Какое влияние новоизбранный президент будет оказывать на внешнюю политику Молдовы?
Согласно молдавской Конституции, президент имеет очень усеченные права и обязанности. В части внешней политики он, совместно с министерством иностранных дел, принимает участие в назначении послов, но не может делать этого единолично. Кроме того, он представляет страну за рубежом, однако все основные документы технического характера проходят через парламент. Получается, компетенции президента в области внешней политики относительные, и решающее слово всегда имеет министр иностранных дел или парламент.
То есть, внешняя политика практически не находится в компетенции президента?
Находится. Если, к примеру, в социальной политике, в здравоохранении у него полномочий нет, то внешняя политика, оборона или национальная безопасность — это в его компетенции, но даже здесь его полномочия очень урезаны.
И все же, может ли президент помешать правительству и парламенту проводить независимую от Москвы внешнюю политику?
Если президент действует в унисон, в согласии, в сотрудничестве, то это может быть конструктивное сотрудничество. Он может повлиять на внешнюю политику. Если же он будет действовать с точки зрения конфронтации, у него вряд ли получится поменять курс.
Как же будет действовать Игорь Додон?
Давайте рассмотрим позитивный сценарий и негативный.
Позитивный, когда Додон действует конструктивно, но критически. То есть он не согласен с какими-то действиями правительства или парламента и пытается их улучшить, придать им какие-то новые тональности. В этом случае есть возможность диалога. Президент может прийти на заседание правительства и взять слово, «пожурить» министра иностранных дел, может внести свои предложения, может приостановить временно решения правительства во внешней политике, пока конституционный суд не выскажет свою точку зрения. Вот такая конструктивная борьба может происходить.
Негативный сценарий. Давайте себе представим, что президент не будет согласен, например, с посылкой молдавских солдат в Ирак или Иран в роли миротворцев. Он может запросить конституционный суд, там скажут, что это находится в рамках полномочий правительства и парламента. Тогда он может провести референдум. У него есть право инициировать референдум по важным общенациональным вопросам. Либо призовет людей выходить протестовать на площади – это уже прямые неконституционные формы влияния на правительство. Если он будет так действовать, он может усложнить работу правительства и парламента.
Какой из этих сценариев реализуется с большей вероятностью?
Это еще не понятно. Думаю, что по части вопросов мы будем находиться в первом сценарии – в позитивном, конструктивном сложном диалоге. Таким образом, президент может уменьшить скорость движения Молдовы в вопросе интеграции с ЕС.
А по некоторым вопросам, к сожалению, ему удастся вообще приостановить определенные решения. Потому что он будет апеллировать к массам, угрожать провести референдум. А это для нынешней власти чувствительно, потому что власть имеет 15-20% позитивного восприятия населения. Не думаю, что реализуется крайне негативный сценарий. Что-то среднее: по некоторым вопросам будет позитивный сценарий, по некоторым негативный.
Тем не менее, риторика новоизбранного президента откровенно пророссийская…
Ясно, что риторика Додона была пророссийской в первом туре. Денонсация соглашения об ассоциации, федерализация Молдовы с участием России, построение стратегических отношений с Россией – это было в первом раунде. Во втором раунде он сменил риторику и сказал, что хочу быть президентом для всех, поэтому он и выиграл дополнительные 200 тыс. голосов. Поэтому он и выиграл с 850 тыс. голосами, в то время как его электорат был 700-720 тыс. голосов. Он сменил риторику, и она стала приемлема для мыслящих по-европейски или нейтральных. Стала более центристской, чтобы быть приемлемой для всех.
Тем не менее уже после выборов он сделал заявление, характерное, скорее, первому раунду, пророссийское...
Это уже вывело тысячи людей, не довольных этим высказыванием, на улицы.
Я думаю, что он будет использовать и в дальнейшем российское влияние в Молдове - через СМИ, через административные ресурсы, через мигрантов, и будет пытаться сближаться с Россией, по мере возможности.
