Судан – крупное государство в Северной Африке, граничит с Египтом, Эритреей, Эфиопией, Южным Суданом, ЦАР, Чадом и Ливией, столица – Хартум. На северо-востоке омывается водами Красного моря, но курортом, в отличие от соседнего Египта, Судан не стал. Население Судана – 40,5 млн человек, 96,7% – мусульмане-сунниты (ислам суннитского направления является государственной религией Судана), 3% – христиане и 0,3% – этнические африканские верования.
Страна подразделяется на 18 провинций (их также называют вилаятами или штатами). Глава государства – президент, законодательная власть принадлежит двухпалатному парламенту (после путча парламент распущен).
Свергнутый президент Омар аль-Башир правил Суданом последние 29 лет. В 1989 году, после проведенного им военного переворота, он возглавил Совет командования революции национального спасения, а в 1993 году стал президентом страны. С тех пор он неизменно побеждал на президентских выборах – в 1996 году набрал 75,68% голосов, в 2010 году – 68,24%, в 2015 году – 94,05%.
После того как Омар аль-Башир пришел к власти, в стране ввели чрезвычайное положение, отменили Конституцию, распустили парламент, правительство и правительственные учреждения, создали военные трибуналы – спустя 30 лет ситуация практически повторилась. Но, кроме этого, аль-Башир запретил политические партии, профсоюзы, газеты и выдворил из страны иностранных сотрудников гуманитарных организаций. Установил законы шариата, после чего Судан был провозглашен исламским государством.
При Омаре аль-Башире с новой силой вспыхнула гражданская война, продолжавшаяся с 1983 года, между христианским югом и исламским севером Судана. За годы этой войны погибли 20 млн человек, а окончательно ей был положен конец в 2011 году, когда Южный Судан объявил о своей независимости.
В феврале 2003 года в регионе Дарфур на западе Судана начался конфликт между повстанцами и правительственными силами, который вылился в этнические чистки. В 2007 году в регион был введен многотысячный контингент миротворцев ООН. Именно из-за конфликта в Дарфуре в 2009-м Международный уголовный суд выдал ордер на арест Омара аль-Башира. Его обвинили в том, что он лично отдавал приказы о подавлении беспорядков в провинции Дарфур и о геноциде мирного населения народностей фур, масалит и загхава. Пять из семи пунктов обвинения касаются преступлений против человечности и два – военных преступлений. Омар аль-Башир стал первым действующим президентом, в отношении которого судом в Гааге был выдан ордер на арест. В ответ на это решение суда аль-Башир посоветовал судьям съесть документ.
11 апреля в Судане произошел государственный переворот. Власть в стране взяли в свои руки военные, а бессменный лидер Судана Омар аль-Башир, правивший государством последние 29 лет, был арестован. Обо всем этом во время телеобращения заявил министр обороны Авад бен Ауф. Он также объявил о начале двухлетнего переходного периода, в течение которых руководить страной будет военный совет. По его словам, по окончании переходного периода в стране состоятся выборы.
Наконец, представитель новых властей пообещал судить отстраненного от власти президента. Однако военные не намерены выдавать отстраненного президента Омара аль-Башира Международному уголовному суду в Гааге. «Мы не экстрадируем граждан Судана», – заявил 12 апреля глава политического комитета военного совета страны генерал Омар Зейн аль-Абидин. По его словам, 75-летний Омар аль-Башир предстанет перед судом на родине, пока же он находится под домашним арестом.
Кто ушел, кто пришел
Омар аль-Башир пришел к власти в 1989 году – также в результате путча. В декабре 2018 года в Судане начались массовые акции протеста, поводом для которых стало повышение цен на хлеб с одного суданского фунта за буханку до трех (примерно от $0,02 до $0,06). Кроме того, в стране из-за высокой инфляции (более 40% с начала года) значительно выросли цены на топливо, возник дефицит основных продуктов питания. За несколько дней протесты охватили около 30 городов, включая столицу Хартум. С конца 2018 года и по настоящее время во время массовых протестов погибли более 40 человек.
