17 июля около 30 вооруженных активистов группы «Саснацрер» («Сасунксие храбрецы») и сторонники объединения «Учредительный парламент» захватили территорию полка патрульно-постовой службы полиции в Ереване и взяли в заложники нескольких полицейских. Во время штурма территории был убит полковник полиции Артур Ваноян. Несколько полицейских получили ранения как во время захвата полка, так и в ходе перестрелок последующих дней.
Один из руководителей движения "Учредительный парламент" Варужан Аветисян распространил на своей странице в Facebook заявление:
"Дорогие соотечественники, мы с учетом сложившейся в стране ситуации решили обеспечить свободное и достойное будущее для следующих поколений. Мы уже захватили здание одного их основных полицейских участков Еревана и несколько отделений. Мы осуществляем контроль над районом Эребуни. К нам присоединились представители вооруженных сил. Мы начинаем вооруженное восстание".
Представители оппозиции заявили, что были вынуждены пойти на крайние меры, так как президент Серж Саргсян и его сторонники годами вели политику, направленную на удержание власти.
Полиция проводит аресты среди активистов оппозиции. Так, в Ереване арестованы супруга и дочь участника захвата здания полка полиции ВаружанаАветисяна, а также член "Учредительного парламента" КароЕгнукяна и двое его дочерей. Во время ареста они рисовали плакат: “Другого выхода нет!”
Причины
К середине 1990-х годов в Армении наблюдалось катастрофическое отчуждение власти от народа. Противостояние власти часто принимает радикальный характер, митинговая активность достаточно велика, но в реальности политическая оппозиция оказывает незначительное влияние на процесс государственного управления.
Номинально в стране существуют демократические институты (многопартийность, свобода слова и т. п.), но в действительности складывается олигархическая система политической власти.
В условиях крайней скудности природных ресурсов, в частности энергоносителей, государство не имеет возможности раздавать натуральную ренту; бизнесмены должны заработать деньги, заключая между собой соглашения о разделе зон влияния, и только потом их можно обложить налогом, будь то официальным или «серым».
Естественным итогом такого процесса становится «олигархические консенсусы». Это коалиция представителей торгового и производственного капиталов, региональных «князьков» и государственных служащих, многочисленных лобби экспортеров и импортеров. Президентская власть – лишь часть этой системы, хотя и очень крупная. Сама по себе правящая партия (в данном случаи Республиканская партия Сержа Саргсяна) также представляет собой, по существу, систему коалиции различных элитных групп.
Такая система кажется ее участникам достаточно устойчивой. Даже Американский Фонд Мира и журнал ForeignPolicy присвоили Армении в 2015 году индекс «уровень стабильности выше среднего – низкий уровень рисков»: 108 место из 178 стран в рейтинге «Слабости государств мира 2015» (Рейтинг слабости государств мира 2015 года (FragileStatesIndex 2015) отражает способность (и неспособность) властей контролировать целостность своей территории, а также демографическую, политическую и экономическую ситуацию в стране).
Однако главный элемент неустойчивости заложен в самом устройстве политической системы – в том, что политика остается почти исключительно делом элитных групп, а более широкие массы включаются в нее практически только во время выборов, которые в результате превращаются своего рода в стихийное бедствие.
Сцепка «чиновник – законодатель – предприниматель» создает ситуацию «бифуркационного застоя», когда власть может устойчиво воспроизводить себя, не прибегая к массовым репрессиям, однако это – не власть народа, а власть политиков.
В 2015 году власти запустили репрессии и “закручивание гаек”, система начала давать системный сбой.
С одной стороны власти не могли ничего предложить в плане улучшения материального положения армян (средняя зарплата колеблется в пределах $300, а цены на продуктовую корзину и тарифы на ЖКУ продолжают расти, коммунальные расходы составляют примерно 1/3 средней зарплаты); с другой – не преодолено отчуждение граждан от управления.
Социально-экономические предпосылки протеста наложились на определенную политическую «безнадегу» по-армянски.
По словам армянского политолога Микаэла Золяна, по состоянию на средину 2016 года в Армении оппозиция полностью нейтрализована, и сейчас нет партий, у которых есть реальная возможность победить на выборах.
Правящая Республиканская партия имеет полную политическую монополию. После конституционного референдума стало понятно, что Серж Саргсян решил остаться руководителем страны после того, как истечет уже второй срок. Т.е. как бы в качестве премьер-министра он останется руководителем страны.
То есть смены власти и появления «новых лиц» в политикуме не будет.
Недавно был принят Избирательный кодекс, который делает задачу воспроизводства власти гораздо более легкой и фактически лишает оппозиционные партии каких-то реальных шансов на победу.
«К этому добавляется карабахская ситуация, потому что апрельские события (армяно-азербайджанские вооруженные столкновение на линии разграничения в Нагорном Карабахе) показали, что коррупция и социально-экономическое состояние страны влияют и на обороноспособность, и на позиции Армении в карабахском вопросе», - считает Микаэл Золян.
Движущая сила
Ответственность за мятеж в Ереване взяла на себя группа «Саснацрер» («Сасунксие храбрецы» - название в честь одного из армянских эпосов), состоящая из активистов движения «Учредительного парламента».
