Еще отрывок из той же беседы.
Л: «Тогда можно сказать: „Что же вы сделали?! Президент руководит всем вообще!“.
«ЗН».: «А так оно и есть».
Л.: «Если так оно и есть, то так оно и есть во всех странах, где функционирует президентская система власти».
14-го февраля Василий Онопенко встретился с Виктором Януковичем. 15-го уголовное дело против его младшей дочери Ирины закрыли; а мужа старшей дочери, Евгения Корнийчука выпустили из СИЗО на подписку о невыезде.
Совпадение этих событий во времени можно было бы назвать случайным. Можно, если б не одно но. Это - уже не первый раз, когда слова Януковича материализуются конкретными делами правоохранителей.
Вспомните предновогоднее общение Виктора Федоровича с Кисилевым, Куликовым и Шустером.
«Мне стал известен такой факт, что нынешний генпрокурор решение о взятии Тимошенко под подписку о невыезде принимал коллегиально, а не самостоятельно. При каждой встрече с генпрокурором я задаю все тот же вопрос: имейте в виду, если вы допустите какую-то ошибку, которая дискредитирует власть, вы пострадаете в первую очередь. Каждую букву, точку смотреть, чтобы было в рамках закона”.
Вот – более свежий пример. Заявление американского политика-лоббиста Брюса Джексона.
Пообщавшись с Виктором Федоровичем, сообщил: "Первое, что сказал мне Янукович: Юлю не посадят в тюрьму. Так чего же вы добиваетесь, вызывая ее в прокуратуру? Мне в ответ сказали, что не знают".
Что из этого следует? Если рассуждать логически:
А) глава государства держит на «личном контроле» все резонансные уголовные дела. Не в смысле соблюдение в них законности, высоких правовых стандартов и прочей демократической белиберды, буквально – держит на личном контроле;
Б) руководители этих самых органов информируют президента о положении дел в их ведомствах куда чаще и подробнее, нежели предусматривает обычная практика общения столь высоких должностных лиц;
В) если исходить из правильности предыдущего посыла – «последней инстанцией» , как для верховных силовиков, так и для тысячного сонма их подчиненных, является слово Лидера. Не судей – Лидера.
Г) глава государства приемлет и практику политических преследований, и раскручивающийся все стремительнее маховик репрессий. Главное – он не имеет ничего против не только их сути, но и
формы. Формы откровенно садистской. С задержанием жертв спецотрядами (обычно задействуют для нейтрализации особо опасных
преступников) в кабинете стоматолога (Диденко); в день рождения дочери (Корнийчук); во время выгула собаки (Луценко). Еще подтверждения? Пожалуйста. Уже писала, кажется. Когда друзья Диденко напрямую
обратились к Лидеру, получили ответ: «это – к Фирташу». Последний на просьбу «прекратить беспредел» ответил, как пересказывают злые языки, следующее: «Нет, он будет сидеть. И сидеть долго. Чтоб весь
мир знал: со мной, Фирташем, так нельзя». В смысле, газ нельзя отбирать.
Вместе с тем, после разговора Онопенко с Януковичем, прессинг семьи главы ВСУ прекратился.
Что следует из этого?
Что одних гарант – милует, других – казнит. Точнее – позволяет казнить другим. Нет? Поспорит кто?
Спросите лучше: за какие такие заслуги отдельные граждане получают от него негласное дозволение казнить или миловать?
И кто за это, в конечном счете, ответит? Явно не Янукович – позволю себе не согласиться с Лавриновичем. Скорее – действующие руководители силовых структур. Прежде всего - Хорошковский. Ранее считавшийся действительно эффективным менеджером, профессионалом, опытным бизнесменом, сейчас, де-факто, он действует на уничтожение себя и своего доброго имени. Он, кстати, это уже понимает.
Точку бифуркации Валерий Иванович прошел еще летом. Движимый «стокгольмским синдромом», вскоре после задержания Диденко попросился к нему на встречу. И несколько часов кряду провел – в ожидании
приема - под кабинетом глав СБУ. Все это время к Валерию Ивановичу заходили другие посетители, наталкивающиеся в комнате ожидания, на закованного в наручники (!) Диденко. В результате произошла
короткая аудиенция жертвы и человека, с которым они еще неделю тому вместе играли в футбол. Что чувствовал Диденко – судя по последовавшему заявлению – догадаться несложно. А вот что чувствовал
Хорошковский?
…Так, все-таки, Онопенко.
Корнийчука «приняли» поздним вечером 24-го декабря. Он просто не вышел с допроса. Официальная информация о задержании – что показательно – отсутствовала. Желая подтвердить или опровергнуть факт задержания Евгения Владимировича – набрала Василия Васильевича. Голос его дрожал. Не от волнения. Он был запуган.
- Они разберутся. Это недоразумение какое-то, - все, что сумел сказать. Признаться, меня это несколько покоробило. В моем понимании, Онопенко должен был рвать и метать, а не лепетать нечто в духе «разберутся, это недоразумение».
Через пару дней встретились на презентации его книги.
Признался:
- Жду, пока меня пригласит Президент.
Не сдержалась:
- И сколько намерены ждать? Ваш зять за решеткой. Он каждую минуту ждет, что ему кто-то поможет. Почему, допустим, вам не уйти в отставку? Они ведь этого от вас добиваются! Чего сидеть, у вас все хорошо, вы обеспечены до конца дней, дети ваши тоже, у вас статус, привилегии… Чего ждать? Да, пусть они удавятся этой должностью! Ради своей дочери это сделайте!
Тут пришел черед Онопенко остудить мои эмоции.
- Допустим, я завтра уйду. И Женю выпустят, - четко выговаривая каждое слово, он загибал тонкую дужку очков – вот-вот надломится, - А завтра его опять привлекут – по очередному надуманному предлогу. Что мне тогда противопоставить? Чем крыть?
Я замолчала. Онопенко был прав.
К тому моменту дела по его младшей дочери еще не существовало. Ныне – уже не существует. Открывали его по статье «мошенничество».
Такое дело может быть возбуждено как частное. То есть – по заявлению лица. Но, «в процессе» оно неизбежно превращается в «частно-публичное». Которое закрыть по заявлению лица – ввиду того, что гражданин претензию отозвал или вообще передумал – органы не могут.
Если закрывают, значит – нарушают закон. И констатируют факт противоправности его возбуждения. Значит:
А) те, кто незаконно завел дело, должны ответить;
Б) те, кто незаконно – в рамках этого дела, проводил обыски в жилище главы ВСУ, должны ответить.
Ничего подобного пока не происходит. И вряд ли произойдет.
Что подтверждает избирательность украинского правосудия.
«Правосудия» (без кавычек, к сожалению, невозможно), которое вершит один человек. Один решает: кому – сидеть, кому – гулять на свободе, кого – казнить, кого – миловать. И никто - ни суды, ни СБУшники, ни прокуратура, ни милиция, ему не подмога. Скорее – ширма.
***
«Ручное управление» бюджетом эта страна знала. Причем не единожды. Ручное управление правосудием – нет.
Вывод прост. Право, как общественный регулятор в Украине полностью нивелировано. Меж тем, именно право – один из главных цивилизационных регуляторов. Эффективность и необходимость которого доказана веками. А в современной Украине оно поставлено под вопрос.
Скажите, можно ли отменить закон, скажем, Ньютона, на отдельно взятой территории? Или закон земного притяжения?
Нынешняя власть пробует. Но опыт веков подсказывает: рано или поздно все встанет на свои места. Не устаю цитировать Евтушенко: «ничто не сходит с рук».