Николай Котляр
Год потерь
«Самый страшный, самый тяжелый год», - признается киевлянка Надежда Ивановна Яременко, мать Владимира Мельничука, застреленного 20 февраля возле Октябрьского дворца. Он даже не принимал участия в сотнях Самообороны Майдана – просто приносил теплую одежду и еду участникам протестов, бывал на ночных дежурствах. Мама была его самым дорогим человеком.
«Я всегда спрашиваю Бога, за что у меня его забрали. Хотя осознание этого не приходит - наверное, потому что много смертей сейчас в стране», - говорит Надежда Ивановна. Никакие выплаты, никакая помощь не способна восполнить ей потерю сына. Деньги, которые она получила от государства, тратит на установку памятника и памятной доски Владимиру. Единственное, что ее радует – что в городской администрации к портретам Героев Небесной сотни часто приносят цветы, а на Майдане ее узнают и благодарят чужие люди.
«Смысл жизни утрачен – живем по инерции», - вздыхает Николай Иванович, отец Евгения Котляра, 33-летнего активиста из Харькова, который успел спасти нескольких раненых на ул. Институтской, прежде чем его самого настигла пуля снайпера. Николаю Ивановичу и сейчас трудно вспоминать о сыне – такая боль не утихает. Теперь он остался вдвоем с дочерью – их мама погибла в автокатастрофе в 2000 году.
«Грядет эта годовщина, и я опять по-новой все это переживаю», - делится Наталья, жена Александра Щербанюка из Черновцов, жизнь которого оборвалась 20 февраля. Ей легче вспоминать о том, каким был муж, чем рассуждать о жизни без него. «Он прекрасным был человеком. Добрым, честным. Как некоторые знакомые наши общие говорили, у Саши зашкаливало чувство справедливости. Оно двигало им, потому он и поехал на Майдан», - поясняет женщина.
Александр Щербанюк приехал на Майдан не ради европейского выбора, а когда речь шла о том, чтобы сменить преступную власть, не допустить криминализации страны. Но пока, по ее убеждению, у власти остались те же люди.
Виновных не ищут
«Ранение навылет в шею, снайперская винтовка, и в бедро – тоже навылет. Оружие, как вы знаете, благополучно изъяли, спрятали. Документов нет, перспектив у нас немного», - сожалеет Николай Котляр, который, кажется, потерял надежду на наказание убийц сына. Его единственная надежда – на то, что к ответственности рано или поздно привлекут организаторов февральских расстрелов.
«Они даже больше виноваты, чем те, кто непосредственно нажимал на курок. Потому что обезьяны – они обезьяны и есть. Им сказали стрелять – стреляют. А кто принимал решение, кто отдавал приказ – их нужно сажать в первую очередь, - считает Котляр. - Но они сейчас тоже пока разбежались все, попрятались к «славянским братьям» нашим».
На вопросы Надежды Яременко к следователям о том, как продвигается расследование, всегда один ответ: «А что мы можем сделать?». Мол, нет оружия, нет пули, не с чего начинать дело. В то, что новый генпрокурор Шокин способен продвинуть расследование на новый уровень, женщина не верит: мол, они все из одного теста.
Светлана Чаплинская, которая потеряла мужа Владимира при таких же обстоятельствах, говорит, что ее сын для следствия сделал больше, чем те, кто обязан был заниматься поиском убийц. Володя Чаплинский-младший, которому лишь 20 лет, нашел в сети видео, на котором четко видно, как к стреляют в его отца, как попадает пуля.
«У меня такое впечатление, что они даже это видео не смотрели», - говорит Светлана о следователях прокуратуры, которые меняются один за другим без результата. На последнем заседании суда выяснилось, что они до сих пор не знали, с какой стороны летела пуля – жена Героя была шокирована этим фактом. Тогда младший Чаплинский сделал раскадровку видео: «Он стоп-кадром расписал посекундно, как убивали его отца. И сказал: там надо надеть наушники, чтобы услышать выстрел. Чтоб ощутить, как содрогается его тело, как он встает, падает – это все видно».
Материалы, подготовленные Володей, отвезли к новому следователю . Теперь, по словам Светланы, комиссия будет рассматривать их еще 3 месяца.