Сам «Учредительного парламента» из инициативы «Предпарламент», которая возникла в 2012 году в результате объединения вокруг идеи «альтернативной власти», прорастающей из корня общества». Речь шла о необходимости подписания нового общественного договора и переоснования государства Армения на новых правилах и новых ценностях.
В манифесте движении говорилось:
«Принимая за основу естественные права граждан на человеческое и национальное достоинство, свободу и справедливость, а также на происходящую из этих прав законность действий по реализации данных прав и свобод, общепризнанное и закрепленное в Конституции положение о принадлежности власти народу;
- подчеркивая решающую роль авангарда добровольцев, которые на всем историческом пути армянского народа брали на себя функцию мобилизации общества в решающие моменты;
мы берем на себя ответственность инициирования политического процесса по созданию системы государственного управления, способного ставить и решать национальные цели и задачи.
Инициативная группа этого нового политического процесса, в качестве открытого собрания свободных и ответственных граждан Армении, провозглашает себя Предпарламентом".
Некоторые идеологические ориентиры “Предпарламента” были сформулированы бывшим командиром отдельного Шушинского батальона, член секретариата "Предпарламента" Жирайром Сефиляном в статье "Предпарламент: истоки и путь", в которой предлагает пути "освобождения от оков колонизированной существующей системой управления Армении":
"Безусловно, в этом процессе существенное значение имеет смена политических поколений, так как прежнее поколение, способствовавшее неоколонизации страны и узурпации власти народа, не хочет и не может обеспечить создание суверенной Армении, поэтому оно не должно иметь решающего влияния в политической жизни в будущем.
Посредством альтернативных выборов сформировать параллельные существующей системе управления – законодательные, судебные и исполнительные органы народной власти, главным из которых будет Учредительное собрание... Подписать гражданские договоры и посредством их получить полномочия от каждого гражданина для осуществления власти”.
На данный момент “Учредительный парламент” это радикальная националистическая армянская “антиполитическая” военизированная сила, состоящая из нескольких сотен комбатантов (участников войны в Нагорном Карабахе), бывших членов военизированных групп и националистических группировок. Все они разочаровались в парламентских партиях и представительной демократии.
Но это не обычные путчисты, требующие “сильную руку” и “национальную диктатуру” в Армении, а сторонники максимальной децентрализации властных полномочий.
Они говорят об «альтернативной власти”, народовластии, деколонизации Армении (от России), “подписание электронного соглашения между гражданами и избранной ими властью (на основании блокчейна)” и прочих вещах, которые не свойственны ультраправым автократам.
Поэтому идеи “Учредительного парламента” оказались не только восприняты в армянском обществе, но и в поддержку восставших на улицы Еревана вышли представители разных либеральных групп и оппозиционных организаций.
20-го и 21 июля, а также 29 июля, полиция, применив силу и спецсредства, разогнала мирную акцию протеста. В ходе этих действий 29 июля мишенью стали также журналисты. 30 июля была совершена попытка самосожжения одного из протестующих в Ереване.
По словам Микаэля Золяна, если в первый день мятежа проявлений какой-то симпатии к участникам этой вооруженной группы было не очень много, то уже к 20 июля на улицы Еревана вышло около тысячи протестующих и это были не последние люди в стране.
Постепенно и в социальных сетях, и в выступлениях каких-то уважаемых людей все чаще звучат такие ноты, что, да, мы не одобряем такие методы борьбы, но те цели, за которые они борются, мы полностью разделяем, и что в конечном итоге ответственность за то, что происходит, на власти, которая не смогла решить проблемы, стоящие перед страной, и т.д. Чем дальше, тем эти тенденции сильнее.
Как и в 2015 во время «электромайдана» (акции против повышения тарифов на электричество), так и сейчас в 2016 г. мы наблюдаем в Ереване феномен трансакционного активизма, когда происходит диффузия разных общественных групп, политических партий, молодежных моббов, футбольных фанатов, неформальных сетей в одно протестное движение.
Как и в Украине, партии пытаются успеть на Майдан, но сталкиваются с явным недоверием общественных активистов. Армянский национальный конгресс, Наследие, Процветающая Армения, Дашнакцутюн и другие не только «проспали» протест, но и оказались к нему не готовыми. Непартийный майдан и радикальная альтернатива антиполитическая сила в тренде теперь и в Армении.
По мнению большинства экспертов, перспективы Армении зависят от того, насколько руководство республики готово отказаться от резервационной схемы бизнеса, сможет ли оно пойти не путем раскручивания репрессивных мер, а формирования площадки для общественного диалога. Но нынешний режим уже раз «эмоционально сорвался» и вряд ли остановиться. Вероятность силового сценария более чем высока.
Политико-правовая модель, которая создана в Армении, исчерпала свой ресурс постсоветской модернизации. В условиях, когда рушится глобальный миропорядок появляются шансы у таких альтернатив, которые мы не могли себе даже представить.
Автор приглашает к дискуссии на своей странице в «Фейсбуке»