23 февраля президент страны Омар аль-Башир распустил правительство, отправил в отставку глав всех провинций и объявил в стране чрезвычайное положение для принятия мер по выходу из кризиса. Это не помогло: в стране кроме уличных выступлений также начались массовые забастовки.
Попытки Омара аль-Башира провести экономические реформы в стране – ужесточение монетарной политики, контроль объема денежной массы, укрепление банковской системы, стабилизация курса национальной валюты, уменьшение инфляции, сокращение импорта и вливание в международную финансовую систему – не увенчались успехом: было уже слишком поздно.
И вот, наконец, утром 11 апреля военные Судана объявили об отстранении от власти Омара аль-Башира, приостановлении Конституции, а также о роспуске действующих органов власти, включая парламент. Кроме президента Судана были арестованы еще несколько десятков человек, в том числе экс-министр обороны Абдель Рахим Мухаммед Хусейн, председатель партии «Национальный конгресс» Ахмед Харун и бывший вице-президент Судана Али Осман Таха, а также более 100 высокопоставленных лиц. Одновременно с арестами чиновников новые власти объявили об освобождении всех политических заключенных.
В стране ввели чрезвычайное положение на три месяца. В Судане также на сутки закрыли воздушное пространство страны. Для въезда в страну закрыты и границы – на неопределенное время.
Занятно, что после этого переворота власть уже успела еще раз поменяться. Бывший вице-президент и министр обороны, Авад бен Ауф ушел в отставку на следующий день после того, как совершил государственный переворот. Он объявил об этом своем решении по государственному телевидению и назвал своим преемником генерал-лейтенанта Абд аль-Фаттах аль-Бурхана. Это произошло после того, как протестующие отказались покинуть улицы, считая, что лидеры переворота были слишком близки с аль-Баширом.
Белорусский интерес
Начиная с 1996 года Беларусь, заработавшая после разгона парламента ярлык «последней диктатуры Европы», на два десятка лет оказалась в мировом перечне «стран-изгоев» – государств, с которыми страны-мировые лидеры если и имеют дело, то только сквозь «призму» санкций и международных судов. Однако такой статус в разное время очень сильно способствовал развитию отношений официального Минска с другими режимами-«изгоями»: от Кубы, Ирака и Югославии в конце 90-х – и до Ливии, Венесуэлы и Конго в последнее десятилетие.
У такого сотрудничества есть множество своего рода преимуществ – например, непрозрачность и возможность не соблюдать международные правила. Потому и ходит в медиа-пространстве столько легенд о поставках кокаина из Каракаса в Минск или российских истребителей из Минска в Киншасу. Иногда эти легенды потом оказываются правдой – как, например, история с поставками из Беларуси сирийским повстанцам на деньги США гранатометов и ПТРК.
Отношения между Минском и Хартумом – из той же категории. Со второй половины 90-х Беларусь, как и многие другие постсоветские страны, поставляла в больших количествах старое советское оружие и военную технику в страны Северной и Центральной Африки. Впрочем, не только оружие – африканские страны охотно покупали недорогие белорусские трактора, грузовики, оборудование для нефте- и газодобычи и т.д.
Судан, правда, в списки официальных получателей белорусского оружия до последних лет не попадал. Однако в январе 2017 года Судан посетил Александр Лукашенко, и отношения начали развиваться очень быстро. Не то чтобы очень прозрачно, но, по крайней мере, было известно, что несколько белорусских компаний заключили крупные контракты на поставку оборудования в Судан. В частности, была достигнута договоренность о создании в Судане молочно-товарных ферм на 2,5 тыс. голов и кормовой фермы для фуража мощностью 100 тыс. тонн в год стоимостью по $20 млн долларов каждая. Также планировалось создать предприятие по производству кормосмесителей и косилок, поставлять в Беларусь из Судана кунжут, арахис, каркаде, овощи, горох. В планах значилась поставка белорусских удобрений в Судан и кожи вет-блю из Судана в Беларусь.
В рамках договора с Alategahat Almatadeda белорусская компания «Унибокс» собиралась построить молочный завод с мощностью по переработке 250 тонн молока в день за $20 млн. Договор с Advanced Engineering Works предполагал возведение в Судане завода по производству железобетона. А в сентябре 2018-го белорусское предприятие «Сельэнергопром» подписало контракт с сельскохозяйственным банком Судана на поставку пяти зернохранилищ по 100 тыс. тонн каждое на сумму 27,45 млн евро, а весь комплекс работ планировалось завершить к 2021 году.