«В прокуратуре и милиции - лишь поверхностные изменения. Расследование перестало двигаться, когда стало понятно, что прокуратура и милиция не может расследовать дела против себя. На данный момент оно топчется на месте. Но я верю в то, что настанет пора, и имена и фамилии людей которые заказали это убийство и выполнили его, будут названы», - убежден Владимир Голоднюк, отец 20-летнего Устима, историю которого рассказали режиссеры проекта «Вавилон 13» в фильме «Зима, которая нас изменила». Необычная голубая, цвета миротворческих сил, каска Устима не спасла его от пули снайпера - он стал одним из самых молодых Героев Небесной Сотни.
Это Голоднюк 21 ноября на Институтской во время встречи семей Небесной Сотни с президентом прокричал ему: «Позор! Вы на крови сели в это кресло», - после чего Порошенко все же принял указ о присвоении погибшим на Майдане званий Героев Украины.
«Если бы не все родственники Небесной Сотни, то государство не дало бы и звания Героев. Потому что Порошенко ловили за руку, чтобы он подписал этот указ. Наказанных нет, виновных гибели мужа не нашли. Никто до сего дня не знает, как он умер. Известно лишь, что пуля попала в спину – и все», - говорит Ярослава Мельник, жена Валерия Брезденюка, художника, рисовавшего картины на воде, который раньше был известен в стране благодаря участию в конкурсе «Украина имеет талант».
Без кормильцев
Потеря кормильца – дополнительное испытание для женщин с детьми, особенно тех, которые занимались домашним хозяйством и не работали.
Светлана Чаплинская теперь сама воспитывает двоих детей. Летом вместе с дочкой она ездила в Болгарию на побережье Черного моря в рамках бесплатной программы по оздоровлению нескольких десятков детей украинских Героев. Старший сын Чаплинских приглашен в Польшу на 10 дней. За эту помощь она благодарна благотворителям, однако впереди – целая жизнь, и Светлана понимает, что будет тяжело.
«Детей нужно будет поставить на ноги. Когда эта война закончится – нужна будет поддержка от государства, пенсия соответствующая», - считает Светлана Чаплинская, которая работает воспитательницей в детском саду в Обухове. Она мечтает, чтоб ее младшая дочка Виолетта из рук президента получила награду отца 20 февраля в Киеве. На днях малышка немного простыла, но Светлана надеется, что она выздоровеет к сроку.
В прошлом году детей Небесной сотни принимали на отдых многие страны, в том числе, Италия, Венгрия, Португалия. LB.ua писал о том, как несколько подростков ездили в Канаду – учить английский язык. Хорошо, если такие программы удастся реализовать и в следующем году - кроме летнего отдыха, это и часть психологической реабилитации молодых людей.
16-летний сын Натальи Щербанюк очень тяжело переживает потерю отца. «У него возраст сейчас такой, подростковый. Возраст плюс потеря отца наложились, и у него до сих пор эмоциональный стресс. Он это все в себе переживает. Мне не говорит, но я вижу. Периодами ощущается, что нет дома отца. Это очень больно морально, душевно, что нет его», - говорит Наталья, вырастившая двоих детей.
Для детей Щербанюк отец всегда был примером. «Когда-то старшая дочка сказала: «Я хочу, чтоб у меня муж был похож на папу: чтоб такой же красивый, умный, и такие же золотые руки, как у моего папы". Саша был мастер на все руки. Это было очень приятно слышать - у ребенка отец как пример, образец мужчины. Для нее, естественно, он герой», - рассказывает Наталья, которая всегда знала, что ее муж – человек с большой буквы. Александр занимался евроремонтами, этим обеспечивал свою семью. В этом году женщина зарабатывает на жизнь только продажей хэнд-мэйда, работает на дому – но это, конечно, не приносит достаточно денег.
У Натальи Кищук из Дымера Киевской области - трое детей, и есть уже двое внуков. Ее мужа Владимира Кищука убили 18 февраля одним из первых, во время наступления «беркутовцев» - он приехал на место протестояния даже без щита и каски. «Младшей дочери 11 лет. Ей всегда не хватает отца. Между ними была такая связь – необыкновенная. И, насколько я вижу, она такая же сильная духом, характером в отца. Он был таким, что как бы тяжело ни было, не показывал вида, все переносил в себе. И она так держится. Что-то скажешь такое - а она: папе бы это не понравилось», - делится Наталья. Владимир был предпринимателем, открыл в своем городе большой строительный магазин. Благодаря своему трудолюбию, он обеспечил семью. Выплаты от государства Кищуки получили, но они, конечно, не компенсируют потерю отца.
