Но если в саму безработицу, как социально-экономический показатель, вкладывать меньше эмоций и больше интеллекта, то это не более чем отражение общих - населения и государства - проблем в понимании вектора развития и ресурсообмена. А еще, помимо прочего, она отражает истинные масштабы ущерба, который трудоспособное население наносит само себе, излишне полагаясь на государство, но не на себя.
Катастрофа даже не в том, что расходуются последние средства для выживания. А в том, что лишь чуть более 7% от общего числа безработных увидели выход из этой ситуации в необходимости приобретения новых навыков и предпочли новые возможности истерии.
Западный горизонт
1) В Европе около 30 млн. граждан испытывали проблемы с трудоустройством еще задолго до пандемии. В нынешние времена их прогнозируют все 50-60 (McKinsey). Из них 10 млн. – так называемые долгосрочные безработные. Безусловно, коронавирус повлиял на рабочие места с удвоенной силой, и большинство стран тут же среагировали всеми возможными механизмами поддержки и работников, и работодателей. Но при этом можно смело констатировать, что изначально лишь 20% программ по трудоустройству и льготированию касаются тех, кто более одного года находится без работы. Хотя именно таких, «безработных со стажем», в Европе немало.
2) Основные средства в данном направлении уходят на различные пособия действительно в этом нуждающихся, а что происходит с остальными? Они предоставлены сами себе. Не потому, что, например, Германия или Бельгия не могут позаботиться о своих гражданах. А потому, что стимулирование программ, ориентированных на их мотивацию создавать рабочие места посредством приобретения новых навыков и компетенций, переквалификации и формирования качественно новой профориентации куда важнее бесконечного кредитования той кастовой самозанятости, которая не вывозит ВВП и в целом никак не влияет на глобальный экономический рост.
3) Все это не значит, что малый-средний бизнес никому не нужен, нет. Ему просто никто не мешает. Когда совсем плохо, дают пряник. Но не забывают напоминать о том, что мы живем в эпоху цифровой экономики и промышленности, которые нуждаются в квалифицированных кадрах. В то время как более «примитивные» формы наполняют трудовые мигранты – в том числе, украинцы, давно превратившие «заробитчанство» в культ.
Марафон причин и следствий
1) Безработица - тот «орешек», о который сломала «рыночные» зубы не одна страна. Украина одна из немногих, где любые попытки сохранить занятость вообще не имеют ничего общего с важнейшей задачей независимо от кризисов и эпидемий: повышением эффективности производства внутри государства. В результате имеем в разгаре топчущуюся на месте, неурегулированную и манипуляторную систему отношений труда и капитала, из которой сегодня одни выпрыгивают с вещами за границей, другие переваливают всю ответственность на правительство за возможность продавать кофе на вынос.
2) Важно, когда государство реагирует на мировые тенденции. Сейчас они направлены на вовлечение незанятых к саморазвитию и трудоустройству в прогрессивные компании, которые при меньшем прессинге регуляторной системы смогли бы предоставить соответствующие рабочие места. Украина же реагирует только на патологическое нежелание незанятых пробивать головой эту регуляторную систему – лишь бы не осваивать новые направления быстро развивающегося и оцифровывающегося даже у нас рынка.
3) Для большинства неустойчивых государств сработали бы простые, но непривычные в наших реалиях кейсы, которые понемногу раскручивают мотор бизнес-экосистемы и экономики и в США, и в той же Европе. А тех, кто не готов меняться и эволюционировать, - отпустить в свободное плавание, так как имеем следующие тенденции, притом они уже внутренние, а не заимствованные:
· Нежелание работодателей трудоустраивать не способных к приобретению современных навыков трудовой деятельности работников;
· Неготовность работодателей нести ответственность за результаты работы неквалифицированной рабочей силы;
· Недоверие работодателей к потенциальным работникам из-за нехватки у них мотивации и индивидуальных стимулов, особенно в период кризиса;
· Завышенные требования к оплате труда у тех, кто еще вчера жаловался на полное отсутствие средств для существования;
· Критический разрыв между требующимися специальностями на нынешнем рынке труда и навыками и умениями потенциальных работников;
· Неготовность работодателей нести высокие затраты на подготовку кадров, которые имеют возможность приобрести необходимые знания и компетенции самостоятельно, а главное – неготовность ждать.
4) Что делают на Западе для урегулирования проблемы в целом:
· Предлагают МСП два варианта для выживания: кредитование в пределах возможностей конкретного государства и в качестве альтернативы – дистанционные программы переквалификации и обучения самозанятых для получения рабочих мест на крупных предприятиях;
· Основная поддержка направлена именно на крупные предприятия для того, чтобы те могли сохранить существующие трудовые ресурсы, - так меньше людей окажутся на улице без работы;
· Стимулируют дееспособные предприятия к более активному производству продукции для внутреннего рынка, что требует задействования большего количества человеческого ресурса;
· Продвигают программы создания цифровых рабочих мест и философию онлайн-коммерции, позволяющей трудоспособному населению пересмотреть свои взгляды на классическую форму ведения «примитивных» форм бизнеса.
Что тут имеет принципиальное значение? Люди используют эти возможности, чтобы не быть безработными. И прецедент той же сегодняшней Америки не в том, что там «даже хуже, чем у нас». А в том, что адаптация тяжелая и проходит у всех на виду. А еще – индивидуальная продуктивность и трансформация рабочих мест на уровне государства и бизнеса у Запада на первом месте.