"Не мог настроить интернет от МТС, позвонил в службу поддержки, спросил, сколько стоит их вышка. Если не заработает, говорю, подорву к чертовой матери. Сразу заработало, - смеется боец, которого мы согласились подкинуть из войсковой части в центре Счастья к блокпосту на выезде из города. - Теперь бы еще счет пополнить".
Парень лет 25-и в новеньком камуфляже и баллистических желтых очках едет на свидание - встречать любимую в райцентр Сватово, а она добирается туда из Харькова. На блокпосту в Счастье поймает попутку. А там как карта ляжет.
Ближе к бетонным блокам на дороге притормаживаем, высаживаем пассажира. Не спешим разворачиваться — мало ли как воспримут это на блокпосту. Трогаемся только когда наш попутчик заводит разговор с другими военными.
Жизнь людей в этом маленьком прифронтовом городе соткана из маленьких событий и случайных разговоров. Кажется, тут нет ничего надежного. Поймал попутку — уехал. Не поймал — остался на обочине. Надолго никто не загадывает.
Дорога
Мы выехали из Киева ночью с 18 на 19 сентября на том же Infinity ("финике"), который помог журналистам выбраться живыми из Иловайска. Это машина бизнесмена Александра Радченко, который отозвался на просьбу фотожурналиста LB.ua Макса Левина в социальной сети помочь с транспортом. Мы — это я, Макс и фотограф Петр Задорожный.
От Киева до Счастья — 15 часов. По дороге бывалый Макс инструктирует: бронежилет в зоне АТО не снимать, даже спать в нем, каску держать под рукой, в случае стрельбы — выбираться из машины с другой стороны, прятаться за колесами и отползать в кювет. В случае бомбежки — в подвал, в ров, в крайнем случае — просто на землю. Если ранило в руку или ногу — перетянуть жгутом выше раны и засыпать кровоостанавливающим средством (например, Сelox). От всех этих разговоров не по себе. По дороге заезжаем в "Эпицентр" за саперной лопатой (копать окопы на случай обстрела) и скотчем (лепить огромные буквы TV на машину со всех сторон).
Уже в Луганской области понимаешь, куда вляпался. Разбитая тяжелой техникой дорога. Брошенные на обочине машины с пулевыми отверстиями в лобовом стекле. Блокпосты, где люди с оружием строго рассматривают паспорта и пресс-карты. Пропадает сигнал "Киевстара", еле пробивается МТС. Чем дальше, тем больше военных и техники. У какого-то моста пропускаем несколько тяжелых тягачей МАЗ с ракетами, которые, по всей видимости, отводят от линии фронта на 15 км согласно Минским договоренностям. На выезде из Старобельска много военной техники. Одна машина забарахлила, из-за чего вся колонна остановилась у обочины. "Вы, б***ь, лучше напишите, на чем приходится воевать", - кричит старший, но фотографировать машины запрещает и сам не называется.
Вечереет, и Макс давит на газ, чтобы добраться до Счастья засветло. Быстро проскакивает пустые отрезки между блокпостами, чтобы не поймать пулю из "зеленки" (лесопосадки). Уже в Счастье петляет по улочкам, находит нужный дом и глушит мотор.
За воротами — одно из подразделений добровольческого батальона "Айдар" (по имени местной реки), подчиняющегося Минобороны. Официально никакого "Айдара" не существует, говорит нам позже заместитель мэра Счастья Владимир Тюрин. Существует войсковая часть 0624. Просто военные этой части носят нашивки со словом "Айдар" на форме.
"Айдар"
Слава у "Айдара" неоднозначная. С одной стороны, "айдаровцы" отбили у сепаратистов несколько населенных пунктов, в том числе Счастье, взяли под контроль важный объект — Луганскую теплоэлектростанцию, питающую 92% области электричеством. С другой стороны, правозащитники Amnesty International обвиняют "Айдар" в злоупотреблениях и военных преступлениях.
Батальон потерял около 50 человек в боях, некоторые оказались в плену у сепаратистов. Самый известный случай — Надежда Савченко, которая сидит в России.
Батальон — военная единица численностью до 800 человек. Поэтому, говорят сами "айдаровцы", могли быть эксцессы — люди-то разные. О некоторых из них мы расскажем в отдельной статье на следующей неделе.
