Окупаемость военных расходов в Украине
Итак, наш ВВП в 2014 году в ценах 2010 года был равен 1062,8 млрд гривен. Рассмотрим следующие возможные сценарии занятия Россией украинских территорий в случае, если бы вооружённое сопротивление Украины было слишком слабым для того, чтобы остановить агрессора:
- оккупацию южных и восточных регионов Украины;
- оккупацию южных, восточных и центральных регионов;
- оккупацию всей страны.
На долю южных и восточных регионов Украины, без учёта оккупированных территорий Крыма и части Донбасса, приходится 43% от ВВП страны. В 2014 году эта сумма была равна 457 млрд гривен в ценах 2010 года, или 80% от всех военных расходов Украины за годы существования страны. Строго говоря, военный конфликт шёл не с начала года, кроме того, тайминг гипотетической российской оккупации также может быть разным.
Если предположить, что, в отсутствие эффективного сопротивления, россияне оккупировали бы южные и восточные регионы к началу лета 2014 года, то на данный момент все военные расходы Украины, сделанные за годы её существования, уже окупились на 80%, всего за один год.
При втором сценарии цена вопроса повышается до 81,5% от ВВП страны, то есть до 866 млрд гривен, или 150% от накопленных военных расходов. В этом случае, мы окупили свою армию к концу февраля 2015 года и уже вышли в плюс на 50% от накопленных расходов на неё.
При третьем сценарии ценой вопроса был бы весь ВВП, то есть 183% от накопленных военных расходов. Тогда военные расходы окупились уже в январе 2015 года.
Данный расчёт показывает, что появление (вернее, проявление в явном виде) экзистенциальной опасности сделало накопленные военные расходы крайне выгодным вложением – возможно, наиболее выгодным из всех расходов украинского государства. Учитывая тот факт, что экзистенциальная опасность никуда не девается, военные расходы ещё долго будут очень хорошим способом вложить бюджетные деньги.
Опыт военных расходов других стран
Чтобы попробовать оценить, насколько велики военные расходы в Украине по сравнению с военными расходами стран, оказывавшихся в подобных обстоятельствах, я собрал немного данных (источники – SIPRI и статведомство Израиля).
Поскольку типология конфликта в Украине весьма сложна, я попытался собрать данные по четырём категориям конфликтов:
- обычные конвенционные войны, в которых для участника (для которого приведены военные расходы) имелась экзистенциальная угроза (угроза для существования государства), среднегодовой уровень расходов в них составил 18.6% от ВВП;
- конвенционные войны без экзистенциальной угрозы для участника, среднегодовой уровень расходов – 5.1% от ВВП;
- гибридные войны (ведущиеся неофициально с опорой на сторону-участника внутреннего гражданского конфликта) без экзистенциальной угрозы для участника, среднегодовой уровень расходов – 3.8% от ВВП;
- гибридные войны, представляющие угрозу для существования государства-участника, среднегодовой уровень расходов – 5.35% от ВВП.
Как ни странно, войну на Донбассе можно агрументированно трактовать как любую из описанных выше моделей: чисто гибридную фазу военных действий Украина выиграла и тем принудила Россию к прямому вмешательству, после которого конфликт можно считать как гибридным, так и конвенционным; наличие же экзистенциальной угрозы зависит от планов обитателей Кремля, доподлинно нам неизвестных (весьма вероятно, неизвестных и самим обитателям Кремля). Впрочем, с наиболее высокой вероятностью мы можем полагать войну на Донбассе гибридной войной с экзистенциальной угрозой для Украины. Отмечу, что данная типология весьма условна и не опирается на какие-либо серьёзные исследования, также она не является попыткой качественной классификации. Разбивка сделана просто для того, чтобы было удобнее анализировать данные.
Военные расходы в Украине составили в 2014 3,1% от ВВП (данные SIPRI), на 2015 было запланировано 2,8% от ВВП (план бюджетных расходов на Минобороны, Нацгвардии и Госпогранслужбы, ожидаемый ВВП взят из апрельского прогноза МВФ). Как видим, это меньше среднего уровня расходов для всех видов конфликтов из вышеописанной типологии. Исходя из мирового опыта военных конфликтов второй половины 20-го и начала 21-го веков, наши военные расходы должны быть увеличены, как минимум, на 1-2% от ВВП (или в разы, если мы хотим быстро подготовиться к полномасштабной конвенционной войне с РФ).
Таким образом, можем сделать следующий вывод – нынешний уровень военных расходов в Украине всё ещё является низким по сравнению с военными расходами стран, которым приходилось в последние десятилетия вести войны, подобные войне на Донбассе.
Наращивание военных расходов
До тех пор, пока сохраняется высокий уровень угрозы, окупаемость военных расходов крайне высока. Например, если предположить, что под угрозой военного захвата пребывает территория, производящая 40% ВВП страны (все южные и неоккупированные восточные регионы) и что вложение в военные расходы дополнительно 1% от ВВП снижает вероятность реализации такого захвата лишь на 0,01, то это дополнительное вложение окупится всего за 1/(40*0.01)=2,5 года. Оценки взяты достаточно консервативные, а окупаемость всё равно очень высокая.
