Санкции – только начало
У трех ведущих энергетических корпораций Европейского Союза, итальянской Enel, немецко-финской Unipеr и немецкой E On, начались большие неприятности: в следующем году им предстоит доказывать американским властям, что их деятельность не дестабилизирует газовый рынок Европы, что они не имеют никакого отношения к фрахту российским “Газпромом” суден-трубоукладчиков для строительства магистральных газопроводов, обходящих Польшу, Украину и страны Южной Европы.
17 декабря Сенат США принял билль «О защите энергетической безопасности Европы путем введения санкций, связанных с российскими газопроводами «Северный поток-2» и «Турецкий поток». Он был одобрен в пакете с оборонным бюджетом на следующий год.
Согласно закону, даже в случае вероятного переименования указанных газопроводов либо смены их собственника, американский Госдепартамент должен разработать полный список компаний-фигурантов строительства. Итогом станет ограничение их операций в США, что автоматически усложняет работу в сфере глобальных долларовых расчетов.
Пока что в числе первоочередных и наиболее очевидно угрожающих энергетической безопасности Европы партнеров “Газпрома” американская пресса называет только двух фигурантов - государственную итальянскую Saipem и частную швейцарскую Allseas. Они доминируют на мировом рынке морских инжиниринговых услуг для нефтегазовой промышленности. Эти услуги чрезмерно зависят от спроса со стороны мировых нефтегазовых корпораций.
Чрезмерная зависимость от заказчиков определяет невозможность игры с американскими чиновниками в “кошки-мышки”. Заказчикам услуг не нравится прятать свои платежи, перебегая из сферы глобальных долларовых расчетов в региональные валютные системы, которые создавались как альтернативные американскому доллару. Это - стартовавшая в 2019 году французская платежная система INSTEX, а также запущенная КНР в 2015 году система CIPS.
Выталкивание итальянских и швейцарских инжиниринговых компаний в маргинальные региональные системы расчетов только за то, что они ранее весьма неосторожно вляпались в строительство газопроводов “Северный Поток 2” и “Турецкий Поток” - далеко не главная мишень новых американских санкций.
После достижения промежуточной цели, и удара по инжиниринговым компаниям, американской власти придется доказывать своим налогоплательщикам то, какое эти ограничения имеют отношение к вопросам американской обороны.
И тут начинается самое интересное. Потому что по ходу определения европейской доли расходов на российские газопроводные проекты может выясниться, кто в ЕС в одночасье сопротивлялся финансировать оборонные расходы НАТО, с одной стороны, а с другой, - помогал поддерживать энергетические способности ключевых российских промышленных регионов таких, как Сибирский и Уральский федеральный округ.
ЕС и российская оборонка
Эти восточные владения РФ отличаются крайне милитаризированной экономикой. И полный контроль корпораций ЕС над выработкой электроэнергии в этих регионах вызывает неприятные вопросы. Изрядная доля энергопотребления Урала и Сибири идет на оружейную и военную радиохимическую промышленность. Например, обогатительные урановые комбинаты Красноярска и Ангарска ежегодно потребляет многие миллиарды киловатт/час базовой атомной электроэнергии, и еще столько же маневровой электроэнергии ТЭС.
Устойчивая работа и энергоснабжение этих отраслей российской промышленности требует установления международного паритета. И на паритет этот тратят средства преимущественно не оборонные бюджеты государств Европейского Союза, а налогоплательщики США.
На момент старта проекта “Северный Поток 2” в 2014-15 годах, большую часть выработки электроэнергии на Урале контролировал крупнейший донатор этого газопроводного проекта - немецкая компания “Е. On Россия”. С расширением российских военных авантюр в Сирии и Украине над этой корпорацией замаячили санкционные риски.