Собственно, в Счастье и приходит понимание, что нет какого-то монолитного "Айдара". Одни бойцы делятся едой с местными жителями из собственных запасов и исправно несут службу, другие, возможно, высматривают, где что плохо лежит. Одни к местным жителям относятся доброжелательно и с теплотой, другие — с опаской и подозрением. Одни рады перемирию, других оно злит. Сколько людей — столько мнений.
Характерный пример. "Айдар" обвиняют в захвате дорогих машин. На наших глазах военные вернули владельцу одну такую машину — Hummer. Транспорт брали в поселке Хрящеватое для спасения жизни раненной девушки.
"До смешного доходит, - говорит "айдаровец" Альберт из Старобельска. - Вызвали нас помочь милиции на место преступления - кто-то обнес магазин. Стоим, охраняем. Мимо проходит гражданочка, спрашивает, что происходит. Отвечаю. А она в крик: "айдаровцы" грабят и не стесняются".
На встрече губернатора Луганской области Геннадия Москаля с заммэра Счастья Владимиром Тюриным вопрос о злоупотреблениях военных тоже поднимался. Тюрин, просидевший в июле 20 дней под арестом у "Айдара" и потерявший часть своего имущества, претензий к бойцам не имеет.
За три дня в Счастье мы слышали разные страшилки об украинских военных, вплоть до обвинений в убийстве. Но все такие слухи нуждаются в тщательной проверке.
По крайней мере стало ясно, что телеканал "Россия1" врал, когда сообщал о массовых (более 100 человек) убийствах мирного населения в Счастье Нацгвардией. Во-первых, за время военного конфликта погибли два мирных человека (данные местной мэрии). Как погибли, разбирается милиция. Во-вторых, Нацгвардии (спецподразделения МВД) в городе нет — только военные и местная милиция.
Собственными глазами мы видели только следы стрельбы в супермаркете Spar. Продавщица сказала, что по магазину еще в июне стреляли пьяные украинские военные, и с тех пор подобных случаев не было. В других магазинах говорили, что украинские военные всегда за себя платят, хотя иногда "ведут себя недостойно" - появляются в пьяном виде.
Мы также видели в самых неожиданных местах в городе клюшки для гольфа. Оказывается, под Счастьем был First Golf & Country Club бывшего и.о. губернатора Луганской области (в 2006 году) Александра Кобитева. Клюшки разошлись по Счастью после того, как в гольф-клубе столкнулись сепаратисты и украинские военные.
Местные
Примерно четверть из 12000 жителей Счастья уехали в более спокойные регионы, но на их место постоянно прибывают переселенцы из Луганска. Туда и обратно гражданские могут проехать без проблем — главное, показывать документы на блокпостах. В "фильтрационном лагере" - армейской палатке на въезде в город со стороны Луганска — небольшая очередь. Сотрудники МЧС регистрируют переселенцев. Люди жалуются, что в Луганске нет ни воды, ни света, не платят пенсии, соцвыплаты и зарплаты бюджетникам.
Однако и в самом Счастье многие пенсионеры и бюджетники сидят без денег. Последние зарплаты и пенсии горожане получили в июне. Деньги шли через Луганск, захваченный сепаратистами. Новый губернатор Луганской области Геннадий Москаль предлагает Киеву платить деньги жителям Счастья через Новоайдар, над которым поднят украинский флаг. Почему до этого за несколько месяцев так и не додумалась прежняя руководительница области Ирина Веригина — непонятно.
В мэрии говорят, что примерно половина пенсионеров из 2000 уже сами перевелись в Пенсионный фонд Новоайдара. Однако деньги начисляют на карточки Приватбанка, снять с которых наличность довольно сложно. Можно рассчитываться карточками в некоторых магазинах. Тот же Геннадий Москаль не мог снять деньги с банкомата. При вводе любой суммы больше 100 гривен автомат говорил: "Вы превысили лимит". Меньше сотни тоже не давал — нет мелких.
Чуть больше повезло учителям местных школ, которые в июне получили большие отпускные. В самом выгодном положении — сотрудники Луганской ТЭС, которая принадлежит группе ДТЭК Рината Ахметова. Тут зарплаты платят исправно.
