За два часа обсудили многое – от беспощадного азарта налоговиков, до планов на депутатство и роли МВД в предстоящей кампании.
Опыт публичности у Виталия Захарченко невелик. Можно сказать, его вообще практически нет. Однако, главный милиционер обладает потрясающим умением «уходить» от неудобных вопросов. Причем не просто «съезжать», а мастерски переключать внимание на не менее интересные темы. И даже поддельно удивляться, когда его все-таки возвращаешь к первоначальному вопросу.
Это вам не пустозвонство Могилева, всерьез некогда уверявшего Lb.ua, что Янукович – как и Вячеслав Черновил – тоже политзаключенный. Не балаганность Цушко. Не добродушная околополитическая бравада Луценко. Нет, Захарченко совсем не таков.
И говорить с ним довольно непросто. Стоит на минуту отвлечься, отвести глаза в сторону, моментально заводит разговор в комфортное для него, «безопасное» русло. Уличаешь его в этом – мило улыбается: что вы, что вы, это я, мол, так, к слову, мы же, де, просто беседуем.
Хотя, в действительности, «просто беседа» выверена была до мелочей. «Сбой» произошел всего один раз – когда Захарченко, рассуждая о судьбе Луценко – вспоминал события 2005-го. На короткие пару минут напротив Lb.ua оказался совершено другой человек – взгляд ледяной и отрешенный, жесты резкие и порывистые, фразы – как текст обвинительного приговора.
Вмиг все стало ясно, точки над «і» - почему на этом месте именно этот человек – расставлены. Наверняка Президент, выбирая кандидатуру Захарченко средь всех других, это понимал. А уж, под какие истинные задачи – додумайте сами…
Перед началом интервью Захарченко долго и отрывисто («да, понял», «отставить, потом разберемся», «конечно, принял к сведению», «взять на контроль, безусловно») беседовал с кем-то по стационарному телефону. «Желтых аппаратов», как называют меж собой чиновники «правительственную связь» в его кабинете стоит с полтора десятка. Один из них – прямая связь с Президентом.
Президентский часто звонит? – завязываем разговор, кивая на батарею телефонов.
Да, бывает. Например, на днях, когда произошел взрыв в Харькове, я докладывал ситуацию Президенту. Как министр МВД, я обязан информировать Президента по всем резонансным происшествиям.
«Президент сказал: «Налоговой, как таковой, не существует. Ведь ей никто не верит»
Начнем с вашего назначения. Как это происходило? Сидите вы себе в ГНАУ, никого не трогаете, тут вас вызывает Виктор Федорович и говорит: Могилев, мол, едет в Крым, надо его кем-то заменить в МВД. Или как?
Решение Президента стало для меня, признаться, довольно неожиданным. При том, что определенные разговоры-то ходили, кое-кто даже спрашивал: правда ли, что вас собираются назначить главой МВД.
Безусловно, для меня это – очень большая ответственность. Я начинал работу в милицейском ведомстве еще при Союзе, простым сержантом. Причем в милицию пришел не по «партийному набору» или «комсомольской путевке» - сам эту дорогу выбрал, приняв соответствующее решение сразу после службы в армии. Закончил большую часть, из существовавших в системе МВД, учебных учреждений. Причем закончил с отличием.
Я читала вашу биографию.
Так, вот, когда Президент сделал предложение относительно МВД – я отнесся к нему, понимая, в каком положении сейчас находится ведомство, со всей ответственностью.
Могилев, значит, никудышнее хозяйство вам оставил?
Вопрос не в Могилеве. В систему МВД я пришел 1 января 1984-го года. Проблемы, о которых тогда услышал: борьба с коррупцией, взяточничество, низкая заработная плата сотрудников, маленький социальный пакет и т.д.
То же, что сейчас.
Верно. Проблемы комплексные, и решаться они должны так же – комплексно. Причем не в отдельно взятом ведомстве – в обществе в целом.
Президент акцентирует на важности реформировании ряда госведомств. В нашем случае правильнее было бы вести речь о модернизации.
