Россия все еще большой рынок для наших аграриев?
Сейчас в Россию идет только 2%. И в первую очередь это связано с тем, что Россия сама блокирует поставки.
Это официальный запрет? Разве у нас не зона свободной торговли?
Официального запрета нет, но есть, например, санитарные ведомства. Это тоже часть войны с Украиной. Соответственно, изменилась структура экспорта. В страны СНГ мы поставляем меньше, чем в Африку. А в страны Африки меньше в два раза, чем в страны ЕС.
За этот год, 7 месяцев, в страны ЕС мы поставили продукции уже на 2 млрд долларов, в страны Азии на 3,6 млрд долларов, в африканские страны на 1 млрд.
А в СНГ?
Около 863 млн долларов.
Мы ищем новые рынки. Растут поставки в Китай, в Саудовскую Аравию, в Иран. И те же переговоры с Китаем показывают, что они готовы брать больше, потому что население растет, потребление растет, доходы растут. Одна из задач министерства — открывать новые рынки. Это важно, потому что 37% всего потока денег от внешней торговли сегодня дает агробизнес.
Что происходит с сельским хозяйством на Донбассе?
Есть подконтрольные территории и неподконтрольные. Там, где мы контролируем ситуацию, посевная прошла успешно. В Донецкой области на 99%, в Луганской — на 96%. Собрано урожая уже порядка 2,4 млн тонн зерновых (из 45 млн тонн по Украине).
Недавно я был на линии разграничения — министерство помогало делать фортификационные сооружения. Поставили более 100 тыс. кубов леса. Смотришь из дота на неподконтрольные территории — разница колоссальная. На свободной территории подсолнечник растет, пшеница колосится, жители торгуют сметаной, молоком. Этого всего на неподконтрольной территории нет. Сельское хозяйство там, по нашей информации, уничтожено почти полностью.
А что в Крыму?
В Крыму у министерства более 20 предприятий. По всем этим предприятиям ведется работа, судебные разбирательства, чтобы заблокировать их работу, потому что они по сути украдены у государства. То же касается техники: комбайнов, тракторов. Если она появится на территории материковой Украины, то будет немедленно конфискована.
И то же самое касается людей, которые подняли российский флаг на наших предприятиях. Мы подали информацию о более чем 56 людях в прокуратуру.
Эти украденные госпредприятия могут работать на экспорт?
Не могут, потому что мы блокируем эту работу. Например, торговую марку «Новый свет» они использовать не могут, это украинский бренд. Сейчас проводим анализ и получаем предложения от компаний, которые могли бы выпускать шампанское такого же качества по тем же технологиям.
Это единственная марка?
Мы работаем с другими. Это и "Массандра", и многие другие.
В киевских супермаркетах можно встретить товары из Крыма, например, рыбные консервы или вино. Как такое возможно?
Такая продукция официально не могла попасть на полки магазинов. Предлагаю вам провести расследование по этому поводу. Пройтись по всей цепочке, чтобы понимать, откуда она взялась.
(В своем официальном ответе на запрос LB.ua министерство агрополитики также подтвердило, что поставки продовольствия из Крыма на материковую часть Украины не могут быть законными, так как в Крыму некому выдавать сертифицаты качества и другие сопроводительные документы для таких грузов. Между тем в киевских сетях Novus, Billa, Auchan и “Сільпо” свободно продаются товары из Крыма. Например, консервы ООО "Интеррыбфлот" из Севастополя).
Из крымских портов вывозится зерно. При этом по украинским законам крымские порты закрыты. Что это за зерно, откуда оно в Крыму?
Не знаю, но даже когда Крым был открыт для поставок, использовать крымские порты было невыгодно из-за логистики, которая была минимум на 40-50 гривен на тонне дороже, чем, например, при экспорте из Николаева, Южного, Одессы или Ильичевска.
Мог идти экспорт из Мариуполя — это еще имело смысл. Хотя в Мариуполе нет глубоководного порта, туда не заходят суда класса Panamax на 55 тыс. тонн. Где такие корабли грузятся? На рейде или в глубоководных портах.
В Николаеве такие суда грузятся на рейде, потому что порт там мелководный. В Южный такие корабли заходят, в Ильичевск заходят.
Соответственно, имело смысл из Крыма экспортировать только то, что там и выращивалось. А выращивалось там и раньше недостаточно для внутреннего потребления.
Крыму не хватает своего продовольствия?
Из-за отсутствия системы орошения в Крыму реально скоро будет гуманитарная катастрофа. Это минус 300 тыс. тонн зерновых (всего мы потеряли на неподконтрольных территориях около 2 млн тонн). Это проблемы с рисовыми чеками — 30 тыс. гектаров рисовых чеков уже уничтожены. Крым — это не только ЮБК. Огромная часть полуострова не может жить без системы орошения.