Очевидно, что военные расходы в такой ситуации необходимо увеличивать до уровня, при котором будет реализовано какое-либо из следующих условий:
- Маржинальная окупаемость существенно снизится – дополнительный 1% от ВВП, пущенный на военные расходы, перестанет давать такую высокую окупаемость. Это может быть связано, например, с максимальной загрузкой мощностей ВПК и максимальным задействованием всех доступных человеческих и материальных ресурсов (когда дополнительные деньги сложно продуктивно потратить), или с тем, что выделенных на военные нужды денег хватит на обеспечение надёжной и достаточной для нейтрализации угрозы со стороны РФ обороны, которую дополнительные расходы будут мало улучшать.
- Перераспределение ресурсов в пользу военных расходов подойдёт к тому уровню, выше которого оно может создать социальные или экономические проблемы, повышающие вероятность реализации сценария захвата части территории и тем самым нивелирующие дополнительный эффект от прироста военных расходов. Например, если мы начнём, на фоне уже высокой доли госрасходов в ВВП и экономической слабости, пытаться повысить налоги и пускать полученные средства на войну, можем получить проблемы с экономическим ростом и, соответственно, социально-политической ситуацией в стране.
Проверим, как вышенаписанное соотносится с текущим положением вещей.
Судя по информации из открытых источников, в одной только сфере модернизации вооружения ВСУ есть огромная ниша для применения дополнительных финансовых средств. Значительную часть нашего военного заказа составляет ремонт и постановка в строй старой немодернизированной техники для новых разворачиваемых подразделений (только в сухопутных войсках 4 мотопехотных бригады необходимо постепенно преобразовывать в механизированные, то же самое делать с новыми мотопехотными батальонами в мехбригадах, а также укомплектовывать новые артбригады), т.к. это, предположительно, даёт больший эффект с точки зрения военной мощи, но при больших средствах можно было бы ускорить и процесс перевооружения. От Дмитрия Тымчука в своё время звучали оценки в 500 000 военнослужащих, как необходимый размер ВСУ для надёжной защиты Украины от РФ – это означает, что нам нужно разворачивать больше новых подразделений. При этом, от Юрия Бирюкова звучала информация о том, что в сфере вещевого обеспечения существует нехватка финансирования, причём, она была изначально заложена в бюджете.
Таким образом, как минимум, в пределах 1-2% от ВВП дополнительных расходов высокая маржинальная окупаемость (на уровне снижения на 0.01 вероятности захвата РФ южных и восточных регионов), по-видимому, вполне присутствует.
Проверить второе условие ещё проще. По оценкам экспертов, одно только полное внедрение электронной системы госзакупок должно снизить госрасходы примерно на 10-20% (около 40-70 млрд гривен в 2015 году) за счёт снижения коррупционной составляющей, что уже составит порядка 2-3.5% от ВВП экономии. А ведь есть ещё масса просто неэффективных расходов, есть “чёрная дыра” Пенсионного фонда, ревизия которого могла бы, по оценкам, снизить пенсионные расходы примерно на 25 млрд гривен, есть ожидаемое снижение расходов на выплаты по внешнему долгу частным иностранным кредиторам вследствие реструктуризации либо моратория на выплаты.
Таким образом, существует фискальное пространство для перераспределения 1-2% от ВВП госрасходов в пользу военных нужд – причём, это не должно потребовать увеличения доли госрасходов в ВВП, только перераспределения в рамках нынешней (или даже сокращающейся) доли. Увеличение более чем на 2% от ВВП требует более глубокого анализа, но в пределах этой суммы, очевидно, необходимый ресурс есть.
Выводы
Подведя итоги, можно сделать следующие выводы:
- Военные расходы в Украине оказались, пост-фактум, наиболее эффективной формой вложения бюджетных средств; все вложеные в них средства за всё время существования независимой Украины уже окупились либо скоро окупятся.
- Нынешний уровень военных расходов в Украине всё ещё является низким по сравнению с военными расходами стран, которым приходилось в последние десятилетия вести войны, подобные войне на Донбассе.
- Как минимум, в пределах повышения военных расходов на 1-2% от ВВП, маржинальная окупаемость военных расходов является очень высокой и ресурс для их повышения без серьёзных негативных экономических или социальных последствий есть в наличии.
Исходя из вышенаписанного, можно взять на себя смелость утверждать, что военные расходы в Украине можно и нужно повысить на 1-2% от ВВП. Сделать это нужно путём перераспределения ресурсов в госсекторе за счёт неэффективных и коррупционных статей расходов. Чем быстрее произойдёт ткое перераспределение ресурсов, тем лучше для обороносопособности Украины и тем выше её шансы выиграть войну.
PS Впервые текст был опубликован в блоге econoblog.com.ua