«…Кручу, верчу – обмануть хочу!..»
(Литературный перл «напёрсточников»)
Закон в такой редакции – мечта любого банка, потому, что обязанности кредитора, существующие сейчас, в нём описаны так, что их можно просто игнорировать. Но обо всём по порядку.
Дабы меня не обвинили в неконструктивной критике, я начну с тех положений законопроекта, которые мне понравились.
Во-первых, хорошая идея законодательно отрегулировать роль кредитных посредников и расходы на их услуги (статья 9 законопроекта). В докризисные времена нередко можно было встретить какого-нибудь Васю Пупкина, который, гордо называя себя кредитным брокером, специализировался на изготовлении поддельных справок о доходах и вождении клиентов к куму-сотруднику банка. Потом из-за таких «брокеров» заёмщики вынуждены были общаться с правоохранительными органами.
Во-вторых, позитивным, на мой взгляд, является принуждение кредитодателя декларировать всю стоимость кредита, если в рекламе он указывает стоимость какой-то части (статья 10 законопроекта). Даже сегодня нередко в рекламных плакатах и буклетах кредитных учреждений можно видеть огромные «0%» с маленькой (но многообещающей) звёздочкой. И где-то внизу плаката, мелким шрифтом, с такой же предательской звёздочкой, находится надпись о том, что 0% - это лишь комиссия. А при прочтении договора выясняется, что эффективная ставка – 70-110% годовых. Но, как говорят банкиры, «лохи договора не читают, а магия мнимой бесплатности способствует притоку клиентов».
Отдельно хочу отметить пункт 6 статьи 10 законопроекта, который обязывает кредитора в случае использования в рекламе слов «беспроцентный кредит» или аналогичных, указывать информацию о лицах, которые несут затраты, связанные с предоставлением беспроцентного кредита. Этот пункт понравился своим здоровым, трезвым цинизмом – «извольте указать, за чей счёт банкет».
В-третьих, положительным моментом считаю обязанность кредитодателя, при предоставлении кредита в виде отсрочки/рассрочки оплаты за продукцию, указать потребителю стоимость продукции, при условии оплаты наличными. Это позволит избежать популярной уловки, когда магазины предлагают «честную, беспроцентную» рассрочку, предварительно увеличив цену товара вдвое.
В-четвёртых, замечательной новацией законопроекта является пункт 2 статьи 12, где указано, что в случае умышленной подачи заёмщиком неправдивых сведений о себе и своём финансовом положении, кредитодатель обязан отказать в заключении договора. Как я уже писал, нередко посредники фальсифицируют документы заёмщика или информацию о нём, что в будущем может стать для заёмщика проблемой (статьи 190, 222, 366 и другие Уголовного кодекса Украины). В случае же отказа кредитного учреждения, в выдаче денег, проблема не возникнет, а в случае неправомерной выдачи кредита, будет учитываться фактическое содействие, со стороны банка, в совершении преступления.
В-пятых, я однозначно приветствую идеи, изложенные в пункте 7 статьи 23 и в пункте 2 статьи 26 законопроекта. О том, что обязательства заёмщика ограничиваются стоимостью залога, и о том, что размер неустойки по потребительскому договору ограничен двойной учётной ставкой НБУ и половиной суммы кредита, но с некоторыми оговорками, о которых напишу ниже.
На фоне вышеописанных нужных нововведений, проект закона предусматривает массу пунктов, существенно ухудшающих положение заёмщиков, в сравнении с действующим законодательством. И они вызывают немалое беспокойство.
Так, статья 3 законопроекта предусматривает серьёзный перечень исключений из сферы действия этого закона, то есть полное отсутствие у потребителя указанных привилегий.
А именно, не регулируются этим законом договора беспроцентного займа и договора купли-продажи товаров в рассрочку (части 3 и 8 пункта 3 статьи 3 законопроекта). Во-первых, эти нормы конфликтуют с частью 6 пункта 3 статьи 10 и частью 2 пункта 2 статьи 11, где указано, что возможен потребительский кредит в форме отсроченной оплаты за товары или услуги. Во-вторых, если бы я работал в банке, используя указанные ограничения, я бы за пять минут придумал схему, позволяющую всё мелкое потребительское кредитование вывести за пределы регулирования этого закона. Нужно лишь подписать с магазинами и заёмщиками «правильные» договора, а главное – всё законно.
Часть 4 пункта 3 статьи 3 законопроекта предусматривает, что действие этого закона не распространяется на кредитные договора, целью которых является предоставление потребителю права совершать сделки с финансовыми инструментами. Это означает, что все кредиты, полученные для взаиморасчётов за строящееся жильё, внезапно становятся непотребительскими, поскольку покупаемые права на строящееся жильё выглядят в виде облигаций или иных финансовых инструментов. Но это далеко не всё. Даже мелкие кредиты – до 30 тысяч гривен – на газификацию частного дома, тоже станут непотребительскими, поскольку предприятия-облгазы и их строительные организации подписывают с потребителем не договор о газификации, а опцион (это такой финансовый инструмент, позволяющий в будущем купить что-либо по заранее оговоренной цене). И каждый читатель понимает, что при желании можно любой товар или услугу продавать в кредит, например, через опционы и облигации, чтоб обходить этот закон и лишать потребителей всех прав.
