ГлавнаяОбществоЖиття

​Головокружение от успехов

Пока Юлия Тимошенко почти бездействует, удары по власти наносят сами власть имущие. Например, Михаил Бродский. Который успел сделать Украине и власти кое-что хорошее, но ввиду головокружения от своих успехов, начал делать и кое-что плохое.

​Головокружение от успехов

Об успехах новой власти в области реформ говорят теперь все. А успехи эти действительно велики.

Это факт, что на 7 сентября сего года уже установлена стабильность во власти — президент, правительство и парламент работают как единый механизм; сокращено более 50% разрешений и лицензий; центральная власть полностью контролирует ситуацию в столице. Нельзя не признать, что сбор ещё в марте 235 депутатов в состав коалиции “Стабильность и реформы”, которая до сих пор работает без сбоев и серьёзных открытых конфликтов, представляет собой огромнейшее достижение.

О чём всё это говорит?

О том, что коренной поворот Украины к управляемости можно считать уже обеспеченным.

Успехи эти вселяют во власть имущих дух бодрости и веры в свои силы.

Но успехи имеют и теневую сторону, особенно когда они достаются сравнительно “легко”, в порядке, так сказать, “неожиданности”. Такие успехи иногда прививают дух самомнения и зазнайства: “Мы всё можем!”, “Нам всё нипочём!”. Они, эти успехи, нередко пьянят людей, причём у людей начинает кружиться голова от успехов, теряется чувство меры, теряется способность понимания действительности, появляется стремление переоценивать свои силы, появляются авантюристские попытки “в два счёта” разрешить все вопросы строительства новой страны, провозглашённого президентом Януковичем.

Так, глава государственного комитета Украины по вопросам регуляторной политики и предпринимательства Михаил Бродский фонтанирует идеями в связи с тем, что премьер-министр Николай Азаров недавно похвалил Бродского за идеи упростить техосмотр, отменить доверенности и ликвидировать МРЭО; Азаров попросил Бродского представить ещё идеи. Бродский думал-думал и придумал запретить секонд-хенд. В качестве опоры для этой идеи Бродский предлагает якобы реальную возможность создать миллион рабочих мест в отечественной лёгкой промышленности. Мол, за минувшие двадцать лет количество работников в отрасли как раз и сократилось с миллиона до 90 тысяч человек. Кто виноват? Секонд-хенд?

Бродский заключил, что секонд-хенд. “Дороги не сделаны, больницы не отремонтированы, врачи и учителя имеют нищенскую зарплату… и мы продолжаем уничтожать страну. В утеху группки продавцов с базаров, контрабандистов”, — говорит Бродский.

Причём на мнения несогласных с таким взглядом Бродский реагирует примерно так же, как Владимир Путин — на несогласных с “вертикалью власти”. Вот только у Бродского, к счастью, нет полномочий, чтобы несогласных “дубинкой по голове и отоварить”.

А с чем же, собственно, тут не соглашаются?

Проблема с инициативой Бродского заключается в том, что он ставит на одну доску секонд-хенд и лёгкую промышленность. Суть даже не в его отношении к отечественной лёгкой промышленности — ибо насколько некачественными нужно считать продукцию отечественной лёгкой промышленности, чтобы без тени сомнения утверждать, что смертельную конкуренцию этой продукции составляют ношеные вещи. Суть в том, что секонд-хенд есть практически везде в мире и если уж лёгкой промышленности что-либо мешает, то явно не секонд-хенд. Владимир Бордо, фэшн-журналист, говорит об этом так: “Почему не возникает подобный вопрос у итальянской лёгкой промышленности? Почему в Милане существуют и Монтенаполеоне, и барахолки? Если бы такая конкуренция действительно была, старьёвщиков разогнали бы давным-давно. Но лёгкая промышленность и секонд-хенды сосуществуют. И, кажется, их параллельные миры вообще не волнуют друг друга”.