Тем женщинам, которые не были расписаны с мужьями официально, помощь от государства не положена - они остались предоставлены сами себе.
Так, Ярослава Мельник лишилась гражданского мужа – кормильца, и вынуждена была переехать из отдельной квартиры, которую они с Валерием снимали, к родителям. Она потеряла работу: денег, которые зарабатывала женщина, не хватало на аренду жилья. «Можно только поблагодарить всех небезразличных людей, которые помогали все это время», - говорит Ярослава. Единственной компенсацией для нее стала часть помощи от Фонда «Приирпенье», которую сестра Валерия распределила между всеми родственниками.
Валерий вместе с Ярославой воспитывал ее маленькую дочь от первого брака. Девочка, которой исполнилось 9 лет, теперь вместе с матерью живет с бабушкой. Небольшим бизнесом Валерия – компьютерным клубом – стал заниматься его брат Олег, который раньше жил в России, но, приехав на похороны брата, остался в Украине.
Также осталась без поддержки государства Мария Квятковская, гражданская жена Владимира Мельничука, которого снайпер застрелил прямо на ее глазах вечером 20 февраля, в то время, когда на Майдане уже говорили о перемирии. У Марии и Владимира не было детей.
«Он был, как солнце. Всех освещал своим внутренним светом», - вспоминала мужа Мария вскоре после его смерти в эфире «Громадского ТВ». Человек с большим сердцем, он искренне переживал за майдановцев, иногда дежурил на площади по ночам, а в 2004 году был участником в Оранжевой революции.
Отдать почести
В честь Владимира Чаплинского была переименована одна из улиц в Обухове, открыты две мемориальные доски: одна на доме, где он жил, а вторая – на Обуховском картонно-бумажном комбинате, где работал Герой Украины.
Впрочем, по словам Светланы, организовали эти мероприятия активисты, они же подключили мэрию, которая помогла финансами: «Я за свои деньги только сделала фотоколлаж около Аллеи памяти – События Майдана. Пускай все смотрят и знают, чего стоят эти ребята».
Улицы назвали в разных городах назвали также в честь Александра Щербанюка (в Черновцах), Сергея Нигояна (в Днепропетровске), Романа Гурика (в Ивано-Франковске). Семьям Гурика и Щербанюка местные власти даже дали новую квартиру. Но это, скорее, единичные случаи признания от местных властей. Между тем, семье Игоря Ткачука из Ивано-Франковской области односельчане сами построили новый дом. А родные лучанина Байдовского по-прежнему вынуждены жить впятером в однокомнатной квартире. Мама Героя, Мария Байдовская, как и раньше, вынуждена ездить на зароботки в Европу, чтобы заработать на жизнь.
«Если б мы сами не ходили, не добивались - так, наверняка, до сих пор ничего бы и не было. Не присвоили бы званий Героев. От киевских властей вообще мы ничего не видим. Мы ходим, убираем, своими силами маленький памятник установили на месте гибели», - говорит Надежда Яременко, которая живет в столице на Оболони. Даже решение назвать часть Институтской улицы Аллеей Героев Небесной Сотни далось горсовету не просто. Больше никаких объектов именами павших на Майдане не называли, памятные знаки многие делают за свой счет.
Владимир Голоднюк в помощи государства не нуждается и не ожидает привилегий. Он дождался официального признания сына Героем – этого достаточно.
«Поверьте, что я бы отдал свою жизнь, не задумываясь ни на секунду, чтоб он остался жить, а я погиб. Но дело не в том. Я горжусь поступком своего сына. Он покрыл наш род славой на сотни лет. Человек отдал жизнь за других – как это сделал Иисус Христос. Это наилучшая смерть, о которой можно мечтать», - говорит Голоднюк.
Бывший правоохранитель, весной он занялся снаряжением мобилизованных земляков в Тернопольской области, и так стал одним из основателей волонтерской группы «Штаб национального сопротивления», которая сейчас активно помогает бойцам на востоке страны. За это время Владимир неоднократно бывал в зоне АТО, в том числе, в Попасной, Счастье, Дебальцево.