Самые бедные пенсионеры Счастья вынуждены побираться. Некоторые просят у магазинов. Другие толпятся у комендатуры — бывшей школы милиции. Несколько раз в день солдаты вывозят оттуда тачки, груженные овощами. Вываливают на землю. Люди разбирают капусту, морковь и свеклу по котомкам. Лежачие получают снедь на дом по спискам через волонтеров.
Пенсионеры называют это "гуманитаркой", хотя солдаты просто делятся своими запасами. Никакой гуманитарной помощи в городе на тот момент не было. Уже после нашего отъезда, 24 сентября, в Счастье заехали 10 грузовиков с почти 20 тыс. продуктовых наборов от Ахметова. Машины направлялись в захваченные сепаратистами Краснодон и Свердловск. Бойцы "Айдара" машины не пропустили и оставили их на территории Луганской ТЭС. После долгих переговоров грузовики выехали в Северодонецк, Лисичанск, Рубежное, Новоайдар и другие населенные пункты под украинским флагом. Один грузовик с 2000 продуктовых наборов остался в Счастье. Мэрия обещает раздавать их самым нуждающимся с понедельника 6 октября.
Заметных разрушений в городе нет. Чтобы найти следы боев, надо постараться. Вот ракета угодила в шиферную крышу пятиэтажки, но не разорвалась. Вот сгоревший рынок. Проломленная стена в дачном домике. И все, пожалуй. Разве что записывать в этот ряд пустой постамент из-под статуи Ленина. В августе вооруженные люди в масках подогнали кран и скинули его с пьедестала.
Местные относятся к украинским военным по-разному. Одни (их мало) поддерживают. Другие (их заметно больше) настроены враждебно. "Айдаровец" Андрей Стандио из Ивано-Франковской области так описывает свое общение с местным 6-летним ребенком. "Соня щиро вірила, що живе в Росії. Їй бабушка так сказала. А страшні бандери прийшли в них стріляти. Бандери не люди. Соня була вражена, що в мене є діти. Я показав їй фото своїх доньок – одній вісім, другій чотири рочки. Соня думала, що в бандер не буває дітей".
Многие жители вообще не задаются сложными политическими вопросами. Украина или ДНР — лишь бы не стреляли. "Дайте работу, зарплату, пенсию", - в каждом втором разговоре. Сепаратистов, однако, называют ополченцами, информацию в основном черпают из российских СМИ. Только однажды нам встретилась энергичная бабушка на велосипеде, которая смотрит через спутник ТВі, 5 канал, 1+1 и рассуждает о политике с украинских позиций.
Война войной, а жизнь своим чередом. В субботу 20 сентября — день города Счастья. На площади у Дома культуры пустая сцена, осиротевший постамент без привычного Ленина. Старушки заняли скамейки, ожидая чего-то по случаю праздника. Но дежурная в темном фойе ДК отвечает, что ничего не планируется. Исполком закрыт.
Откуда-то доносится громкая музыка. Пошли на звук — свадьба. Ксения и Дмитрий. Боялись, что не будет интернета в ЗАГСе, и тогда их брак не зарегистрируют. Не хотят свидетельство ЛНР, хотят украинское свидетельство о браке. Говорят, что в местный ЗАГС из-за этого из Луганска приезжают регистрировать детей.
Один из родственников молодоженов жалуется на "Айдар": захватили кабинеты на Луганской ТЭС, не дают работать, нельзя даже уголь оформить и отгрузить. Знакомые в ДТЭК подтверждают: станцию полностью контролируют военные, пропускают рабочих, а "белые воротнички" сидят по домам.
В воскресенье 21 сентября — большой православный праздник — Рождество Богородицы. В местной церкви не протолкнуться — единственное место в городе, где многолюдно. Среди прихожан есть и украинские военные. Они так же, как и гражданские, крестятся и шепчут молитву. И никто тут не делит на ваших и наших, на белых и красных. В Счастье, где у всех нервы на пределе, мне это кажется настоящим чудом.