И тогда розничное подразделение этого германского энергетического гиганта, компания Uniper, поменяло собственника. Вместо бывшей материнской компании в Германии, контроль над международной выработкой электроэнергии Урала перешел к новому собственнику, работающим в нейтральной Финляндии (им стала партнерская по отношению к E. On корпорация Fortum). Тогда же “Е On Россия” была переименована в “Юнипро”. Но при этом вся энергетика российского Урала осталась в сфере влияния немецкой энергетической корпорации: никаких других крупных иностранных энергетических инвесторов в этом регионе нет.
Такой ведущий иностранный донатор российского проекта “Северный Потока 2”, как корпорация E On, вряд ли имела прямое отношение к операциям “Газпрома” по фрахту суден-трубоукладчиков. По крайней мере, доказать ее связь с фрахтовыми платежами будет очень трудно. Намного более легкой задачей для санкционного механизма США будет доказательство того, что именно этот европейский акционер российского газопровода одновременно с оплатой расходов по его строительству тратил деньги на выработку электроэнергии милитаризованного российского Урала в период обострения отношений РФ с Европой и США.
Итальянцы хотят долю
Наряду с E On и Uniper, в числе донаторов подсанкционного газопроводного проекта фигурируют и другие корпорации Европы. Среди них Wintershall Dea, французская компания Engie, австрийская OMV и британско-голландский добывающий гигант Shell. Вполне возможно, что кто-то из них в будущем может заинтересоваться покупкой немецких инвестиций, которые еще до начала эпохи санкций вливались в энергетику российского Урала и Сибири.
До минувшей осени на вершине списка возможных покупателей была итальянская государственная Enel, которая контролирует большинство ТЭС Кузбасса. Докупка электростанций Урала могла бы расширить ее сеть генерации тока. И, следовательно, улучшить и без того обширные итальянские позиции на российском рынке.
Скорректировать вероятную скупку итальянцами рискованных немецких активов в РФ может одна из крупных европейских газовых строек - Трансадриатический газопровод (TAP). Как его акционера итальянскую Enel ждут определенные сложности. Она будет вынуждена прибегнуть к инжиниринговым услугам Saipem и Allseas. А именно против этих компаний в первую очередь нацелены нынешние новые санкции США.
Чтобы не нарываться на дополнительные штрафы и не усложнять работу с этими подрядчиками, компании “Энел Россия” было бы целесообразно вести себя максимально осторожно. И не расширять свои операции за счет скупки немецких активов, как минимум, до того времени, пока метеринская Enel не завершит строительство идущего из Турции в Италию газопровода ТАР.
Италия вряд ли сможет скупить немецкие энергетические активы в РФ вовремя, - чтобы успеть спасти немецкий капитал до расширения санкций против “Северного Потока 2”. Ведь есть все шансы, что санкционная часть американского оборонного бюджета 2020 года на одних мелких фрахтовщиках инженерных суден не остановится. Мы можем увидеть американские санкции и против крупных донаторов и кредиторов этого трубопроводного проекта.
Следовательно, итальянцам будет не с руки преждевременно влезать в американо-немецкие санкционные разборки. Поэтому самый вероятный будущий покупатель немецких энергетических активов на Урале - не компании Италии, а капитал КНР. Ведь за исключением вялотекущего проекта строительства крупного нефтехимического комплекса в Красноярском крае, суммарные прямые китайские инвестиции в РФ позорно малы. Размахом они не отличаются, и по состоянию на середину 2019 года они насчитывали всего $261 млн.
Участие китайцев в уральских и сибирских сетях электростанций европейских компаний “Юнипро” или “Энел Россия” вполне может подправить такую грустную статистику. Контроль над этими активами может обойтись китайцам в сумму более $3 млрд. Именно во столько оцениваются принадлежащие европейцам уральские и сибирские электростанции
И новые американские санкции подталкивают Пекин к подобной экспансии. Ведь китайский капитал вряд ли будет спокойно ждать того времени, когда подсанкционные европейские активы в энергетике восточных территориальных владений РФ начнет скупать кто-то другой. Например, корпорации Японии, Индии, Южной Кореи, или других стран.