Фильм Юрия Речинского, который он начал делать, когда ему был 21 год, а закончил, когда ему исполнился 31, равно как и “Уровень черного” Валентина Васяновича, – участники основного конкурса (последний фильм участвует также и в конкурсе национальном). В каком-то смысле эти фильмы похожи – оба рассказывают о депрессии, страданиях и душевных ранах, только Речинский своих героев, кажется, недолюбливает, а Васянович, наоборот, – любит и страшно ими дорожит.
“Январь – март” (снятый в копродукции Австрии и Украины и получивший премьеру на кинофестивале в Роттердаме) – мучительная история о паре, разбившейся в автокатастрофе. Девушка страдает, лежа в страшной украинской больнице, парень страдает, не зная, “что такое любовь” и зачем ему все это нужно. Где-то в Австрии страдает мать девушки – у нее Альцгеймер и начался распад личности (сцена, дающая это понять, и является ключом к названию картины).
Красиво, кинематографично, мучительно и с избыточной закадровой музыкой, “Январь – март” повествует примерно о том же, о чем в своей манере расскажут “Припутни”, – победе Танатоса над Эросом. Страданиями у Речинского вовсе не душа совершенствуется, а питается земля: ветер дует, солнце светит, трава шелестит, а человек задается неизбывными вопросами о природе бытия и не находит удовлетворяющих ответов.
Проблема “Января”, среди прочего, и в том, что вопросы эти герои Речинского задают прямым текстом: например, в неубедительном диалоге за семейным столом при выключенном электричестве. “Что такое любовь?” и “Почему мне так плохо, мама?” – вопросы очень важные, но будучи вписанными в такой неубедительный антураж и так плохо сыгранными, портят Речинскому всю сладость его хтонического страдания.
Фильм Речинского получил негативные отзывы у фестивальной публики, впрочем не стоит ставить на нем крест (среди украинских фильмов есть и другие, на ком стоит отточить свое остроумие): при всех своих недостатках, инфантильности и излишествах, это кино.
Впрочем, самым недооцененным фильмом, снятым украинским режиссером, может стать “Уровень черного” Валентина Васяновича. За два дня после премьеры его успели припечатать и коллеги-кинематографисты, и некоторые критики, и зрители.
Третий игровой фильм документалиста Валентина Васяновича и первый удачный в этой манере. В 2014 году документальные “Сумерки” взяли приз в национальном конкурсе, получит ли “Уровень черного” какие-то призы – он участвует сразу в двух конкурсах – сказать сложно.
Как бы то ни было, фильм Васяновича – о 50-летнем фотографе (его играет 50-летний фотограф), от которого уходит девушка (Катя Молчанова) и смысл жизни, сделан с большой любовью. Доводилось слышать, что “Уровень черного” – это ответ “Племени” Слабошпицкого или начало “школы Слабошпицкого”, но это справедливо лишь в той части, что игровые фильмы Васяновича (который был оператором и сопродюсером “Племени”) до и после этого фильма заметно отличаются.
В “Уровне черного” нет закадровой музыки, почти нет внутрикадрового текста – герои почти все время молчат, а если и говорят, то нам их не слышно, и нет внятного объяснения, что происходит и зачем. Возможно, это усложнило восприятие фильма, но, надо отметить, если принять правила игры, заданные режиссером, то все у вас с “Уровнем черного” должно сложиться. Герой не страдает, картинно заламывая руки или спрашивая у мамы, где же любовь, а всеми рецепторами переживает события, происходящие в его жизни, хоть практически этого и не выражает.
Это заметно в фильме: в нем, возможно, несколько финалов, и надо было остановиться на одном, но в чем “Уровню” точно нельзя отказать, так это в чувствительности и умении Васяновича ее транслировать. Одна из последних сцен происходит в сопровождении песни “Океана Эльзы” и там, где кто-то может усмотреть заигрывание с публикой, видится, скорее, умение сыграть на контрасте: композиция, которой вдохновлялись на революциях, становится саундтреком к очень убедительной внутренней драме. Проделать такое может не каждый, а Васяновичу удалось.
“Уровень черного” выйдет в украинский прокат в начале сентября.
Дебютный полнометражный фильм Аркадия Непиталюка, чья “Кровянка” победила на национальном конкурсе “Молодости" минувшей осенью, претендовал на звание народного хита. “Припутни”, как ни странно, оказались далеки от этих претензий и, несмотря на задекларированный главой Госкино поворот в мэйнстрим, уходит в дебри кино, которое принято называть “авторским” за отказ следовать жанровым канонам.
Будь “Припутни” сшитыми в альманах отдельными новеллами, они, возможно, смотрелись бы лучше – фильму действительно не хватает целостности. Но это не главное. Главное, что Непиталюк, взяв за основу пьесу Романа Горбика. продолжает начатую в “Кровянке” историю с десакрализацией украинского села, которое, как мы знаем, регулярно объявляется “колискою духовності” (прямая цитата одного из украинских министров) или чем-то в этом роде.