А материковой Украине достаточно того, что она сейчас выращивает?
У нас при потреблении 24 млн тонн зерновых вырабатывается 60 млн тонн. То есть мы кушаем сами и кормим еще 140 млн человек на планете.
Это касается большинства видов нашей продукции. Мы считали и по картофелю, и по другим продуктам.
Главная функция министерства — работать в интересах потребителя или в интересах бизнеса? Потому что, мне кажется, это совершенно разные задачи.
Первая функция министерства — продовольственная безопасность. Чтобы не было скачков цен, чтобы было достаточно продуктов. Для этого у нас должен быть адекватный бизнес-климат, чтобы мы могли завозить достаточно продуктов. Должна быть помощь фермерам в плане дерегуляции, транспортировки, экспорта. Должны быть новые рынки сбыта, чтобы производители развивались.
С другой стороны, важно, чтобы население получало продукты без перебоев. В феврале этого года из-за скачка курса резко исчезла продукция из магазинов: мука, сахар. Наша функция — бороться с такими явлениями. Делать интервенции из Агрофонда, согласовывать позиции с игроками рынка.
Сейчас мы мониторим остатки, которые есть в государстве. Чтобы не получилось как в начале 2000х, когда все вывезли и страна осталась без хлеба. Пришлось закупать импортный хлеб и завозить обратно.
В начале года мы подписали меморандум с бизнесом, где четко сказано, сколько продовольственной пшеницы можно вывезти безопасно для страны. С другой стороны, мы показывали, какие позиции в избытке. Например, кукуруза была в огромном избытке. Непродовольственная пшеница была в избытке. И общая цифра избытка составляла на первое июля более 3 млн тонн зерновых.
Продовольственная безопасность — это еще и безопасность продуктов питания. Тех, которые производятся, и тех, которые завозятся.
Это важно для потребителя. Но бизнесу важно продавать подороже?
С помощью того же санитарно-ветеринарного контроля мы открываем новые рынки. Недавно открыли Израиль для украинского столового яйца. На днях уехала комиссия из Саудовской Аравии, у которой мы позитивно прошли контроль по курице. Открыли, наконец, этот рынок для мяса птицы. Прошли аудит Еврокомиссии, который подтвердил, что наши семена европейского качества и могут экспортироваться. У нас 30% мирового чернозема, оптимальная влажность. Мы можем стать центром производства не ГМО семян в мире.
В наши функции входит работа над зонами свободной торговли. Последнюю создали с Канадой. Ведем переговоры с еще несколькими странами, в том числе с Израилем.
Дерегуляцию бизнес уже чувствует. Мы отменили 14 лицензий и 6 сертификатов. Это дало эффект по логистике, по экспорту. Коррупционная составляющая в этих лицензиях и сертификатах, по оценкам бизнеса, была 5 млрд гривен.
Бизнесу нужны инвестиции, мы с этим тоже работаем. Украинский агросектор у нас недоинвестирован, по сравнению с Польшей, в два с половиной раза на гектар. Это касается и оборотного капитала, и инфраструктуры, и техники (сеялки, уборочная техника), и удобрений, и семян.
Соответственно, мы видим результат на полях. Урожайность в 2,2 раза хуже, чем в среднем по Европе. Тракторов и комбайнов у нас 50 тыс. единиц, из них 72% старше, 16 лет. А такая техника теряет на полях от 15 до 10 процентов урожая. Это и то, что остается на поле, и битое, и молотое. Это поврежденное зерно, которое дальше не пойдет на экспорт.
Это все важно для крупных компаний. Но есть же и небольшие фермеры.
Самый большой фокус мы делаем на мелкий и средний бизнес. Сейчас мы совместно с Агентством по международному развитию США (USAID) проводим большой проект по созданию малых и средних ферм в восьми областях.
На Западной Украине идет проект с Канадским правительством по созданию кооперативов, где фермерам бесплатно дают оборудование. Например, холодильники для молочных кооперативов. Сумма проекта почти 400 млн гривен. Это больше, чем все наше министерство получило от государства.
Израиль и Канада напрямую дают деньги на развитие овощеводства в Украине. В этом проекте пять областей, 5000 фермеров обучаются новым технологиям в этой сфере.
Это все точечные программы, которые помогают реально менять наше сельское хозяйство.
Мы сейчас внедряем так называемые аграрные расписки — инструмент для малого и среднего бизнеса, который сможет получать таким образом финансирование под будущий урожай. Этот инструмент успешно прошел опробацию в Полтавской области. Выдано на 20 млн гривен таких расписок. До конца года запустим этот инструмент в четырех областях. В Бразилии подобный проект дал возможность бизнесу развиваться очень быстро.
