Сам факт создания западными режиссерами фильмов по произведениям русских писателей настораживает: всегда есть шанс, что за березками и умилительными лаптями в избах скроется весь смысл, а от песен “Во поле березка стояла” в качестве саундтрека и произношения иностранными артистами словосочетаний вроде Aleksey Aleksandrovich у многих зрителей, читавших роман в оригинале, начнется аллергическая реакция. Но Райт и Стоппард настолько влюблены в материал Толстого, что любую их неточность в этнографических и сюжетных деталях можно простить.
Вся мощь “Анны Карениной” Райта-Стоппарда сосредоточена исключительно на Анне: очень мало Левина, а о его дружбе с Карениной – вообще ни слова, смазан Вронский, который в решающие для сюжетных поворотов моменты вообще практически не появляется на экране, очень контурно показан сам Каренин – его тщеславие, подпитанное второстепенными персонажами, решили ограничить исключительно долгом службы и общественным давлением. Райт, снимающий Киру Найтли уже в третьем своем фильме подряд, явно вознамерился сделать из нее кинодиву, вопреки мнению скептиков. Надо отдать ему должное, у него это получается: достаточно вспомнить выход актрисы в зеленом платье в фильме “Искупление”, чтобы увидеть Найтли глазами режиссера.
Новую экранизацию Толстого весьма справедливо сравнивают с недавними британскими фильмами на основе романов сестер Бронте. “Грозовой перевал” Андреа Арнольд и “Джейн Эйр” Кэри Фукунага достойным образом вписываются в сонм экранизаций этих романов. И Райт, и Арнольд, и Фукунага обходятся с литературным материалом так, как будто бы они его первооткрыватели: с должным уважением, и даже трепетом, но не без понимания того, что, вероятно, именно им придется впервые познакомить людей со сложными обстоятельствами жизни семьи Облонских, Хитклиффа или Джейн Эйр.
И если, например, “Грозовой перевал” Арнольд (тоже вышел в украинский прокат) является переложением классического материала более знакомым для современных людей языком Михаэля Ханеке, то “Анну Каренину” Джо Райта вполне можно было бы использовать в качестве хрестоматии для школьников (причем без нанесения эстетического ущерба тем, для кого беременность Анны не станет спойлером).
При этом Том Стоппард продолжает играть в слова, а Джо Райт, после странной и немного недооцененной “Ханны”, вернулся в родную струю условных костюмированных мелодрам о вечном. В “Карениной” Райт делает качественный прыжок на следующий уровень, радикализируя костюмированность всего происходящего: как можно догадаться из трейлера, все, что происходит с Карениными, Облонскими, Вронским и московским высшим светом, происходит исключительно на театральной сцене. Иногда - в оркестровой яме.
Это развязывает руки Райту – при всем скепсисе к разного рода постмодернистским выходкам, к этой выходке будут возвращаться, как к хрестоматийному примеру отстаивания своего права на видение материала. Если кто-то еще способен отнять у режиссера право высказываться в реальности фильма, то вряд ли у него повернется язык это сделать в этой же реальности, умноженной на два.
“Анна Каренина” – фильм, открывающий череду фантазий большого кино в этом году. И хоть он практически не фигурирует в претендентах на важные кинонаграды (что несправедливо), начать свой год именно такой картиной хочется пожелать каждому. Впереди – еще много всего интересного.
В прокате с 3 января.