Я не исключаю внешнего влияния на него как на человека, потому что он человек не слишком принципиальный. Он, скорее всего, карьерист, оппортунист, меняет свои взгляды, исходя из того, в каком контексте он находится, и откуда появляется более сильный игрок. Если Россия еще позволит ему записать себе в заслугу открытие российского рынка для молдавских агропромышленных товаров – в этом случае он еще больше осмелеет. Возможно, даже сделает попытку изменить модель государства в Молдове с парламентской республики в сторону сильной президентской власти, по модели России и азиатских стран. Это значит, что он попадает под полное влияние России и источников оттуда. Скорее всего, будет происходить ассимиляция президента Додона сильными кругами из России, их влияние на Додона будет расти. И это значит, что он будет двигаться в сторону негативного сценария взаимодействия президента с парламентом и правительством.
Насколько такой сценарий вероятен, и сколько времени потребуется на его воплощение?
Если это произойдет – то не сразу. Потому что существует и зависимость Додона от внутренних сил и экономических центров. Но все же, используя российские ресурсы и местную российскую агентуру, информационные и экономические рычаги, он постепенно будет полностью ассимилирован российским влиянием. Это может произойти в течение года или двух. Думаю, что особенно к парламентским выборам, которые состоятся в конце 2018 или начале 2019 года, влияние России на Додона будет увеличиваться.
Что в этом случае ему может противопоставить правительство и парламент?
Сегодня полномочия президента не могут удовлетворить его желания, скажем, заморозить соглашение об ассоциации. Даже его пересмотр он не может инициировать. Но он может поставить больше палок в колеса. Правительство принимает каждый год программу действия по имплементации и реализации соглашения, и он может приостановить действие этой программы до решения Конституционного суда, и вообще делать это при каждой возможности. Но Конституционный суд уже вынес решение, что соглашение об ассоциации с ЕС соответствует Конституции. Принципиально он не сможет ничего остановить.
Главное, чтоб соглашение об ассоциации начало давать хорошую отдачу в экономике Молдовы. Год-полтора работы соглашения скомпенсировали, конечно, потерю агропромышленного рынка в России, однако не дали ожидаемых 5-7 % роста. Если этого не произойдет и в дальнейшем, тогда у Додона появятся козыри в попытках это приостановить. С другой стороны, если ЕС сыграет проактивно и сможет Молдове предложить большую экономическую выгоду от этого соглашения, а еще сможет договориться с Россией об имплементации в тройственном формате, то количество козырей у Додона сильно уменьшится.
Как ожидаемое потепление отношений с Россией скажется на молдавско-украинских отношениях? Конечно, больше всего украинцев задело высказывание Додона о российском Крыме…
Действительно, в первом туре было также и отрицание Додоном интервенции России как в Крыму, так и на Востоке Украины. Эти высказывания немного смягчились между первым и вторым туром. У Додона появилась двойственная позиция. Он говорит, что де-факто Крым принадлежит России, но юридически международным сообществом это не признано. Такая вот появилась пластическая форма, и она будет доминантной в его выступлениях. В случае, если это будут какие контакты с официальной Россией, тогда он будет говорить о фактической принадлежности Крыма России. Когда он будет говорить с украинскими партнерами, тогда он будет подчеркивать, что юридически это не так.
Как президентство Додона скажется на ситуации в Приднестровье?
Он будет настаивать на своем плане федерализации Молдовы. При этом он не говорит, что это будет федерализация по российской модели, где нет вообще никаких полномочий у субъекта федерации. Он, скорее всего, имеет в виду модель, когда есть расширенная автономия Приднестровья и они могут ветировать определенные решения. То есть некоторая реинтерпретация «плана Козака», хотя он не объясняет, что он имеет ввиду на самом деле.
Это не приведет к какому-то позитивному сдвигу. Поскольку это - явная фрагментация молдавского государства, что не будет поддержано ЕС и Америкой, не будет поддержано большей частью людей: не только проевропейски настроенных, но и так называемых «молдавинистов», которые не хотят отдавать кусок своей страны. И парламент, думаю, никогда такой закон не примет.
Мы будем болтаться в непонятной ситуации. Много будет риторики, разговоров. Если Додон выступит с таким предложением, это будет очень непривычно для Молдовы. Потому что мы всегда рассматривали приднестровский вопрос как внутренний. А президент у нас не занимается внутренней политикой, только обороной и внешней политикой.