В помещение Киевского городского союза ветеранов АТО заходит высокий, худой мужчина лет 45. Пару секунд стоит у дверей, переминаясь с ноги на ногу, а потом, все еще не вполне уверенной походкой, подходит к моей собеседнице – Виктории Кисиленко, координатору союза.
- Не могу найти работу, - объясняет свою проблему мужчина, - Я только демобилизировался, буквально пару недель назад, в конце января. Прихожу устраиваться, а со мной даже разговаривать никто не хочет. Говорят: «АТОшник – значит, больной на голову, до свидания». А я же не просто так, я специалист, у меня есть трудовая, есть высшее образование, больше 15 лет стажа.
Он сам из Харькова, призывался из Московского района. Рассказывает, что из-за района с таким названием даже в плен попал, пришлось сутки в карцере переночевать. Пришел в Киевский союз, потому что в Харькове ничего толком объяснить не могут.
- Ничего не понятно теперь, куда идти. Как призывали, так нужен был, повестки чуть ли не на улице вручали. Мне, например, повестку дали в метро, - рассказывает харьковчанин.
Виктория объясняет, что ему первым делом необходимо стать на учет в Центр занятости. Конкретно в этой ситуации, с его данными и опытом работы, ему в течение 9 месяцев обязаны выплачивать 100% суммы от той зарплаты, которую он получал в АТО. После того, как он станет на учет, Вика посоветовала мужчине обратиться в одну общественную организацию, которая занимается непосредственно трудоустройством АТОшников, называется «Центр занятости свободных людей». Там с ним поговорят, выяснят, что он умеет, на что претендует, помогут составить резюме и расскажут о уже имеющихся предложениях работы для бойцов.
Я договариваюсь прийти в Союз на целый день, посидеть в офисе и записать рассказы людей, которые приходят туда за советом и помощью. Заместитель главы Союза, Антон Колумбет, предупредил, что нет никаких гарантий того, что за целый день придет хоть кто-то. Массовый поток людей приходится на периоды демобилизаций, а сейчас, в среднем, 5-6 посетителей в день.
Помещение Киевского городского союза ветеранов АТО находится прямо в центре, по адресу бульвар Тараса Шевченка, 3. Глава Союза – подполковник Игорь Владиславович Мари. Всего в офисе работает 5 человек, это непосредственно административный персонал, еще человек 10 работают «в полях» - в КГГА, в Департаменте социальной политики и так далее. Кроме того, в каждом районе Киева есть локальные Союзы ветеранов АТО.
- Мы зарегистрировались в ноябре 2014. Костяк Союза – это ребята из 12 батальона территориальной обороны города Киева, они приехали в отпуск в ноябре и зарегистрировали организацию. Но активная деятельность началась в марте, когда была демобилизация, - рассказывает Антон Колумбет.
В день, когда я намеревалась записать несколько историй АТОшников, 9 февраля, пришел всего один-единственный человек. Женщина среднего роста, возраст – где-то за 50, темноволосая, походка медленная, но уверенная. Заходит и спрашивает Вику, с которой она решала вопрос выдачи справки участника АТО ее дочери – Надежде Савченко. Эта женщина - не кто иная, как мать летчицы, Мария Ивановна Савченко. В Союз Мария Ивановна обратилась еще в октябре. Оказывается, семья Надежды до сих пор не может получить справку о том, что летчица – участница Антитеррористической операции. У Надежды есть удостоверение участника боевых действий за миротворческую операцию в Ираке, но большинство льгот, которые полагаются военным и их семьям, предоставляются государством при наличии справки об участии в АТО, которую семья до сих пор не получила.
- У меня есть справка от Порошенко о том, что она – герой Украины, что ей звезду будут вручать, когда она вернется, а справки об участии в АТО нет, - сокрушается женщина.
- Ну, процесс пошел, Вика тогда написала обращение, ее заявление рассматривают, - отвечает ей Колумбет, - Понимаете, тут просто проблема еще в том, что Надя сейчас в плену…
- Проблема в том, что это АТО, а не война, - обрывает его Мария Савченко, – За что воюют парни, за что умирают? За то, чтобы до чиновников нельзя было достучаться? У меня здоровья уже практически нет, я еле хожу. Иду вот сейчас из КГГА, к Кличко хотела попасть. Ага. То он до 7 в отпуске, до среды, может, в четверг будет. Ну, ничего, я – женщина пробивная, выхожу. У Нади мой характер, справимся.
Больше посетителей в тот день не было, только несколько телефонных звонков. Одна из сотрудниц, Снежана Резепова, весь день активно занималась организацией бесплатных занятий по дзюдо для детей бойцов АТО. Снежана сама дзюдоистка, так что есть кое-какие контакты, которые помогают в организации мероприятий такого рода. В Союзе девушка работает всего 3 день, немножко нервничает, волнуется, но очень старается.
- Мы с мужем вообще каждый месяц помогали материально, я еще и организовывала занятия по йоге для жен АТОшников. А потом я подумала, что этого не то, чтобы мало, но я могу сделать больше для бойцов. У меня сейчас есть время и возможность приходить сюда и работать в Союзе, вот и работаю, - рассказывает Снежана.
Проблемы, которыми занимается Союз, можно поделить на два типа: проблемы тех, кто еще служит и проблемы тех, кто уже демобилизовался.
Проблемы тех, кто служит, в основном лежат в бюрократической плоскости – это вопросы зарплат, отпусков, званий и тд. Но все-таки основная деятельность – это, конечно же, ветераны АТО. Практически все они по возвращению в мирные города сталкиваются с одними и теми же проблемами – это психологическая реабилитация, социальная адаптация и социально-бытовые вопросы. Союз занимается как консультационной, так и практической работой. Волонтеры объясняют бойцу, что ему нужно делать и куда обратиться, часто помогают отправить какой-либо запрос или обращение про его проблеме.
