Великие тоталитарные вожди ХХ века – Муссолини, Сталин, Гитлер и Мао Цзэдун – считали, что не только может, но и должно. Их ключевая идея заключалась в том, что выбранная ими, и потому единственно правильная идеология и культура, (вспомним про соцреализм), должна быть принята всеми гражданами, став руководящим принципом не только образа их действий, но, что принципиально, и мыслей.
Критики тоталитаризма, например, Карл Поппер, противопоставили этому концепцию «открытого общества», т.е. общества, где каждый индивид принимает решения, опираясь на свое понимание правильности поступков, мнений и идей. В свою очередь, государство является лишь слугой, поставщиком сервисов, оплаченных налогоплательщиком, а значит априори ничего не может навязывать своим гражданам в культурной, идеологической и языковых сферах.
Ценности личной свободы, плюрализма мнений и культур прочно укоренились в европейском политическом сознании, сделав возможным «мультикультурализм», одно из практических проявлений которого – поддержка, в том числе финансовая, европейскими странами развития чуждой им культуры эмигрантов.
Логично предположить, что в случае Украины носителями тоталитарного сознания преимущественно являются лидеры ПР, а сторонниками открытого общества – «оппозиция», журналисты и гражданские активисты. Однако, во многих случаях это не так, а в вопросах языка наши «демократы» часто демонстрируют прям таки пещерный тоталитаризм.
Табачник всегда не прав?
Очередное проявление этого новость - «Табачник назвал украинский язык «ненужным», широко разошедшаяся по украинскому сегменту Интернет. Первая же ее фраза не оставляет сомнений относительно негативного отношения авторов и «перевесивших» ее новостных редакторов к сказанному министром.
Но что собственно он сказал? Включаем видео и узнаем, министр гордится тем, что под его руководством министерство высылает школам учебники на русском языке, когда они об этом просят, т.к. родители – граждане Украины хотят, чтобы их дети учились именно на этом языке. Высланные же ранее учебники на украинском остались невостребованными и пылятся на складах названных школ.
Есть возражения? Кто-то из «демократов» считает, что государство должно и имеет право навязывать своим гражданам язык обучения? Причем делать это за их собственный счет, ведь родители уже оплатили государственные учебники своими налогами. Что ж такая позиция не имеет ничего общего с теми ценностями, к которым апеллирует «украинские демократы».
Если же кто-то считает, что неправы родители, которые не хотят поддержать восстановление утраченных во времена царизма и СССР позиций украинского языка, тогда так и надо говорить. Однако и в этом случае придется признать, что граждане, желающие учить своих детей на русском, имеют на это полное право, независимо от того, что об этом думают даже самые лучшие и авторитетные представители нашего общества, а министр образования просто обязан эти требования удовлетворить.
Еще Табачник сообщил, что разрешил вузам использовать русский язык, благодаря чему выросло количество студентов-контрактников из России. Что же в этом плохого? Мы против того, чтобы украинские вузы зарабатывали на россиянах? Или же опять считаем, что украинские студенты не имеют права выбирать язык своего обучения? А вот государство имеет право выбирать его за них. Если так, что ж, мы опять столкнулись с тоталитарным сознанием.
Да, в ЕС тоже есть националистические партии, и их представительство в парламентах растет. Однако национализм национализму рознь. Одно дело – выступать за государственную поддержку и развитие своей собственной культуры и языка, а другое – требовать максимально сузить сферу использования чужого.
Цена подмены понятий
Казалось бы, что страшного в том, что в стройной европейской системе либерально-демократических ценностей борцов с антиукраинским авторитарным режимом будет одна тоталитарная брешь? Главное – это сохранить единство, а критика «ползучего узаконивания» русского языка этому помогает.
Страшно то, что такое отношение к языковой проблеме говорит об отсутствии у его адептов какой-либо системы либерально-демократических ценностей. Есть либо какая-то другая система – не либерально-демократическая, либо эклектичное собрание внутренне противоречивых идей, каждая из которых извлекается на свет божий в зависимости от обстоятельств.
Именно поэтому ВО «Свобода» в отдельных случаях может легко позволить себе выступить против свободы предпринимательства, а лидер Народной самообороны – против переподчинения райотделов милиции местному самоуправлению (дабы Добкин и ему подобные не смогли контролировать милицию) и выборности их глав, т.е. реального механизма защиты граждан от милицейского беспредела.
Список таких вот исключений можно продолжать почти бесконечно. В конце концов, чем занималась лидер украинских «демократов» на посту Премьер-министра? Ручным управлением экономикой и работой над «ширкой»! Не изменением регуляторной среды, а закулисным политическим манипулированием и максимально возможным использованием рычагов административного давления и вмешательства в работу рынка. Достаточно вспомнить о бензиновом и прочих кризисах или экстренном завозе тростникового сахара-сырца.
Пока общество с удовольствием позволяет дурачить себя подменой понятий, а в головах украинских политиков царит ценностный бардак, их действия будут оставаться спорадическими, лишенными единого смыслового стержня, а выборы – базовый институт демократии – останутся игрой в рулетку с непрогнозируемым результатом. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить то, что ожидало украинское общество от победы Ющенко в ходе оранжевой революции, с тем, что оно получило.
Сейчас оппозиция, как никогда, нуждается в поддержке общества, а значит, и наиболее восприимчива к его требованиям и критике. Казалось бы, вот тот «дивный миг», когда мы можем заставить измениться тех, кто завтра, возможно, будет управлять нами. Однако, как они изменятся, если журналисты – проводники общественных настроений, да и само общество, на поверку оказываются инфицированы тоталитарным сознанием? Таких ли изменений мы от них ждем?