Артём Климчук, дизайнер одежды, указывает ещё и на то, что не следует рассматривать лёгкую промышленность только как отрасль по производству собственно одежды. “Лёгкая промышленность — это не только фабрики по пошиву, это ведь и ткани, фурнитура, прикладные материалы. Например, я очень хочу шить из украинских тканей, но, кроме льна и технических материалов, ничего и нет”, — говорит Климчук.

Он подчёркивает: “Если в Украине будет производиться одежда, доступная массам по цене и качеству, то это будет отлично, но к секонд-хенду это не имеет отношения. Ведь даже себестоимость самой обычной футболки не может быть 5-10 гривен — столько футболки стоят в секонд-хенде. Себестоимость вещей, произведённых в Украине, всё равно будет выше. И вдобавок украинские вещи всё равно будут дороже китайских вещей — просто рабочая сила дешевле в Китае”.

Разве может Бродский, глава госкомитета по предпринимательству, не понимать такую простую вещь? Например, мой друг Вова Мамут, большой фан Франкфуртской школы, утверждает, что именно так дело и обстоит: Бродский не понимает. “Как может человек занимать должность главы госкомитета по предпринимательству, если он не имеет и малейшего представления о том, что такое рынок вообще, не говоря уже о том, что такое рынок тряпья. Лёгкая промышленность и секонд-хенды не конкуренты. Украинский покупатель к секонд-хенду относится крайне брезгливо. Мне даже иногда приходится скрывать, скажем, от своих родителей, что я купил ту или иную вещь на “секонде”, чтобы избежать нотаций на тему того, что я не нищий и должен покупать новые вещи. Априори клиентами “секондов” являются люди, которые всё равно не смогут покупать себе вещи в магазинах, и маргинез вроде меня”, — сказал мне Вова.

Виталий Левин, тату-мастер, точно описал мне эту брезгливость украинских покупателей на собственном примере: “Если мне нужна, например, кожаная куртка или шарф, то я поеду на “секонд”. Но нижнее и постельное бельё, полотенца, штаны и тому подобное я покупаю только новое”.

Ярослав Романюк, рекламист, указал на другой аспект вопроса о секонд-хенде: “Я люблю покупать на “секонде” книги и диски, ведь там всегда можно найти что-то интересное, раритетное и на иностранном языке, с чем в Киеве большая проблема”.

В итоге Вова озвучил вывод, который нельзя не сделать: “Конкурентом украинской лёгкой промышленности, очевидно, является мировая лёгкая промышленность. И запрет ввоза секонд-хенда вообще никак не сможет повлиять на катастрофическую ситуацию в украинской лёгкой промышленности. Так что, инициатива с этим запретом — полный п****ц. Этому однофамильцу замечательного российского поэта не мешало бы разобраться в том, что такое основа основ капиталистической системы — рынок”.

Всё-таки почему люди не нищие покупают ношеные вещи?

Владимир Бордо ответил о себе так: “Я покупал и покупаю вещи на “секондах”, так как для меня это равносильно традиционному променаду более обеспеченных граждан по Третьяковскому проезду. Но в отличие от них на “секондах” я всегда могу найти интересную вещь за копейки, которая если и ужаснёт меня на солнечном свете, всё равно может быть подарена друзьям с более гибкой фантазией. Кроме того, именно в секонд-хенде я нахожу столь любимые мной сорочки Ben Sherman с ещё перламутровыми (а не пластиковыми) пуговицами, редкие вещи Burberry’s”.

Артём Климчук ответил так: “Зачастую я просто не мог себе позволить покупать вещи в других местах, потому что в обычном магазине при том же качестве новая одежда стоит на порядок-два дороже. И для съёмок иногда помогает: например, нужно 10 рваных свадебных платьев, а бюджет небольшой”. Аналогичные причины и у Ярослава Романюка: “Однажды я работал на съёмке рекламы помощником костюмера, и нужно было одеть 150 человек массовки. Никакого рекламного бюджета не хватило бы, если бы мы покупали новые костюмы пусть даже отечественных производителей. А “секонд” нас спас".