- Многие даже не идут ни в какие госучреждения, приходят сразу к нам. Конечно, мы стараемся помочь каждому. Бывает такое, что реакция со стороны чиновников идет только после того, как подключаемся мы. Когда боец сам пытается что-то решать, у него ничего не получается, но когда видят, что за ним стоит Союз ветеранов, за ним стоит общество, тогда уже идет какой-то процесс, - говорит Виктория Кисиленко.
У Союза есть много дружественных организаций, куда они отправляют бойцов с определенными проблемами. Например, Центр занятости свободных людей, который находит работу АТОшникам или Центр психосоциальной реабилитации при НаУКМА. И то, и то - общественные организации, которые держатся исключительно на энтузиастах.
- Главная проблема заключается в чем, - обясняет Антон Колумбет, - у нас нормальное социальное законодательство, льготы участникам боевых действий вполне солидны. Есть различные государственные программы по переквалификации, по санаторно-курортному лечению, деньги выделяются из бюджета. Но при этом есть конкретная тетка из собеза, которая не хочет работать. Получается, мы вынуждены выполнять за госслужащих их работу.
Если Союз ветеранов помогает бойцам решать их проблемы, то Информационный центр для участников АТО, который находится в 115 кабинете в КГГА, занимается только консультационной деятельностью. Кабинет был создан по инициативе Союза (то есть, он тоже волонтерский, не муниципальный). Инфоцентр расположен на первом этаже администрации, слева по коридору. В кабинете стоит несколько рабочих столов, за которыми волонтеры принимают АТОшников.
- Самая печальная ситуация – в сфере трудоустройства, - рассказывает волонтер Наталья Степанова, - многие бойцы возвращаются в АТО и подписывают контракты именно потому, что не могут найти здесь работу. Некоторые, например, теряют рабочее место, некоторые до АТО работали неофициально. Статистики нет, но по нашим наблюдениям, около 30% бойцов работали официально, 30% - неофициально, а все остальные были безработными.
Кроме этого, конечно, сталкиваются с проблемами с жильем, отсутствием средств на лечение и реабилитацию и прочими. Как правило, по каждой проблеме уже имеется отработанный алгоритм действий: что делать, какие документы собирать, куда обращаться. Однако иногда встречаются уникальные случаи, о которых ничего не сказано даже в законодательстве. Например, такое явление, как АТОшники-переселенцы, бойцы, которые родом из оккупированных территорий и имеют двойной статус – переселенца и участника боевых действий. Их статус в законе не прописан, и никакой социальной защиты и гарантии у них нет.
Один из таких солдат как раз был в 115 кабинете, когда я туда пришла. Боец служил в ВСУ, свои имя и фамилию называть не пожелал, поскольку он сам из Крыма и переживает за родителей, которые остались на полуострове.
- В законе статус АТОшников-переселенцев не прописан, они не могут получить ни квартиру, ни землю, ни даже финансовую компенсацию, потому что для этого нет оснований. Я вот вернулся из АТО, и мне, по сути, негде жить, живу у родственников пока. Таких людей, на самом деле, не так уж и много, но они есть, и они не знают, куда обращаться. Мой сослуживец, например, получил землю в селе, откуда он родом, потому что он там свой. А я чужой, мне ничего не положено.
Я уже собралась уходить, когда до меня долетели обрывки неистовых криков.
- Женщина, ваш сын служит за родину или за квартиру? – надрывалась какая-то чиновница. Под ее криками прогибалась женщина лет 50, крепкого телосложения, среднего роста, в простеньком пуховичке. В руках у нее папка с документами.
- Мой сын пошел воевать за Украину, почему Украина даже какого-то несчастного угла не может ему выделить? – чуть не плача, выдавливает женщина.
- Молодец ваш сын, что воюет за Украину, честь ему и хвала. Но, знаете, сколько таких как он? И что теперь, каждому квартиру давать? Нет квартир, не дают, до свидания, - отчеканила чиновница.
Женщину, которой пришлось выслушать все это, зовут Наталья Николаевна Красицкая, и жилье нужно не столько сыну, сколько ей самой. Наталья Николаевна вот-вот должна выйти на пенсию, а жить ей попросту негде. Последние 10 лет она проработала дворником на Радужном массиве в Днепровском районе Киева, и все это время она жила в так называемой «колясочной». Это небольшая каморка в доме. В колясочной есть только свет, вода и место для кровати. Все для того, чтобы кое-как поддерживать свое существование и рано утром выходить на работу. Своей квартиры у нее нет, прописана у одного из своих сыновей.
- Мой старший сын сейчас находится в АТО, под Донецком где-то. Есть все справки, есть удостоверение, что он участник боевых действий, единственная надежда на то, что ему хотя бы как АТОшнику дадут какое-то жилье. По крайней мере, АТОшники идут вне очереди, а меня поставили на квартирный учет на 12 тысяч какое-то там место. Я пришла вообще поговорить с кем-то ответственным по делам бойцов АТО, меня повели к ней. Я даже не знаю, кто это, она мне не представилась. Единственное, что я знаю - вроде бы из Департамента строительства и жилого обеспечения. Сказала, что Кличко квартир не дает, и на прием нему я не попаду, могу даже не пытаться. Да я за него голосовала, и сейчас мне такой прием?! – рассказывает Красицкая.
Степанова Наталья, волонтер из Инфоцентра, на вопрос о проблемах бойцов обрывает меня и подытоживает, что проблема одна-единственная: «Никто никому не нужен». Кроме, конечно, волонтеров и активистов, которые берутся помогать другим.