“Припутни”, действие которого происходит в районе одноименного населенного пункта в Черниговской области, – о круговороте дерьма в природе. Главный герой Юра – таксист, которого бросает девушка –интеллигентная Кристина, учительница в местной школе. Ради девушки Юра якобы и сам хотел стать лучше – читал книжки по истории Украины, слушал Бетховена и Моцарта и делал “приличную” стрижку, как просила Кристина.
Темное начало в образе мачизма, глупости и хамства, впрочем, берут верх и запускают череду событий, которых, возможно, не произошло бы, если бы Юра не был таким мудаком и если бы его не бросила девушка. В дальнейших приключениях таксиста-любителя “Лунной сонаты” Бетховена (диск с его композициями, записанный Кристиной, – единственный, который Юра не смог выбросить из окна) принимают участие мать с дочерью, которым во что бы то ни стало нужно добраться до Припутней, чтобы навестить бабушку, местный алкоголик с душевной травмой, его отец и другие.
Фильм Непиталюка под завязку забит непечатными выражениями, разросшимися до межгалактических размеров стереотипами обо всем подряд и рагулизмом определенного разлива. К середине фильма последний начинает немного утомлять, сюжет – провисать и становиться скучным, но в целом “Припутни” оставляют целостное впечатление (не в последнюю очередь из-за музыки к фильму и блестящей операторской работы).
Прикидываясь народным хитом (парад шуток и прибауток на черниговском суржике добавляет этому статусу веса), “Припутни”, кажется, очень критично расправляется и со своими героями, и с теми, чьими карикатурами они стали. Большая часть персонажей у Непиталюка искренне друг друга ненавидит, и это чувство – не ситуативное и необходимое для достижения нужного драматургического эффекта, а основопологающее, порождающее еще больше неотрефлексированной ненависти.
Оставь украинские продюсеры и чиновники от кинематографа свои амбиции снять кино для всех, “Припутни” могли бы стать любопытным фильмом про пугающую middle of nowhere, которой в Украине предостаточно – как, впрочем, и везде. А так – это разваливающийся фильм с неплохими актерскими работами, музыкой и оператором. Что для украинского игрового полнометражного дебюта уже, собственно говоря, достижение.
Прокат планируется в конце сентября.
Ничего хорошего о новом фильме Дмитрия Томашпольского (среди прочего, сценариста прошлогодней “Моей бабушки Фанни Каплан”) “Ржака”, который показывали вне конкурса, сказать не получится. По сюжету, герой – известный режиссер, по его словам, “участник международных кинофестивалей, номинант на “Оскар”, которого заставляют снимать комедию, “ржаку”. Мол, авторское кино уже в печенках сидит, дайте хлеба и зрелищ, и посмешнее.
Подоплеку все желающие могли наблюдать в трейлере: режиссера похищают некие гангстеры, нанимают ему съемочную группу, чтобы снимать “ржаку”, шантажируют, манипулируют и в целом доводят героя до отчаянного состояния.
В “Ржаке”, которой Томашпольский на представлении фильма зачем-то отказал в статусе “комедии” (хотя это комедия, просто не смешная), – много внутрицеховых кинематографических шуток про фестивали класса “А”, критиков Hollywood Reporter и якобы устаревшие методы создания кино, но еще больше противных выходок, плохой игры актеров (поголовно, разве что Игнатуша смотрится прилично) и пошлости невероятных масштабов.
Удивительно, как Дмитрий Томашпольский, производящий впечатление интеллигентного, начитанного и ироничного человека, может снимать такую невероятную чушь. Справедливости ради отметим: под толщей сальных шуток и эстетикой, взятой из неснятых фильмов покойного позднего Рязанова, теплится идея о том, что не нужно делить искусство на высокое и низкое, артхаус и мэйнстрим, для поплакать и посмеяться. Удивительно свежая идея, как для второго десятка XXI века, но Томашпольский, видимо, не утратил способности удивляться, и этой очевидной мысли посвящает всю свою картину.
В каком-то смысле “Ржака” пытается переосмыслить развивающийся в Украине кинопроцесс, посмеяться над ним и, возможно, как-нибудь изменить. Но для того, чтобы это сделать, нужно быть мастером – недостаточно пошутить про убийство киножурналиста, задавшего на пресс-конференции неудобный вопрос, или придумать ход с дрессированными комарами. Томашпольский таким мастером не является и “Ржака” является этому лишним подтверждением.
Прокат “Ржаки” планируется на следующий год.
Уже в среду, 19 июля, на ОМКФ начинаются показы короткометражного блока национального конкурса, впереди – премьера “Стремглав” Марины Степанской, фильмов “Иней” и “Кроткая” и многое другое.