Причем четко понимая: что именно вкладывается в термин «модернизация». Государственная служба – хребет государственности как таковой. От эффективности ее функционирования зависят многие процессы в стране. До президентства Виктора Януковича – и этот факт не вычеркнуть из истории – никто не говорил о необходимости модернизации государственной службы. Никто не прилагал усилий к тому, чтобы госслужба могла эффективно функционировать в независимости от того, какая политсила у власти находится.
Налоговая была для вас чем-то вроде длительной командировки, а возвращение в органы – восстановление естественного порядка вещей. Верно?
В 2008-м я принял для себя решение об увольнении из органов.
…Вообще в милиции моя карьера складывалась непросто. Мне довелось работать в службе ОБХСС (сейчас - ГСБЭП). В 91-м Латвия объявила о Независимости. Нормальное желание: строить собственное национальное государство, вот только всех остальных граждан, проживавших тогда на его территории и не являвшихся этническими жителями, «за глаза» считали оккупантами. Я себя оккупантом, естественно, не считал – просто работал на территории республики, занимался охраной общественного порядка, выявлением преступлений. У меня уже была семья, государство даже выделило - как молодому специалисту - квартиру. Но особо меня там ничего не держало, я решил вернуться на родину. В Константиновке, откуда я родом, занял равнозначную должность – стал оперуполномоченным. Через год – старшим оперуполномоченным. Затем - руководил отделением участковых инспекторов милиции. Потом предложили пойти заместителем начальника милиции по общественной безопасности. В 96-м году уехал на учебу в магистратуру Академии МВД. После окончания, пошел работать в УБОП.
С вашей биографией, повторюсь, я знакома. Не она сейчас предмет обсуждения. В бытность вашу работы в ГНАУ сложился стереотип: Захарченко – человек «Семьи», причем дружен с Александром Януковичем. Насколько это соответствует действительности?
Можно я закончу мысль? Изначально мы говорили о том, как произошло мое назначение в МВД, и том, какие Президент передо мной поставил задачи.
Хочу сказать пару слов о ГНАУ. Когда получил предложение возглавить Налоговую, Президент сказал: «Скажу честно, Налоговой службы, как таковой, в моем, Президента, понимании, не существует. Не существует, потому что ей никто не верит. И твоя задача проста: навести порядок в ведомстве. Необходимо, чтобы люди, бизнес, предприниматели почувствовали изменения в налоговой службе». Вот такая задача была поставлена передо мной.
Изначально я об МВД вообще-то спрашивала, а не о Налоговой! Но, раз уж вы заговорили... При вас в ГНАУ была создана специальная Группа по контролю за декларированием доходов предприятий, которые входят в состав Финансово-промышленных групп...
(игнорируя вопрос, -продолжает далее, - С.К.)
Знаете, какой налог на добавленную стоимость собирался, когда я пришел в ведомство? Меньше 3 миллиардов гривен в месяц! За время моей работы, мы вдвое увеличили поступления в бюджет от одного только налога на добавленную стоимость. Все, вот, о коррупции говорят, так мне, пользуясь случаем, хотелось бы спросить: а куда раньше уходили эти три миллиарда? Больше даже, 3.5. Почему они в казну не поступали?
В Налоговой вы «курировали», если можно так выразиться, крупный бизнес, верно?
В смысле, «курировал»?
Посредством, в том числе, функционирования вышеназванной группы. Деятельность ее базировалась на списке предприятий, которые – по официальной версии – не доплачивали в бюджет, по неофициальной – у их собственников мог возникнуть соблазн финансировать оппозицию. И задачей ГНАУ было этот соблазн нивелировать. Для чего предприятия из списка подвергались массовым проверкам, по результатам которых формулировались суммы внушительных штрафов. Мы подробно об этом писали. Фигуранты списка – Жеваго, Еремеев, Порошенко, Бахматюк, Фирташ, Жеваго и даже Ахметов. Сумы штрафов – в сотни миллионов. До вас в ГНАУ подобного не было. По крайней мере, в таких масштабах.
Впервые слышу. Я такую группу не создавал.
Что ж она, сама возникла? А вы, как руководитель, ни слухом, ни духом?
Не знаю, я, правда, не понимаю, о чем речь.