После церкви заезжаем в больницу, чтобы поговорить со знакомым доктором, но его не оказывается на месте. Вместо этого встречаем пожилого мужчину, который разыскивает свою 21-летнюю внучку Яну Черневу. Вышла из дома 17 сентября и пропала.
Вечером едем в гости к ребятам в местный интернат. Они сидят на старых креслах и стульях на улице вокруг костра, мешают серебристой клюшкой для гольфа какое-то варево. Их семеро, от 16 и старше. Переехали из разных интернатов области — Лисичанска, Стаханова, Северодонецка, Петровска. Жалуются, что давно не получают стипендию, не учатся (занятия должны были начаться только на следующий день), живут почти без присмотра в общежитии. Строят из себя взрослых, щедро пересыпают слова матом, делятся жизненным опытом.
Если совсем туго будет, грозятся воровать: "Это же не по нашей вине будет, это потому что стипендию не платят". Уехать пока не могут — нет документов. Воевать за ЛНР не хотят, а в украинскую армию не берут — молоды.
Луганская ТЭС
Эта станция питает электричеством 92% области. Взрыв трансформатора на ТЭС 17 августа оставил без электричества 1,5 млн человек на целый день. Воды тоже не было — насосы работают от электричества. Цены на свечи и батарейки в Счастье тут же взлетели до 15 гривен за штуку.
Разрушенный трансформатор нам так и не показали. Хотя сотрудники ДТЭК были согласны провести экскурсию, "айдаровцы" просьбу проигнорировали. В начале сентября комбат "Айдара" Сергей Мельничук из Винницы заявлял журналистам "Общественного ТВ", что украинские военные заминировали ТЭС на случай прорыва сепаратистов. Если будет попытка захвата станции, вся область останется без света.
ДТЭКовцы хотят, чтобы военные полностью передали им контроль над станцией. Но бойцы "Айдара" никуда уходить не собираются.
"У нас тут не война, а партизанская война — индейцы и ковбои", - описывает ситуацию "айдаровец" с позывным Берет, из Крыма. По вечерам со стороны сепаратистов ведется стрельба из стрелкового оружия. Командир жалуется на нехватку транспорта, медпомощи. Говорит, что военные боятся прилетать и забирать раненных, а это сильно влияет на боевой дух: "С эвакуацией швах полнейший. Медики есть рядовые, но нужны автомобили, чтобы вывозить раненных, чтобы не трясло. Нужны маленькие вертолеты, чтобы могли забрать бойца. Военные летать боятся, хотя куда они устраивались — в гражданскую авиацию что ли?! Хреновое медобслуживание".
Под началом Берета добровольцы от 18 до 65 лет — сборная солянка. И мужчины, и женщины. Над моим вопросом о зарплате откровенно потешаются. "Берет, где моя зарплата?!" - возмущается 18-летняя Вита из Винницы. Атмосфера тут царит дружественная, развлечения ради бойцы смотрят российские телеканалы (других нет) и в шутку называют друг друга "карателями". "Покарай меня, каратель!" - смеется Вита.
Кажется, что на станции нет военной дисциплины. Но как только один боец пытается выехать за ворота ТЭС на автомобиле без согласия часового, начинается перепалка. "Берет сказал машину не выпускать. Стрелять буду". И в самом деле стреляет в асфальт. Нарушитель посрамлен, вызывает такси. Машина "Айдара" остается на территории станции.
Мир
Выбраться из Счастья легко. Надо на попутке доехать до Новоайдара, а уже оттуда автобус дотрясет вас до самого Харькова. Маршрут похож на пунктир, где отрезок — разбитая дорога, а точка — очередной блокпост. На каждом вас заставят выйти и показать документы, на одном даже сверят вашу фамилию с какими-то списками. Впрочем, это формальность. Никто не проверяет документы у женщин, детей и стариков, не досматривает багаж. При желании можно провезти что угодно: и бомбу, и автомат.
В Киеве кажется, что война далеко. А война — вот она, восемь часов из Счастья на автобусе со скрипящими тормозами до Харькова, еще столько же на электричке до Киева.
В Счастье же кажется, что далеко до мира. Но и это не так. Дорога в Счастье похожа на пунктир, вас заставят выйти, показать документы. Но при желании туда можно провезти что угодно. А там сегодня многого не хватает.