Виталий Левин ответил так: “Не могу найти в магазинах подходящие мне фасон, бренд, качество, цену”. Похожая ситуация и у Вовы: “В магазинах нет того, что я хотел бы носить, а если и появляется, то через несколько лет после того, как перестало быть интересным. Все мы сейчас так или иначе подбираем крохи со стола западной культуры”.

При этом все пятеро согласились с тем, что основными покупателями секонд-хенда являются малоимущие люди. И у таких людей в случае запрета секонд-хенда никакой альтернативы не будет в силу нужды — дешёвые польские, турецкие и пусть даже украинские вещи всё равно в десятки, а то и сотни раз дороже.

Я спросил своих собеседников также о том, как запрет секонд-хенда повлияет на них лично.

Владимир Бордо сказал, что одежды у него меньше не будет. Просто её меньше будет прибавляться в его гардероб. На гардероб Артёма Климчука запрет секонд-хенда не повлияет. Виталий Левин предположил, что одежды у него, возможно, будет меньше. Вова намерен в любом случае пользоваться “интернет-секондом”, который функционирует уже очень давно на базе eBay: “Но, конечно, это будет обходиться мне значительно дороже за счёт почтовой пересылки и будет создавать дополнительные неудобства в связи с невозможностью вещи померять”. Ярослав Романюк сомневается, что запрет секонд-хенда” повлияет на него лично, но отмечает, что по крайней мере в Киеве будет намного меньше ребят, которые пытаются выглядеть модно. “Без разнообразия “секондовских” куч и принципа “всё по 2 грн” не так просто в условиях скромных финансовых возможностей подобрать себе целостный гардероб. Даже если “секонды” и закроют, что будет весьма печально (во всех странах есть “секонды”!), люди не станут ходить голыми и бойкотировать магазины. Просто опций будет меньше”.

Также Ярослав Романюк сказал мне то, что неплохо было бы услышать из уст Михаила Бродского: “Сокращение числа занятых в отрасли лёгкой промышленности людей вызвано в первую очередь проблемами отношений отрасль-государство. И вовлечение в эти проблемы секонд-хенда — популистское решение. Закрытие “секондов” ничего не исправит. Добиться перемен в лёгкой промышленности можно только реформами самой этой отрасли. Кроме того, необходимо более грамотное регулирование ввоза китайской и турецкой продукции вообще и контроль вещевых рынков с одеждой из этих стран в частности. Так мы по крайней мере сможем бороться с лавиной действительно конкурентного для наших производителей товара”.

К сожалению, из уст Михаила Бродского на тему секонд-хенда мы можем услышать в основном не такие, а популистские, пустые слова.

Ну, а действует Бродский достаточно активно: в проект Налогового кодекса уже внесена норма о запрете ввоза в Украину секонд-хенда.

Наверняка хочет, чтобы Азаров ему был благодарен ещё больше.

Вот только с секонд-хендом выйдет ровно наоборот.

Что это — политика помощи предпринимательству или политика его разложения и дискредитации?

Как могли возникнуть в среде действующей власти эти головотяпские упражнения по части “предпринимательства”, эти смехотворные попытки перепрыгнуть через самих себя, попытки, имеющие своей целью обойти экономику и законы экономики, а на деле льющие воду на мельницу общественного недовольства властью?

Они могли возникнуть лишь в атмосфере “лёгких” и “неожиданных” успехов действующей власти по установлению политической стабильности в Украине.

Они могли возникнуть лишь в результате головотяпских настроений некоторых представителей действующей власти: “Мы всё можем!”, “Нам всё нипочём!”

Они могли возникнуть лишь в результате того, что у некоторых власть имущих закружилась голова от успехов, и они лишились на минутку ясности ума и трезвости взгляда.

Чтобы выправить линию работы действующей власти, надо положить конец этим настроениям.

P.S. Не могу не выразить признательность Иосифу Сталину за вдохновение и некоторые риторические приёмы из статьи “Головокружение от успехов”, опубликованной в газете “Правда” 2 марта 1930 года. Спасибо, товарищ Сталин!

Дмитро ЛитвинДмитро Литвин, журналіст
Читайте главные новости LB.ua в социальных сетях Facebook, Twitter и Telegram