1. Банковская деятельность будет постепенно ослабевать;
2. Усилятся противоречия между государственным и частным капиталом;
3. Для того, чтобы европейские политики повысили свою активность, должен произойти еще один кризис.
Услышав такое в прямом эфире, автор статьи «О посткризисных моделях», опубликованной еще в апреле 2009 года возликовал, поскольку именно о проблемах разрыхления территориальных государств, о превалировании ТНК (транснациональных корпораций - прим.), о переходе банковской системы в подчиненное положение, о перманентности кризиса, носящего цивилизационный характер с обострениями в экономической, политической, гуманитарной сферах в упомянутой статье и написано.
В доказательство ниже приведена выдержка из упомянутой статьи:
"Политико-экономический кризис следует, по-видимому, считать результатом обострения борьбы между ТНК и государственными структурами. Поскольку финансовая составляющая неизмеримо активнее в своем влиянии на социум, кризис с социальной точки зрения проявился как финансовый".
Пожалуй, практическое развитие кризиса и становления новой модели мира следует рассматривать как пути борьбы между корпорациями и государством как институтом.
В итоге при создании новой модели эволюции мира следует, на наш взгляд, руководствоваться четырьмя исходными вариантами моделей:
1. Сильное государство – сильная экономика;
2. Сильное государство – слабая экономика;
3. Слабое государство – сильная экономика;
4. Слабое государство – слабая экономика.
Возможные пути эволюции исходных моделей в течение кризиса показаны на рис. 3,4,5,6,7 (анализ автора – П.К.К.). Предложенные модели не являются единственно верными прогнозами, а предполагают наиболее вероятное развитие событий. Например, если несколько сильных государств (сильная государственная власть – панцирная модель) найдут в себе силы объединиться с целью укрепить совместно экономику, тогда развитие по модели (рис.5) пойдет совсем иначе.
В целом можно предложить следующие выводы:
Следует ожидать переход от географических границ между отдельными нациями к неким общественным границам между отдельными общественными группами, объединенными добровольной или принудительной преданностью к некоей корпорации. В некоторых случаях, когда государство успевает отождествить себя с корпорацией, сохранятся и сильные географические образования.
В тех же случаях, когда корпоративная принадлежность не будет совпадать с государственной, первая возобладает, и государство станет простым придатком одной или нескольких корпораций.
Принадлежность некоей общественной группы корпорации определится профессиональной и финансовой привязкой. Будут, видимо, образовываться анклавы по типу уральских заводов Демидова, но в современном исполнении.
Там, где в анклавах будет преобладать этнически однородная группа населения, сохранятся националистические тенденции, чаще всего подогреваемые руководством корпорации, в этнически неоднородных анклавах будет превозноситься расовая, религиозная, национальная терпимость и даже поощряться постепенная ассимиляция и образование однородных гомогенных демографических структур.
Тенденции движения к таким моделям настолько интенсивно проявляются, что видны уже «невооруженным взглядом».
Остается только сетовать, что, сказав А, г-н Уайт не говорит Б, т.е. не говорит о необходимости готовиться к неким новым реалиям, в частности, такой стране, как Россия. Если разрыхление государства будет продолжаться по схеме США, то постепенно Россия перейдет к эволюционированию по модели рис.5. Именно к этому пути вело правление президента Медведева.
К сожалению, для Украины можно привести лишь неутешительный прогноз эволюции по модели рис.7. Иного пути не просматривается. Возникала возможность эволюции некоторых государств (Казахстан, Венесуэла, Беларусь) в государство-корпорацию, но последние события показывают, что этот путь весьма сложен при совокупном противодействии территориальных государств и транснациональных корпораций. Политики пока даже не понимают, что творят, если судить по высказываниям спикеров на форуме «Россия 2012».