«Все, чего не достает руководству государства – твердого стержня, чтоб принимать волевые решения. И второе – нам не хватает помощи вооружением. С тем оружием, с которым воюют наши парни – они априори герои. Это техника 40-50 годов, поломанная, пулеметы «Максим»… Была б у нас хорошая техника и волевое решение – поверьте, мы бы уже давно всех зачистили и победили», - уверен Голоднюк.
Схожего мнения харьковчанин Николай Котляр.
«Все, кто пришел к власти, начали успокаиваться, и позволяют себе вопросы по месяцу обсуждать, согласовывать кандидатуры неделями. В такое время нужно, как при пожаре, действовать быстро, четко принимать решения. А сидеть пить свой утренний кофе, когда квартира горит – потому что ты в это время привык пить кофе, по-моему, совершенно неправильно», - говорит Котляр. Именем его сына не названы ни улицы, ни площади, но такие нюансы его мало волнуют.
В ожидании перемен
Мария Байдовская, мать 23-летнего Героя Сергея Байдовского, ожидает от сегодняшних политиков, прежде всего, установления мира и спокойствия. Она хочет, чтобы дети возвращались домой живыми, а не гибли на войне. «И лучшей жизни. Все ж таки наши дети погибли, чтоб мы жили лучше, - уточняет она. - Если что-то изменится в стране - тогда я смогу быть уверенной, что наши дети погибли не даром. Надеюсь, что мир придет к нам, что люди не будут гибнуть и страдать – потому что не за что. Мы нация позитивная и трудолюбивая". На душе у Марии по-прежнему тяжело, и облегчение наступит не скоро.
Для Натальи Щербанюк важно знать, что мечта ее мужа о том, чтобы победить коррупцию, исполнится. «Его смерть не будет напрасной, если в этой стране люди станут бояться брать и давать взятки», — сказала Наталья в одном из интервью после его смерти.
А Чаплинская считает, что героическая гибель ребят все равно была не зря.
«Я много слышу и в спину, и напрямую, что вот, майдановцы сделали войну – пускай идут воевать. Но я верю в то, что рано или поздно этот Майдан должен был случиться. Потому что то, что творилось в стране – такая коррупция даже в образовании, медицине, менты, которые чувствовали себя царями – это должно было взороваться однажды. Не с нами, так с другими. И люди вышли. Власть доправилась настолько, что они вышли», - говорит Светлана, которая осознает, что результата у этих жертв сразу и не должно быть.
«Нам нужно через все это пройти, через эту глупую войну, чтобы заявить о том, что мы – народ, а не рабы. Даже таким способом. Я верю, что ребята на Майдане начали изменять страну, сознание людей. Пройдет время – и о них будут говорить, пусть сейчас и не все хорошо отзываются. Время расставит все на свои места. Им будет большой почет и благодарность от людей», - уверена Светлана. Она знает: если бы не трагедия прошлого года, ее муж был бы в первых рядах тех, кто борется за страну в АТО, как и его побратимы, жившие с ним на Майдане в одной палатке.
«Главное, чтоб в государстве произошли изменения. Я хочу, чтоб государство стало таким, за которое погибли наши родные. Я мечтаю об этом. Я молюсь об этом. Чтоб сбылись мечты наших жертвенных родичей, которые там полегли. Чтоб власть стала прозрачной и начала работать для людей, жить для людей. Чтоб нам было комфортно в этой стране жить, чтоб мы стали в правовом поле защищенными. Чтоб мы стали европейцами. За это они положили жизнь. Проиграть коррупцию, преступников из власти», - говорит Владимир Голоднюк.
Аналогичны надежды других родственников Героев.
«Хочется, чтобы что-то изменилось. И очень хочется, чтобы наши дети жили в лучшем обществе. Ведь наши родные отдали за это свою жизнь. По сути, они поверили и привели к власти этих людей. Прошел год – это немалый срок. Но, судя по тому, как идет это расследование, не знаю, что и сказать. Что, разве за год нельзя было найти виновных? – задает Наталья Кищук риторический вопрос. - Но продвижений нет», - признает она.
Все 104 семьи Небесной Сотни встретятся в Киеве 20 февраля, когда Порошенко будет вручать им золотые звезды Героев Украины. Им очень хотелось бы, чтоб о подвиге их сыновей и мужей в государстве вспоминали не только на годовщины, и не только формально. Те, кто сегодня у власти, не имеют права игнорировать тех, кому они обязаны каждым своим креслом, каждым постом. И начать выполнять ту службу, ради которой их вознесли так высоко.
