несколько лет, и было совершенно известно, что еврей должен получить на несколько баллов больше, чтобы поступить.
Кроме того, был бытовой антисемитизм. Помню, я маленьким мальчиком иду по улице с отцом, у него ордена и медали с войны. Мне где-то шесть лет. И вдруг прохожий говорит отцу: «Уу, жидовская морда, где купил ордена, в Ташкенте?» Это было довольно обычно. Бытовой антисемитизм соединялся с официальным антисемитизмом. Например, было известно, что в такой-то институт еврею просто нельзя поступить.
- Сейчас продолжается репатриация с Донбасса?
- Донецк – один из районов нашей очень активной деятельности. Год назад была наихудшая ситуация, звонили нам в Сохнут из подвалов зданий – «срочно вывозите нас из разбитых домов». Мы срочно организовывали вывоз из Краматорска в Днепропетровск в наш лагерь для перемещенных лиц для последующей отправки в Израиль. Мы спрашивали у тех людей: «Чего же вы ждали два года?» – «Ну, надеялись, что дом продадим». Пока этот дом на них же и не обрушился, и они сели на его развалинах.
Безусловно, за два последних года репатриация из Украины в Израиль увеличилась, дойдя в 2015-м до 7 тысяч человек, причем почти половина из них – из Восточной Украины. Сейчас там ситуация «устаканивается».
- Приходится ли вашему Еврейскому Агентству устанавливать отношения с сепаратистами Донбасса - ради устройства репатриации из этого региона?
- Нет, мы прежде всего имеем дело с киевскими властями. Но для выезда из зоны конфликта надо согласовывать с обеими сторонами пропуск через линию фронта. Были случаи, когда люди сами ехали и их грабили на КПП вокруг Донецка и Мариуполя.
Хоть все и обвиняют другую сторону в антисемитизме, но организованного правительственного антисемитизма сверху мы не видим – ни со стороны Москвы, ни Киева или даже со стороны сепаратистов. Нет случаев, когда человека специально задерживают потому, что он еврей или хочет уехать в Израиль. Грабежи, издевательства и провокации могут быть, антисемитизм бытовой может быть сколько угодно, но правительственной политики борьбы против евреев нет ни в России, ни в Украине.
Кто развалил СССР
- Вы упомянули президента Рейгана. Как Вы оцениваете его роль в истории?
- Советский Союз развалился благодаря действиям трех людей – президента Рональда Рейгана, академика Андрея Сахарова и сенатора Генри Джексона. Что касается Горбачева, то его история понесла на волне, он не осознавал эти процессы. Но в лице Рейгана появился западный лидер, который стал называть вещи своими именами. Когда он назвал СССР «империей зла», это был великий день у нас в тюрьме. Я потом сказал Рейгану, как мы все там вдохновились..
- А как вы узнали об этом его заявлении, находясь за решеткой?
- Когда ты не в карцере, можешь читать газету «Правда». И там была большая статья атакующая президента Рейгана, который, мол, перешёл все нормы отношений и назвал СССР «империей зла». А мы пришли в экстаз! Наконец, есть западный лидер, который понимает, с кем он имеет дело. Рейган сказал, что коммунизм окончит на свалке истории, тогда как другие до него – Никсон, Киссинджер и вся Европа думали, как бы задобрить Москву..
И сенатор Джексон – кстати, демократ, - впервые сделал связь между торговлей с Советским Союзом и свободой эмиграции. Без свободы движения людей не будет свободы движения товаров (поправка Джексона-Вэника 1974 года, резко ограничившая торговлю США с СССР и его сателлитами – Ш.Б.). Мне это предъявили в обвинительном заключении – мол, я нанес ущерб Советскому Союзу, когда, как активист еврейского движения, переслал на Запад письма в поддержку поправки Джексона-Вэника. И я с удовольствием взял эту ответственность на себя.
Ну а третий человек – Андрей Сахаров, это понятно. Президенты и главы правительств постоянно меняются, а портрет академика Сахарова у меня в кабинете всегда.
- Есть ли место сейчас в России для диссидентского движения, как в годы вашей молодости?
- Есть люди, которые говорят правду и не боятся. Некоторые кончают трагически, как Немцов. Некоторые работают на радио «Эхо Москвы», как журналистка Юлия Латынина. Недавно я был в Москве на 40-летии нашей «Хельсинкской группы», и мне было приятно видеть многих из них. Я был одним из отцов-основателей той «Хельсинкской группы». Юрий Орлов жив, но не ездит из Америки. Они, конечно, очень критично оценивают то, что происходит в России. Я их понимаю и разделяю многое из этого.
Но нельзя сказать, что сейчас то же, что и было при СССР. Это была страна с пятью миллионами работающих на КГБ, с огромным ГУЛАГом. Чтобы это воссоздать, надо опять убить очень много людей. Я не думаю, что кто-то способен на это. Тем не менее, есть большой откат от того, что было 15 лет назад. Для меня важнейший критерий – свобода прессы и независимость судов. И это безусловно большая проблема.
Путин мне в свое время объяснял, что это была ошибка предыдущих правительств, когда сопротивлялись независимой еврейской жизни, думая, что это опасно для России. Он думает, что наоборот – это хорошо для России..
Если раньше у меня были две стороны – еврейская и правозащитная, то с еврейской стороны я должен сказать, что всё хорошо, а с правозащитной – должен сказать, что полностью разделяю отчаяние, разочарование и возмущение моих коллег из России.