Бизнес развивается, но возникает проблема с развитием сел. Поточу что часто бывает, что поле красивое, а рядом село без дороги, без газа.
Это большой вопрос, связанный с социальной ответственностью бизнеса. Я вижу пример, когда в Черниговской области бизнесмен красиво рассказывает, а потом вырезает сразу 8000 коров. И оставляет тысячи людей без работы.
Кто это?
Я не хочу называть, потому что меня тут же обвинят в предвзятости, но факт был. Потому что это стало невыгодно, потому что это влияет на рентабельность, на EBITDу, на профит.
И есть бизнесы ответственные, которые понимают, что есть разумный баланс между социальной ответственностью и прибыльностью. Когда в той же Черниговской области улицы освещаются, школьные автобусы запускаются, идет школам помощь, детские сады строят, дороги.
Все же мне непонятно, за что коров вырезали. Молока мало давали?
Молочный бизнес у нас либо в ноль работает, либо в минус. В плюс он может работать, когда есть вертикальная интеграция. Когда у вас есть свое зерно, и вам не нужно его закупать. А если вы решите, что вам выгоднее поставить элеваторы и все зерно продавать на экспорт, тогда коровы не нужны.
Но село живет тогда, когда есть у селян работа. Мы можем долго рассказывать про инфраструктуру, но людям на селе прежде всего нужно дать работу. Чтобы люди не спивались, чтобы были крепкие и здоровые семьи. Именно поэтому мы идем по пути создания кооперативов.
Тяжело что-то реформировать при нашем украинском уровне коррупции. Как вы очищаете министерство от коррупционеров? Есть уже арестованные, есть посадки?
Подход простой. Где нет чиновника — там нет коррупции. Поэтому наша первая задача — дерегуляция.
Второй уровень — мы вместе с Министерством инфраструктуры запустили систему единого окна. В данном случае речь идет об Одессе, Николаеве, где при выгрузке товара на экспорт он сразу на месте проходит и санитаров, и ветеринаров, и таможенников. Корабли оформляются 10 минут, а не сутки.
По нашим госпредприятиям есть вопросы на 9 млрд гривен. Мы передали в правоохранительные органы больше 160 обращений. Ярчайший пример — украденные 132 млн долларов США. Это 660 тысяч тонн зерна, которые ушли на Британские Виргинские острова. И ни зерна, ни денег.
Речь о Зерновой корпорации, где руководитель и его зам в розыске? Расскажите о деталях этой махинации?
Я не знаю деталей. Это вопросы к следствию. Я знаю, что нет денег и нет зерна.
Вас вызывали на допрос летом, с чем это было связано?
Я не могу раскрывать детали, но это было связано в тем числе и с Зерновой корпорацией.
(В пресс-службе министерства добавили, что министра вызывали в качестве свидетеля только один раз в июне 2015 года по делу о злоупотреблениях в этой госкомпании в 2013-2014 годах, - ред.)
То есть госпредприятия — это очаги коррупции?
Очаги коррупции везде, где есть возможности для коррупции. С госпредприятиями подход очень простой — их нужно все приватизировать как можно скорее.
Изначально было 571 предприятие. Из них больше 100 — вузы, которые мы передали в Минобразования. Еще более 200 находятся в состоянии банкротства. Просто прошлому менеджменту было невыгодно их закрывать: землю использовали втихаря, сдавали в субаренду. Работающих предприятий всего 96. Прибыльных было только 15, да и то после проверки предприятий компаниями из "большой четверки" аудиторов оказалось, что ни одно из предприятий министерства реально не было прибыльным по международным стандартам. Потому что на бумаге была прибыль, а при этом была большая задолженность, не было запасов и т. д. Мы видим, что эффективности нет. Поэтому мы меняем руководителей предприятий — уже провели более 100 конкурсов. С другой стороны, хотим максимально передать эти предприятия на приватизацию Фонду госимущества.
Что это еще значит? Это значит, что при приватизации порядка 100 тыс. гектаров земли будут распаеваны и переданы людям. Около 80 тыс. человек на селе так и не получили свои паи, не могут их сдавать в аренду и получать деньги. Они этого 23 года ждут.
28 предприятий из 86 (которые будут отправлены на приватизацию, - ред.) уже переданы Фонду госимущества. Мы с Фондом отработали дорожную карту по предприятиям. Этот процесс контролируют наши грузинские коллеги, в том числе Георгий Вашадзе (экс-замминистра юстиции Грузии, - ред.). Это поможет сделать процесс максимально прозрачным.
