Десятки, сотни подписей классического советского "одобрямса" под текстами с поддержкой государственной агрессии. И все-таки, что причиной: слепая вера в нового диктатора, личная выгода, страх? Думаю, страх. Привычный советский страх, заставлявший советских людей легко и просто верить в обилие "врагов народа", гондурасских и мадагаскарских шпионов, в осознанное зломыслие врачей-вредителей... И потом, в относительно мягкие брежневские времена: подписи под текстами против инакомыслия Андрея Дмитриевича Сахарова, поставленные его коллегами-физиками с высочайшими академическими званиями и степенями.
Писарев, Добролюбов и Чернышевский вошли в плоть и кровь некультурной русской критики и литературы социалистического реализма. Где и трагическая, изломанная судьба Максима Горького. Одичание вкуса и мысли, продолжавшееся почти семь десятилетий, не могло пройти даром для русской культуры. Впрочем, не одной лишь русской. Наши украинские современные национал-демократы также в советские времена успели отмениться в списках рабочих, колхозников и трудовой интеллигенции, осуждавшей враждебные происки всевозможных Сахаровых, Солженицыных и примкнувших к ним Свитлычных с Черноволами.
Так было. Совсем недавно. В конце шестидесятых моя мама, скромный поликлинический терапевт, выступила на общем собрании коллектива с осуждением поступка близкой подруги-врача, подавшей заявление о желании уехать в Израиль. Маму, фронтовичку и члена КПСС, вызвали в райком партии, говорили строго и жестко... Выступила, осудила. Потом слегла с тяжелым инфарктом миокарда. Спустя два десятилетия престарелый партийный работник стал заметным активистом в нарождающемся Рухе, надеюсь, искренне. А моя мама до этих времен не дожила, умерла, когда я отбывал свой срок в зоне.
Украина - не самое сладкое место в Европе. Горько и стыдно наблюдать народ, отдающий десять процентов своих голосов абсолютно безыдейным и корыстолюбивым псевдо-коммунистам. Но - это мой народ, это моя страна. Радостно и сладко было видеть, как вышли на уличные протесты молодые украинцы, поверившие в содержание слов "свобода", "человеческое достоинство", "европейские ценности". Свободнорожденные украинские студенты, не залгавшиеся политики и воспитанные операми из СБУ всевозможные радикалы.
Мы - отличаемся. Очень отличаемся. У нас есть будущее, европейское будущее. Именно поэтому мы опасны для окружающих нас постсоветских диктаторских режимов. Главное, чем мы отличаемся: мы научились не бояться. Наших молодых людей не сумела отравить и массированная ложь школьных и университетских учебников по истории, ложь скудоумных телевизионных экранов.
Они, именно они - наша молодая украинская интеллигенция, с трудом вспоминающая Максима Горького и никогда не читавшая Писарева, Добролюбова и Чернышевского и бегло говорящая по-английски. Им, молодым, очень не повезло с нами, предшественниками. Мы оставляем им убогую реалиями страну, бесконтрольных политиков и тысячи плохо образованных престарелых университетских преподавателей, люто ненавидящих все европейское: свободы, ценности, тексты и образ жизни. Но в этой не самой сладкой стране, к счастью, произошло необратимое. Исчез страх, растворился, ушел в небытие. Его убил Майдан.