Ещё один значительный инструмент, который находится в руках у Порошенко, – это Генеральная прокуратура. Не нужно быть большим политическим экспертом, чтобы заметить: Генпрокуратура при Порошенко вновь работает как процессуальный шлагбаум – он быстро поднимается тогда, когда дело касается, например, Геннадия Корбана или Игоря Мосийчука, и эти люди оказываются в судах, и опускается тогда, когда дело касается кого-нибудь политически полезного, а не раздражающего, и эти люди не доходят до суда даже в самых одиозных случаях.
Во многом именно этот процессуальный шлагбаум является причиной того, что коррупция в нашей стране – по-прежнему главный бизнес, все остальные бизнесы – зависят от неё, и мафиозность государства, приобретённая Украиной за последние двадцать лет, до сих пор сохраняется, пусть уже и не в таких гипертрофированных формах, как три-четыре года назад, но тем не менее она есть.
Попробуем суммировать: администрация президента, приближающаяся к роли параллельного правительства, плюс существенная часть постов в исполнительной власти, плюс самая большая фракция в парламенте, плюс процессуальный шлагбаум Генпрокуратуры и плюс ещё Национальный банк. Так вот, если об этом подумать, то становится ясно, что разговор об украинской экономике всё-таки невозможен без президента.
Однако он ведётся без президента! Вот уже два месяца главным содержанием политической дискуссии в Украине является судьба правительства Арсения Яценюка. Нужно ли сохранять за Яценюком пост премьера? Кто из его Кабмина должен уйти? Кого назначать взамен? Какие шаги должен совершить премьер, и что должно сделать правительство, чтобы в стране наконец-то возобновился экономический рост? Какие пункты нужно внести в коалиционное соглашение, чтобы реформы почувствовали все и, прежде всего, по своим кошелькам? Может, нужно переформатировать коалицию? Или объявить досрочные парламентские выборы? Президент в этой дискуссии остаётся смысловым пятном: вообще не обсуждается, а что он должен сделать, чтобы экономика ожила.
Ещё раз: если бы у президента не было инструментов влияния на экономические процессы, если бы он и вправду занимался только дипломатией, войной и церемониальными вещами, а его соратники помогали ему исключительно в этих сферах, – то можно было бы согласиться с тем, что вся дискуссия об экономике замыкается на Кабмине и на парламентской коалиции. Мол, ах, как они плохо работают! Но президент, сосредотачивая власть и влияние в своих руках, оказался ответственным за экономику пожалуй в такой же степени, как и премьер.
И если эта ответственность у них на двоих, то вполне логично, что и перемены теперь – при столь плохом положении в экономике – должны последовать и от президента тоже.
***
Итак, нет дефицита в советах премьеру и в требованиях к нему самому, к его фракции или к министрам, которые прошли по квоте «Народного фронта». А какие шаги нужны от президента? В чём конкретно ему стоило бы проявить политическую волю, если говорить об экономике?
Возможно, лучше всего направление для перемен показывает скандал вокруг министра экономического развития и торговли Айвараса Абромавичуса. Можно предположить, что президент в своём любимом стиле попытается просто погасить этот конфликт, спрятать его, что называется, «под ковром», как он сделал с десятками других конфликтов. Вот только проблема в том, что реформаторов нельзя соединить с теневиками, с решалами – с той публикой, которая задавала тон экономическим процессам в нашей стране при предыдущих президентах. Если Абромавичус, как говорит президент, должен остаться, то даже не столько сам его нынешний оппонент, – Игорь Кононенко, – сколько оппонирующие ему практики управления точно должны уйти.
Придётся делать выбор: либо реформаторы – а, значит, и экономический результат, на который общество всё ещё рассчитывает, либо решалы – и экономический результат, который сегодня не нравится абсолютному большинству наших граждан. Этот выбор должен сделать и президент тоже, а не только премьер, у которого есть свой набор похожих проблем с людьми вроде Николая Мартыненко или Андрея Иванчука. Жить дальше, не делая этот выбор и сохраняя старые теневые порядки, – означает, просто отказываться от экономического роста. А без него не будет и политического роста. Президент ведь хочет второй срок? Как и премьер хочет вернуть свой рейтинг и обеспечить себе политическое будущее.
Правда в том, что эти двое – в одной лодке. Имя ей – экономика. Хватит делать вид, что кого-то в высшей власти экономика не касается, а кто-то виноват на 100%. Если министр, предложенный президентом, находится в конфликте с заместителем главы президентской фракции в парламенте, то это говорит о том, что проблема – у президента. Это его долг – управлять амбициями своих выдвиженцев так, чтобы они работали вместе. И если это – министр экономики, а весь конфликт, в сущности, сводится к блокировке реформ, – то к отчёту Кабмина в парламенте точно нужно добавить приложение: «Недоработки президента».