Самое интересное предприятие — Укрспирт. Как его будут продавать?
По Укрспирту готовим отдельное положение. Мы хотим провести не просто приватизацию, а именно конкурсную продажу. Укрспирт — это не просто алкогольная индустрия. Из 56 предприятий Укрспирта только половина работает. Остальное — просто площадки. Но я вам скажу, что площадки тоже интересные. Там есть инфраструктура, где-то есть железная дорога. Может быть интересно под элеваторный бизнес, фермерам. Из работающих предприятий только часть занимается алкоголем, другая часть — биоэтанолом. На него тоже есть интерес французских инвесторов, немецких, украинских.
Так эти предприятия будут по одному продавать или такими блоками?
Мы сейчас разные рассматриваем варианты. Но подход один — все надо продать.
Зерновая корпорация тоже будет продаваться?
Тоже будем предлагать на приватизацию — это интересный актив для инвесторов. И для китайских, и для американских. Что такое Зерновая корпорация. Это одна из компаний, которая контролирует часть элеваторной цепочки внутри страны и имеет два портовых элеватора.
В этом году аграрный сектор Украины экспортировал 34,6 млн тонн зерновых. Планируем выйти на 36 млн тонн зерновых в этом году. И видим потенциал удвоить экспорт в ближайшие 5 лет. То есть элеваторы будут востребованы.
В связи с этим мы пытаемся продвигать и речную логистику по Днепру. У нас сейчас речная логистика занимает меньше 2% от общего количества перевозок. Нужно делать дноуглубление, баржи, буксиры, речные элеваторы. Это в том числе и занятость внутри страны.
Общее количество перевалки по реке может достигать 10 млн тонн, а сейчас совсем небольшие цифры — меньше миллиона тоже.
В основном по реке возит «Нибулон»?
В основном, но есть еще 2-3 компании, которые тоже занимаются. Тоже поставили элеваторы.
Вы говорите, что китайцам интересны элеваторы, порты. Но, наверное, больше всего их интересовала бы земля.
Землю мы не продаем. В аренду ее иностранцам тоже не даем. Если хотите инвестировать в украинский агробизнес — есть вариант. Многие компании на биржах. Можно купить во Франкфурте, на Варшаве, в Лондоне.
Но есть и недоверие. Послее «Мрии», например.
Я как раз считаю, что «Мрия» была очень успешным примером того, как государство встало на сторону инвесторов. Потому что именно министерство вместе с МВД и вместе с Урядом помогли иностранным бонхолдерам получить контроль над корпорацией.
Сейчас бондхолдеры владеют контрольным пакетом, обрабатывают более 150 тыс. гектаров земли, имеют элеваторную сетку. Понятно, что далеко не все они вернули, много денег потеряли. Дальше уже идет работа в судах.
Возвращаясь вопросу, иностранные инвесторы могут входить в компании, которые работают в Украине, обрабатывать арендную землю, которая минимум на 7 лет теперь дается. Заходите, работайте, обрабатывайте, платите паи, стройте инфраструктуру. Границы открыты.
Можно продукцию вывозить на экспорт. Но мы хотим наращивать и переработку. Видим уже позитивную тенденцию - уменьшается доля зерновых, увеличивается переработка. Например, по подсолнечному маслу мы номер один в мире — поставки в 190 стран мира.
Но в перспективе земля продаваться будет?
Сейчас рано говорить о продаже земли. Нужно сделать «домашнюю работу». Провести дерегуляцию на земельном рынке, сделать рынок аренды максимально прозрачным. Процессы регистрации максимально упрощенные и понятные. Есть минимум девять законопроектов, которые необходимо подать в Раду в этой связи. Есть огромный блок вопросов, связанный с государственной землей, с землей под государственными предприятиями. Есть предложение установить минимальную арендную ставку, как это делается с другими операторами по рынку. Государство должно получать деньги за землю.
Есть предложение, и премьер его поддержал, отработать рынок земли на каком-нибудь кластере государственной земли. Отработать процесс с нашими европейскими экспертами, коллегами, сделать пилот. При этом возникает проблема с инвентаризацией. Мы до сих пор не провели такую инвентаризацию. Необходимо заполнить кадастр — он у нас заполнен где-то на 15%. Поэтому лучше сделать продажу земли позже, но правильно.
Рынок земли необходимо будет открыть, все соседние страны уже это сделали.
У меня по этому поводу даже был разговор с одним сербом. Он говорит: «Мы в Сербии все быстро сделали. У нас есть поговорка, что жабу надо есть быстро». А я долго в Голландии жил, там есть другое выражение: «Как съесть велосипед? По кусочку». Так вот у нас ситуация с велосипедом, а не с жабой.