Все ясно. Значит, о возникновении, опять таки – в бытность вашу руководителем ГНАУ – такого понятия, как «плановые штрафы», спрашивать бесполезно?
Мне об этом ничего неизвестно.
Конечно, я и не сомневалась!
Проверки крупного бизнеса и не только крупного, мы, безусловно, проводили. Существует так называемый «Национальный план проверок», утверждается он на самом высоком уровне ГНС. Придя в ГНАУ, я пересмотрел сам подход к этому Плану. Ибо считаю, что во всем должен быть здравый смысл. А раньше, как мне кажется, вся деятельность Налоговой сводилась к одним непрекращающимся проверкам. Брали, допустим, какую-то одну отрасль: химическую там или, допустим, металлургию и проверяли абсолютно все предприятия. Делались начисления, предприятия оспаривали их в судах, тяжбы длились годами, в итоге в бюджет поступали суммы, куда меньше изначальных начислений. От этого принципа, неэффективного, на мой взгляд, мы отказались. Вместо этого – промониторили существующие риски; посмотрели, с какими предприятиями, не платящими налоги, работает бизнес, и взяли эти рисковые операции за основу.
Проверки сократили в разы. Сперва – на четверть, потом – на 30%, на 40%. При этом эффективность работы нашего ведомства возросла. Для того, чтобы еще до проверки иметь возможность провести определенную работу, в том числе – оперативно-розыскные мероприятия, Налоговая служба начала более тесно взаимодействовать с Налоговой милицией, реализовывая, тем самым, право, данное нам законодателем.
В то же время мы приступили к созданию офиса крупных налогоплательщиков. Очень правильный ход, я считаю. Это дает возможность крупному бизнесу уйти от административного давления. Так, у нас было предложение, чтоб бизнес платил налог на прибыль один раз в год. Точнее, подавал декларацию, отчет сдавал один раз в год – во избежание лишней бумажной волокиты. При этом платежи можно было осуществлять планомерно – раз в квартал.
«С Президентом у меня никакого панибратства»
Еще раз: прокомментируйте стереотип относительно вашей близости к «Семье» и Александру Януковичу.
Постойте, мы не договорили о предложении Президента занять пост главы МВД. Виктор Федорович пригласил меня на личную беседу.
Он вас на «ты» называет?
Нет. Никакого панибратства. По имени-отчеству он ко мне обращается. Причем по-украински. Я к нему, соответственно, тоже. «Пане Президент» або «Віктор Федорович» кажу (стоит отметить, Захарченко, в отличие от большинства действующих министров, довольно сносно владеет украинским, - С.К.).
Когда вы с Януковичем познакомились, еще при его губернаторстве?
Нет, когда я был первым замом у Папаики. Он приглашал меня несколько раз – три раза, я думаю – интересовался моим мнением о происходящем в ведомстве.
Ладно, но относительно вашего появления в МВД. Вызывает вас Янукович и говорит…
Он говорит: «Я посмотрел несколько кандидатур на пост Министра внутренних дел. Одна из них – ваша. Хотелось бы услышать ваше видение ситуации в ведомстве, ваши возможные подходы».
Ну, я рассказал, что и как вижу. Напомнил, что в органах проработал больше двадцати лет, хотя и ушел из ведомства в 2008-м, и, за это время, определенные изменения, конечно, произошли. В том числе, кадровые. Вообще, на мой взгляд, с 2005-го в системе имело место немало странных, я бы даже сказал неразумных изменений. Итак, я представил Президенту свое видение, перечислил актуальные проблемы: те же кадровые, вопросы с уровнем коррупции, восприятие обществом МВД как репрессивного органа…
Его в последние два года так стали воспринимать.
Это – ваша точка зрения. Вероятно, она имеет право на существование, и я не собираюсь вас переубеждать. Но, все-таки, в чем его репрессивность, на ваш взгляд?
