О чём договорились?
После переговоров даже скептики признали, что Зеленский позиций не сдал. Когда же президент Украины огласил публично при лидере России свои «красные линии», которые он не собирается переступать – отказ от федерализации, торговли территориями, изменения внешнего вектора страны, – многие получили политический оргазм.
Так о чём же договорились стороны?
- О разведении сил и средств ещё в трёх населенных пунктах на линии разграничения по примеру пилотных Станицы Луганской, Золотого и Петровского. Стороны сами же утвердят при помощи советников перечень этих н/п. (Россия, к слову, требовала разведения сразу по всей линии фронта).
- О полном прекращении огня до конца текущего года. Важное изменение (о чём сказал президент Зеленский) – определение чётких сроков выполнения этого пункта.
- Обмен по формуле «всех на всех» до конца 2019 года. Есть одно важное уточнение: пока что речь идёт об обмене идентифицированных лиц с противной стороны, которые пребывают на контролируемой Украиной территории в местах лишения свободы, на заключенных украинцах, которые нелегально находятся под арестом или в плену в ОРДЛО. В дальнейшем, как указал Зеленский, речь пойдёт о возвращении людей из российских и крымских тюрем.
- Помимо всего прочего, стороны договорились о расширении мандата наблюдательной миссии ОБСЕ. Теперь её представители будут работать в формате 24/7. Также обусловлено проведение работ по
разминированию территорий на Донбассе.
- О продлении на год действия Закона «Об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей».
- Об имплементации "формулы Штайнмайера" в украинское законодательство.
«Договорились договариваться»
В первую очередь здесь стоит упомянуть факт проведения газовых переговоров между Россией и Украиной в формате двусторонних переговоров: сначала на уровне делегаций, затем в формате личной встречи Путина и Зеленского.
После диалога – как заявил Владимир Зеленский – украинская сторона согласилась взять у РФ 3 млрд долларов газом. Речь здесь идёт о том судебном решении, которое вынес Стокгольмский арбитраж, посчитавший, что Россия вела себя недобросовестно, предоставляя Украине газ по завышенной цене.
У нас была опция вернуть не газом, а деньгами. Учитывая, что для нашего скудного – в сравнении с развитыми странами – бюджета эта сумма довольно значима, было непонятно, почему украинская делегация согласилась с позицией российских визави. Быть может, нам попросту поставили ультиматум, и мы избежали неприятной ситуации. Однако всё это — гадание на кофейной гуще. Необходимо понять, что дальше.
Исполняющий директор компании НАК «Нафтогаз Украины» Юрий Витренко акцентировал: Киев ни на йоту не отошёл от своих позиций, которые были одержаны после выигрыша в Стокгольме.
Впрочем, всё это позволило говорить Путину и Зеленскому о транзите российского газа по более выгодным для нас условиям. Украинская делегация хотела подписать контракт на 10 лет, российская – на год. Зеленский отметил, что стороны должны договориться о каком-то срединном варианте.
В общем, как сказал Витренко, «стороны договорились договариваться».
Что получил Путин?
Нельзя сказать, что Путин остался в проигрыше. Более того, представляется, что стратегически он всё же удержал позиции.
Так, Украина согласилась с продлением на год действия закона об особом порядке местного самоуправления – имеется в виду в обиходе названный закон об особом статусе Донбасса – и имплементацией так называемой формулы Штайнмайера. При этом сценарий такой: сначала проверяем успешность выполнения мирных соглашений с Россией, а затем – утверждаем на законодательном уровне «формулу».
Что это означает на практике?
Остаются в силе такие пункты, как особый статус русского языка, предоставление амнистии (невзирая на отдельный принятый ранее закон), возможность нахождения на Донбассе своей так называемой народной милиции, более тесное экономическое сотрудничество с РФ. Это пока мы говорим о законе.
Далее – «формула», а точнее то, что – как указала канцлер Ангела Меркель – документ, который стороны ещё ни разу детально не обсуждали. Этот документ – письма бывших глав МИД Германии и Франции, где были выказаны предложения к дорожной карте по урегулированию ситуации на Донбассе.
Там – с оговоркой на изначальном элементе безопасности – указывается, что проведение местных выборов проводится после их организации при посредничестве представителей никем непризнанных формирований ОРДЛО в формате политической подгруппы в ТКГ. И это указывает на необходимости проведения прямых переговоров Украины и боевиков. Далее – предоставление кандидатам временного политического иммунитета на время проведения выборов. Затем регулируется вопрос амнистии и вступает в силу закон об особом статусе. Так написано в тексте той самой «формулы», которую Украине навязали.
При этом сам Путин во время пресс-конференции лидеров «нормандской четвёрки» акцентировал: закон и формула должны быть внесены в тело украинской Конституции. То есть, смена основного документа страны.
Пока что выборов не будет, однако стороны согласны с необходимостью их проведения.
Ну, и, кроме того, Путин удержал позиции на украинско-российской границе: возвращение контроля на общей границей заблокировано. Причина проста – текст «Минска», который регламентирует очередность: сначала местные выборы, затем – очищение территории от иностранных войск и постепенное возвращение Украине контроля над границей.
Хороший Путин хуже плохого Путина
Меж тем более всего смущает нечто иное: само поведение российского президента. До сих пор до конца неясно: зачем Путину необходимо было встречаться с Зеленским?
Было видно, что здесь он руководствовался своими личными ощущениями, интуицией, если хотите. У него был азарт, старый спортивный интерес сотрудника КГБ. Ему было интересно обволакивать, задабривать украинского президента, играя в поддавки – где-то соглашаться, где-то отказываться. Он прощупывал почву.
Ведь очевидно, что российская многомиллионная армия может хоть завтра напасть на Украину и захватить – пускай при жёсткой борьбе – большую её часть. (Не для этого ли варианта РФ требовала в Париже разведения войск по всей линии фронта – чтобы получить более выгодный плацдарм для наступления?). Но Путин сейчас играет роль не плохого, а доброго полицейского. Он говорит о потеплении в отношениях, предлагает Зеленскому 25-процентную скидку на российский газ, соглашается с предложениями украинского президента.
Путин сейчас делает то, что должен был делать в конце 2013 – в начале 2014 года, во время Революции достоинства, когда мог (сохранив влияние) убрать Януковича и поставить какого-то иного правителя, лояльного Москве. Но тогда был принят другой сценарий игры: Кремль пошёл по пути агрессии.
Однако сейчас он идёт по пути условного умиротворения. И на самом деле это – самая ключевая опасность. Потому что хороший Путин куда опаснее злого Путина. Последний понятный, предсказуемый, ему можно и есть что противопоставить. Первый иной: он плавно заставляет тебя сесть на газовую иглу, повернуть в сторону России. Он покупает и задабривает.
Вот поэтому самое важное – не купиться на эту уловку. И вот почему необходимо понять: на каких тонах проходила встреча тет-а-тет Путина и Зеленского и что украинскому президенту предлагал хозяин Кремля.
Что ж, на этом всё не заканчивается. «Нормандская четверка» может встретиться уже в марте 2020 года, чтобы оговорить дальнейшие шаги по деэскалации ситуации. Домашнего задания никто ни перед кем не ставил, как говорит сам Зеленский. Меж тем остаётся открытым вопрос: что будет, когда мы выполним все условия, на которых настаивает Путин? Будет ли российский президент после этого столь «добрым»?