Программа "Диктофон" — программа об интересных людях из Крыма, которые чем-то увлечены и которые готовы поделиться опытом с миром. Все выпуски программы слушайте на сайте dictaphone.org.ua в разделе "Подкасты", на SoundCloud, MixCloud, PodFM, в Facebook и ВКонтакте. Вы также можете получать программу по почте, если оставите свой электронный адрес в специальной форме. А также на YouTube.
Крымская диаспора во Львове – какая она?
Вот сейчас я сижу в кафе «Кримська перепічка», которое располагается в спальном районе Львова, где вот буквально только что закончился бизнес-форум переселенцев и львовян. Они делились друг с другом идеями разных социальных, бизнесовых, культурных событий и проектов, которые сами организовывают здесь. Всего в регион приехало около 3,5 тысяч крымчан из Крыма. Первая и самая крупная волна была в начале 2014 года – это и бизнесмены, и общественные деятели, и деятели культуры, и те, кто практикует ислам, - крымские татары. А после этого во Львов также начали системно выезжать студенты. И здесь достаточно большое количество студентов, которые учатся в самых разных университетах города.
Те, кто ехал из Крыма во Львов, они были носителями каких-то стереотипов и предубеждений в отношении города и западной Украины в целом?
Я думаю, что те, кто едет во Львов, избавлены от негативных стереотипов в большей степени. Наоборот, у них были позитивные стереотипы, что Львов самый комфортный город в Украине, что во Львове все радушно будут встречать и так далее. Отчасти эти стереотипы подтверждались, хотя ситуации бывают очень разные.
А были примеры сложностей в притирании жителей столь разных изначально регионов, как Крым и Львов?
Знаете, я действительно опасался, когда во Львов начали ехать люди с сильной религиозной исламской идентичностью, ведь во Львове достаточно сильная религиозная христианская идентичность - греко-католическая. Я боялся, что будет так называемый «clash», что люди не найдут точек соприкосновения. Оказалось совсем наоборот. Люди местные говорят: если они верят в бога и мы верим в бога, то в чем проблема? Я тогда понял одну вещь: если бы сюда приехали крымчане из числа атеистов, то тогда бы возникало больше проблем.
Львов - это город с довольно сильной городской идентичностью. Говорят, что те, кто переезжает в Киев, они могут оставаться там самими собой в пространстве столичного ритма и столичного быта. Львов под себя людей переделывает? Он делает из крымчан новых львовян?
Абсолютно точно переделывает и я чувствую это на своем опыте. Я живу в этом городе восемь лет и я достаточно часто езжу, в том числе, и в Киев. Я чувствую, что становлюсь львовянином, например, в вопросах комфортности, либо в вопросах хорошей еды, правильного сервиса.
Что я имею в виду. Люди во Львове достаточно долго могут принимать решение, люди достаточно хорошо все обдумывают. А у нас, у крымчан, иногда в ментальности сидит, что мы люди действия. Возможно, на нас так сказывался курортный сезон - когда он у нас длится всего 3-4 месяца и нужно было очень быстро мобилизироваться и заработать деньги, чтобы прожить остальные 8-9 месяцев. Здесь же, если говорить о туристической сфере, то сезон длится 10-11 месяцев, и люди нередко достаточно долго принимают решения, но чаще всего их решения долгосрочны. И этому учатся новые львовяне.
А у самого Львова были стереотипы в отношении Крыма, которые быть может изменились за последние 2,5 года?
В отношении Крыма таких сильных негативных стереотипов не было, они даже были позитивные. И здесь снова важно то, откуда они берутся. Во-первых, это очень похожие истории львовян и крымских татар, которые имели историческую травму в прошлом: голодомор, ссылки, депортацию и так далее. Второе: львовяне говорят: у людей из Крыма есть внутренний дух свободы, и у нас он есть также. Мы так же боролись за свою землю, как сейчас люди из Крыма борются за свою землю, хотят вернуться туда. Но при этом отмечу, что когда сюда начали активно ехать уже люди из восточной Украины, когда там война началась, то были достаточно большие стереотипы по отношению к этим людям. Эти стереотипы частично перешли и на отношение к крымчанам. Например, стереотип о том, что люди не хотят переходить на украинский язык, а принципиально говорят по-русски. Хотя сейчас я встречаю неимоверно большое количество крымчан, которые переехали сюда пару лет назад и ни слова не говорили по-украински, а теперь достаточно свободно говорят по-украински. И это люди среднего возраста.
Человек, который сегодня готовится переехать из Крыма на материк и рассматривает Львов, что ему нужно знать, к чему ему нужно быть готовым, что ему нужно учитывать?