Во-первых, количество правоохранителей на улицах, тем более – на массовых акциях, увеличилось в разы. Я, конечно, понимаю, вы скажете: они правопорядок охраняют, но тем не менее – в прежние времена массовые акции были такие же, но милиции на них привлекалось значительно меньше. Сегодня же на одного митингующего – по три-четыре милиционера. Это без учета «людей в штатском». Во-вторых – масштабные, совместными усилиями МВД и ГНАУ, проверки бизнеса, от которых народ уже буквально воет. В-третьих – деятельность управления по борьбе с киберпреступностью и торговлей людьми. Мы, Lb.ua, имели «удовольствие» контактировать с этими ребятами в конце прошлого года. Аналогично – сайты «Дорожного контроля», ЕХ.ua и др. Схемы «наездов» те же применяются. Еще перечислять?
Если честно, события по Ex.ua для меня самого стали неожиданностью. Я, как известно, в отпуске на тот момент находился, и тут такое… Причем дело-то было возбуждено еще летом 2011-го, какая необходимость предпринимать известные меры именно сейчас, непонятно. Как вы знаете, я сменил руководителя упомянутого вами Управления. Более того, само оно было реформировано – мы разъединили киберпреступность и торговлю людьми, это совершенно разные направления, требующие, в том числе, специализированной подготовки соответствующих кадров.
Последствия скандала вокруг ЕХ.ua для МВД были весьма неприятные. Имею в виду хакерские атаки на ваш и других госорганов сайты.
Действительно, очень интересно получилось. Те же люди, которые, в свое время, писали нам заявления о нарушении авторских прав – на основании которых и было возбуждено это уголовное дело – потом пришли под министерство с протестной акцией. Думаю, просто обкатывалась технология. Кто-то пытался проверить: возможно ли вывести людей по такой схеме, под таким предлогом, на улицу. У них это получилось.
Я говорю о репутационном ущербе. Если МВД не в состоянии даже собственный сайт от хакеров защитить, то к ведомству немало вопросов.
Ну, во-первых, ранее таких ситуаций не возникало, посему реакция на подобного рода угрозы не отрабатывалась. В чем вопрос? Очевидно, что для соответствующей защиты необходимо специальное программное обеспечение. Мы сделали выводы из случившегося, и сейчас такое программное обеспечение будет приобретено, установлено и т.д. Меня, вот, лично, другое насторожило: реакция общества. Сколько людей не скрывали радости в связи с тем, что «легли» сайты правительственных учреждений. Сколько граждан добровольно поддержали эти хулиганские действия, эти ДОС-атаки.
Может, причина в том, что власть «достала», и это мелкое, как вы выражаетесь, хулиганство было способом продемонстрировать возмущение?
Ну, знаете! Это же сайты госорганов! Серьезный вопрос! Какие массивы информации там хранятся, в том числе – защищенных данных!
Вы сами-то на ЕХ.ua фильмы качали?
Нет, у меня нет времени фильмы качать.
Нет времени для наслаждений, как говорят?
Совершенно верно, я занят службой.
Интернетом-то хоть пользуетесь?
С утра мне приносят обзоры СМИ. Блог свой регулярно проверяю.
А какая там у вас последняя запись была?
Ну, я три дня тому назад туда заходил. Более того, я же не в состоянии отвечать лично на все комментарии, которые мне оставляют. Пресс-секретарь их распечатывает, я говорю, на какой вопрос что ответить, она записывает и выставляет в Интернет.
Сами посты ваши тоже пресс-секретарь пишет?
Темы постов я определяю самостоятельно и диктую пресс-секретарю основные мэсседжи, которые должны прозвучать. Окончательный вариант она согласовывает со мной.
Я не понимаю, какой смысл в «личном блоге», который за вас кто-то другой ведет. Ладно. На вопрос относительно близости к «Семье» вы так и не ответили. Третий раз спрашиваю: вы знакомы с Александром Януковичем, дружите?
Да, знаком. Хотя, что вы вкладываете в понятие «знаком»?
Намекаете, у вас шапочное знакомство?
Ну, вот мы с вами сегодня разговариваем – мы знакомы или нет? Очевидно, что знакомы. Я со многими знаком. Тем более, с выходцами из Донецкой области, где вырос. В Донецке все друг друга знают.
Так когда вы познакомились?
Не так давно, на самом деле.
Вы дружите?
Нет, мы просто знакомы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…