Игорь Петрович, кем Вы лично считаете Андрея Слюсарчука?
Когда мы начинали эту историю, я верил, что это ограничится мошенничеством, которое осуществлялось очень талантливо. И чтобы это проверить, мы адресовали 26-ти областным управлениям здравоохранения запросы с просьбой подтвердить или опровергнуть информацию о том, что этот человек осуществлял хирургические вмешательства – делал операции нейрохирургического плана. Мы обратились туда, поскольку в Украине действует единая автоматизированная информационно-аналитическая система, и каждая сложная операция описывается нейрохирургом и вносится в эту базу. Через некоторое время мы получили письменные ответы о том, что никто из этих областных управлений не может подтвердить: первое, тот факт, что Слюсарчук находился в трудовых отношениях с государственными или коммунальными учреждениями здравоохранения, и второе – то, что он осуществлял операции нейрохирургического профиля. Вот на тот момент мы верили, что это просто мошенничество.
Однако, когда в ходе журналистского расследования мы начали добывать факты о том, что он, все-таки, оперировал, когда наши журналисты, выехав на места этих событий, получили подтверждение, что он не просто оперировал, он лично осуществлял эти операции, что эти операции осуществлялись в неприспособленных помещениях и не на должном уровне, мы поняли, что это уже не мошенничество. Уже к концу года, когда мы получили информацию о 12-ти случаях, мы поняли, что это была системная деятельность, то, чем он занимался регулярно, сознательно, и эти все последствия смертельные – это конечный результат этого эксперимента или… Я не знаю, как это назвать. Мне тяжело словами коротко, лаконично описать то, что происходило.
Расследование «Экспресса» продолжается до сих пор? Есть ли новые неопубликованные факты расследования?
Наше расследование движется по нескольким направлениям. Первое – это мошенничество. У нас собрано десятки заявлений потерпевших, которые отдавали большие средства, рассчитывая получить квалифицированную медицинскую помощь. Это люди, которые сохранили жизнь, потому что своевременно прекратили это так называемое лечение. Второе направление – это все, что связано с событиями, которые завершились смертями пациентов. Таких случаев, как я уже сказал, двенадцать, и я думаю, что их окажется гораздо больше, поскольку у нас есть очень много информации, которую мы просто не успеваем проверять, потому что каждый раз это требует достаточно сложной работы. Третья канва – это развращение несовершеннолетних – педофилия и все, что с этим связано. У нас есть несколько заявлений, но единственная деликатность всех этих историй в том, что их публичное участие в определенных процессах требует разглашения фамилий, конкретных историй. Это очень болезненные вещи, которые ставят и редакцию, в том числе, перед определенным моральным выбором. И дальше – четвертая канва – это торговля психотропными препаратами, наркотиками и т.д.
Как реагирует милиция на факты, предоставляемые «Экспрессом»? Известно ли Вам, в какой мере правоохранительные органы используют информацию ваших расследований?
Это, все же, уголовные дела, и ход следствия охраняется законом. Другое дело, действительно ли у следствия есть факты, которые оно может охранять, добытые вследствие собственного расследования. Тут есть определенные проблемы, поскольку большинство материалов, которыми располагает следствие, это материалы, которые передавали мы. Поэтому на сегодняшний день мне тяжело комментировать то, насколько полно и всесторонне следствие расследует это дело. Единственное, что нас чрезвычайно волнует, это то, что следствие остановилось исключительно вокруг эпизодов по мошенничеству, но до сих пор не переквалифицировало статьи, по которым осуществляется расследование, с мошенничества на убийство. Это первое.
Второе, что нас беспокоит, это то, что до сих пор остается неопределенной судьба указа президента о награждении этого человека Государственной премией в сфере образования – первой в нашем государстве, которая должна была быть выплачена. Это, с нашей точки зрения, определенное давление на следствие, поскольку следователи в нашей стране – люди достаточно подневольные – если у них нет четкой команды (это я говорю их лексикой), им сложно быстро двигаться вперед. Нет причины, которая бы объяснила, почему этот указ не отменен, поскольку даже министр уже публично на пресс-конференции накануне Нового года заявил, что у этого человека высшего образования нет и все документы сфальсифицированы.
С нашей точки зрения, сегодня доказанной информации участия Слюсарчука в убийствах достаточно, чтобы он получил наивысшую меру наказания, которая предусмотрена нашим законодательством.