Наверное, в первую очередь, то, что он должен рассчитывать на свои силы. Потому что у многих есть иллюзия о том, что они приедут и у них будут сразу жилье и работа. Так не бывает. Если говорить о переселенцах, то вопросы жилья и работы как были актуальны, начиная с марта 2014 года, так и частично остаются сегодня. Но при этом человек должен понимать, что если он сюда приедет, то он будет достаточно комфортно себя чувствовать в плане среды. Что местные люди будут к нему хорошо относиться и что здесь будет достаточно активное крымское сообщество.
Профессиям какого рода Львов дает зеленый свет? И напротив – ради самореализации в каких сферах лучше выбирать не Львов, а, быть может, Киев?
В принципе, очень тяжело сравнивать другие города с Киевом, потому что Киев это такой плавильный котел, где ты можешь найти любую работу. Но во Львове, например, достаточно хорошо развивается несколько сфер: это туризм, это инновации, например IT, и это торговля. И в этих сферах переселенцы могут себя находить. При этом люди сюда перебираются достаточно разные. Кто-то занимается земледелием, кто-то занимается лечебным делом, кто-то может себе позволить открыть кафешку.
А «крымские проекты» во Львове: крымские кафе, театры, выступления музыкантов – как эта сфера ощущает себя в последние 2,5 года? С точки зрения тех же success stories.
У нас сейчас прошел фестиваль идей, где переселенцы и местные общаются друг с другом и демонстрируют успехи в своих направлениях, а также находят точки пересечения. Нам очень важно показать, что переселенцы это не только люди, которые что-то постоянно просят, но и те, кто готов вкладывать в развитие города. И вопрос интеграции переселенцев в местное сообщество был и остается достаточно важным, так как социальные вопросы решаемы, но если есть конфликт между принимающим сообществом и теми, кто приехал, то этот конфликт очень тяжело решить.
Я думаю, что не стоит скрывать тот факт, что у некоторой части переселенцев были достаточно патерналистские ожидания, что им будут все должны – государство, общественные организации, местное сообщество. И эти люди очень часто, например, даже возвращались в Крым. Но большая часть людей, которая приехала, они сразу пошли работать. Они пошли делать разные проекты в разных сферах. И, например, что здесь изменилось – здесь почувствовалась конкуренция в сфере культуры. Начали появляться события, связанные с крымскотатарской культурой, украинской культурой с востока и с запада, началась так называемая коллаборация, когда деятели культуры из разных уголков страны своим творчеством помогают сшивать эту самую страну.
Львов это действительно место, где очень хорошо думается. Если сравнивать с Киевом, то Киев это «экшн», место, где постоянно идет движение, постоянно кипит работа. А поэтому здесь во Львове очень хорошо создаются новые смыслы - начиная от литературы и музыки и заканчивая инновационными проектами в сфере бизнеса или театра.
Волна эмиграции из Крыма прекратилась или это какой-то перманентный, просто не очень многочисленный, процесс?
Конечно, мы не можем сравнивать волны миграции сразу после аннексии Крыма и сейчас, потому что тогда действительно была огромная часть людей, которые переехали, а сейчас люди приезжают тогда, когда в Крыму происходят волны репрессий. Мы это сразу чувствуем. К нам поступают телефонные звонки, к нам приезжают люди в офис, когда что-то происходит в Крыму. Например, какие-то очередные обыски либо запрет независимых СМИ или меджлиса крымскотатарского народа – тогда люди в Крыму начинают присматриваться, куда им переехать. Тогда они едут сюда, а мы здесь помогаем им как-то устроиться. Хотя наша публичная позиция заключается в том, что мы просим людей не покидать свою родину, так как этого больше всего хотят оккупационные власти – они ждут, что все несогласные уедут.
Как, по-твоему, изменилась страна за последние 2,5 года? От каких быть может иллюзий в отношении самой себя она избавилась?
Мне кажется, что мы из такого детского периода перешли в такой еще незрелый, но юношеский осмысленный период. Когда мы начинаем учиться брать ответственность больше, чем конкретно за самого себя и за свою семью. Когда мы учимся брать ответственность за свой подъезд, свою улицу, свой город. Это, как мне кажется, наибольшее социальное изменение, которое произошло за последние 2,5 года. У меня есть неимоверно большое количество примеров, когда мои друзья - успешные бизнесмены и успешные менеджеры - перешли либо в государственную сферу, либо в волонтерство. И я вижу, насколько сильно сейчас развивается институт гражданского общества.
**
Цей матеріал було створено в рамках проекту Інституту висвітлення війни та миру за фінансової підтримки МЗС Королівства Норвегія.