С белорусской стороны бизнес с Суданом – как и с другими африканскими странами – курирует Управление делами президента – едва ли не самая крупная в Беларуси коммерческая структура, руководит которой давний соратник Лукашенко Виктор Шейман. Уже тогда, в 2017-м, негосударственные СМИ заговорили о том, что реальная подоплека отношений – неофициальные поставки в Судан оружия из Беларуси.
Тем более, что власти Судана с самого начала сделали удивительно широкий жест – предоставили белорусской стороне месторождение для добычи золота. Это было, мягко говоря, несоразмерно объему официальной взаимной торговли между двумя странами.
В декабре 2018 года уже Омар аль-Башир приехал в Беларусь. Тогда же было торжественно открыто посольство Судана в Минске, а Омар аль-Башир предоставил Беларуси уже второе месторождение для добычи золота.
«С целью улучшения взаимных расчетов в торговле мы договорились, что белорусские компании будут добывать золото на вашей территории, ваши недра очень богаты этим металлом. Я вам благодарен за то, что вы приняли решение о предоставлении нам второго месторождения по добыче золота», – цитировала пресс-служба Александра Лукашенко его слова, обращенные к президенту Судана.
Его разработкой в Судане занималась фирма SOHRA Mining белорусского бизнесмена Александра Зайцева. Ее основная деятельность — проведение геологических и горнодобывающих работ, в т.ч. оказание сервисных услуг; торговля полудрагоценными и драгоценными минералами, драгоценными металлами. Другие направления бизнеса Зайцева – приграничные логистические центры «Бремино Групп», поставки белорусской техники в страны Персидского залива, футбольный клуб «Динамо-Брест».
Кроме того, на переговорах в Минске обсуждались возможности участия белорусских предприятий в нефтедобыче. И опять «в кулуарах» пошли разговоры о том, что золото и нефть – это плата за «теневые» поставки оружия и неофициальное представительство интересов Судана в Восточной Европе.
Но здесь не обошлось и без «российского следа». Еще летом 2018-го сообщалось, что компания «М Инвест», связанная с так называемым «поваром Путина», занялась добычей драгоценных металлов в Судане. Речь идет о бизнесмене Евгении Пригожине, которого называют близким другом президента России. Связанная с ним компания приступила к разработке месторождений золота в Судане. Соглашение об этом было достигнуто на переговорах Владимира Путина и Дмитрия Медведева с Омаром аль-Баширом.
Эти переговоры прошли в ноябре 2017 года. Именно во время встречи Медведева с аль-Баширом было подписано соглашение на разведку и добычу золота в Судане. На встрече с Путиным суданский лидер, обвиняемый Международным уголовным судом в военных преступлениях, просил защиты от «агрессивных действий США».
По мнению журналистов Bloomberg, Евгений Пригожин использует связанную с ним частную военную компанию Вагнера для усиления влияния России в Африке. Ресторатор предлагает правительствам африканских стран вооруженную поддержку в обмен на права на добычу ископаемых и другие бонусы.
Судя по всему, теперь в Судане надолго воцарится неопределенность: пришедшие к власти военачальники представляют интересы определенных кланов – совсем не тех, которые были представлены в окружении свергнутого президента. Это значит, что теперь в Судане (как это всегда бывает в Африке) начнется масштабный передел источников дохода. Главный источник поступлений в бюджет страны (около 70%) – нефтедобыча и добыча золота (Судан занимает третье место в мире по добыче золота после ЮАР и Ганы). В сельском хозяйстве занято около 80% населения, другие секторы экономики развиты слабо.
В случае переориентации Хартума на другие страны, белорусские инвестиции и проекты в Судане (как и российские) могут превратиться в убыточный актив. Хотя, с другой стороны, оружие – товар, нужный всем. И те же военные, пришедшие к власти, вполне могут оценить по достоинству оценить выгоды сотрудничества с Беларусью.