Теракт в московском аэропорту «Домодедово» стал еще одним эпизодом в списке российских трагедий последних лет. И все же утверждать, что это самый обыкновенный теракт, я бы не стал.
Не только потому, что таких терактов в аэропортах Москвы не было уже много лет. Но еще и потому, что происходит подрыв в Домодедово на совершенно ином фоне, чем террористические акты времен чеченских войн. Тогда зона конфликта была ограничена Чечней, было ясно, что в этой республике идет война и террор – одно из проявлений этой войны. Власти удалось убедить население, что с окончанием войны и стабилизацией в Чечне исчезнет опасность террора. Однако теперь ясно, что это не так. Стабилизация в Чечне – по крайней мере, на пропагандистском уровне – наступила. Руководство республики и не думает о сепаратизме, президент Кадыров демонстрирует всяческую лояльность премьеру Путину. Откуда тогда смертники – ведь ясно же, что теракт в Домодедове нужно было готовить, играя со спецслужбами. И что это дело отнюдь не террориста-одиночки: впрочем, это признают и сами российские спецслужбы.
Во время предыдущих терактов не было такой опасности межнационального разлада, как сейчас. Россия до митинга на Манежной площади и после него – это две разные страны. Когда шли чеченские войны, было совершенно ясно, что враг – там, на Кавказе, его нужно уничтожить и все будет в порядке. При этом основная масса населения не то чтобы не отдавала себе отчета в том, что мирное население кавказских республик поддерживает сепаратистов. Но население этим и не интересовалось: чеченцы жили где-то там, на Кавказе, в «этнической» России их было не так уж и много. Война и бедность изменили этот баланс. Теперь кавказцы уже внутри этой самой «этнической» России и их массово начинают обвинять тогда, когда дерутся между собой фанаты футбольных команд, когда кто-то совершает уголовное преступление или просто раздражет своим внешним видом. Теракт после митинга на Манежной площади – это серьезно. Дело даже не в том, что главари шовинистических группировок будут говорить своим сторонникам, что кавказцы ответственны за взрыв в Домодедово. Дело в том, что таково общественное мнение: вчера «они» убили Егора Свиридова, сегодня взорвали аэропорт, завтра еще чего-нибудь взорвут...
Вряд ли нужно напоминать, что для предотвращения террора необходима серьезная и специфическая работа. Важно не столько выстроить картинку на телевизионном экране, сколько добиться настоящей стабилизации на Северном Кавказе. Но как раз этого не было сделано – более того, появились новые очаги напряженности в Дагестане, Ингушетии и некоторых других кавказских республиках. Появились кавказские районы в Москве и других российских городах, фактически во враждебной среде – словом, возможности для террора и противостояния только увеличились. Работа спецслужб по предотвращению террора крайне затруднена фактическим делегированием полномочий на местах местным элитам. Но если российские спецслужбы получают возможность действовать – они разбрасывают сети так мощно, что в них рискует попасть все население республики, как в Ингушетии. И это, в свою очередь, создает среду для экстремизма. И, конечно же, всепобеждающая коррупция. За деньги в России можно решить любой вопрос – и не случайно российские самолеты взрывались не потому, что плохо срабатывала авиационная безопасность, а потому, что подкупались «нужные» сотрудники. После терактов в Домодедове президент Дмитрий Медведев потребовал введения чрезвычайных мер безопасности на транспорте. Так поступают в России всякий раз, когда происходит теракт. Потом успокаиваются – до нового взрыва. Системного понимания того, как решить проблему террора и проблему Кавказа, в российской элите нет – и никто даже не пытается найти ключ к неразрешимой головоломке.