Часть 6 пункта 3 статьи 3 законопроекта указывает, что действие этого закона не распространяется на кредитные договоры, которые заключаются для отсрочки оплаты существующей задолженности потребителя. Дело в том, что для отсрочки существующей задолженности заключается договор/дополнительное соглашение о реструктуризации долга или о предоставлении кредитных каникул. Но этот новый договор (или допсоглашение) содержит не только информацию об отсрочке, но и порядок дальнейшего погашения долга до запланированного окончания срока кредита.
А теперь представьте, что молодой человек взял кредит на квартиру, на 20 лет, через год заболел и попросил небольшую отсрочку. После того, как ему дадут эту отсрочку, подписав соответствующий договор или допсоглашение, он на оставшиеся 19 лет лишается всех прав потребителей потому, что его обязательства регулируются уже не основным договором, а новым.
Часть 5 пункта 3 статьи 3 законопроекта весьма похожа по своим последствиям на часть 6. На таком же примере, если вследствие временных трудностей заёмщика, банк подал в суд и в суде стороны договорились примириться, то уже никаких прав потребителя у заёмщика не будет. Почему – загадка.
В соответствии с частью 7 пункта 3 статьи 3 законопроекта, не регулируются этим законом кредитные договоры, вследствие заключения которых потребитель обязан передать предмет залога на хранение кредитодателю, при условии, что обязательства потребителя ограничиваются стоимостью залога. Вы уже догадались, что речь идёт о ломбардах? А ведь именно они славятся наиболее кабальными условиями договоров.
Весьма сомнительной выглядит попытка в новом законопроекте отрегулировать применение таких банковских инструментов, как овердрафт (часть 2 пункта 3 статьи 3) и возобновляемая кредитная линия (пункт 11 статьи 19) в роли потребительских. Эти инструменты характерны для хозяйственных отношений, предпринимательских, но никак не потребительских.
Отдельно хочу описать моё отношение к идеям про Типовые условия договоров о потребительском кредите и про Правила потребительского кредитования, изложенные в проекте. Я считаю, что утверждение Правил и типовых условий ничего не даст, поскольку кредитодатели всё равно будут что-то добавлять «от лукавого».
Наиболее эффективным было бы полное регламентирование законом текста кредитного договора, как, например, происходит в обязательном страховании гражданско-правовой ответственности владельцев наземных транспортных средств. Полисы с условиями договоров печатаются централизованно, страховые компании не могут влиять на их содержание, кроме страховой суммы, франшизы, тарифа. В результате – очень прозрачные и понятные условия продукта, легко сравнивать условия и цены, разобраться в обязательствах проще простого. И у судов не возникает проблем при рассмотрении таких споров. Если применить это по аналогии, то любой банк, получив в НБУ бланки кредитных договоров, лишь вписывал бы или впечатывал данные заёмщика, сумму, процент и срок кредита, и распечатывал отдельно график погашения. Всё. И никто бы не пошёл в суд, признавать такой договор недействительным ввиду его несправедливости – и кредиторам было бы легче, и потребителям, и, кстати, судьям.
Особо хочу «фыркнуть» по поводу того, что в законопроекте «О потребительском кредитовании» абсолютно не упоминается Государственная инспекция Украины по вопросам защиты прав потребителей и её полномочия в этой сфере. Госрегулирование и надзор за банками предоставлен Нацбанку (статья 5), применение средств влияния – также ему (статья 25).
Однако нужно учитывать, что Национальный банк Украины лоббирует исключительно интересы банков, что давно подтверждено Постановлением Верховной Рады №904-VI от 26.01.2009 г., да и самой деятельностью НБУ, который при наступлении трудных времён (в 2008-2009 годах) содействовал незаконному удержанию и невозврату депозитов. Если же сейчас пожаловаться в Нацбанк на кого-то из его подопечных, он не будет разбираться и применять механизмы влияния, а пришлёт отписку с предложением идти на три буквы, то есть - в суд.
В отличие от части 5 пункта 8 статьи 11 Закона Украины «О защите прав потребителей», который действует сейчас, и который запрещает установление какой-либо дополнительной платы за досрочное погашение кредита, новый законопроект это приветствует. Так, проект закона (последнее предложение части 9 пункта 2 статьи 11 и часть 10 пункта 1 статьи 14) предусматривает описание условий компенсации кредитодателю за расторжение кредитного договора, а также размер этой платы при досрочном погашении (пункты 2 и 3 статьи 19).
В пункте 2.4. Постановления НБУ №168 от 10.07.2007 г., которое действует сейчас, указано, что банки обязаны получить письменное подтверждение об ознакомлении заемщика с условиями кредита, до подписания кредитного договора. При отсутствии такого подтверждения банк может понести ответственность в виде крупного штрафа и расторжения договора либо признания его недействительным.
Но в пункте 6 статьи 11 нового законопроекта указано, что Кредитодатель имеет право получить письменное подтверждение об ознакомлении с этой информацией. Право, а не обязанность. А это означает, что банки просто включат в текст типового договора фразу, что, типа, заёмщик декларирует, что он со всеми условиями ознакомлен и вообще прекратят предоставлять, до подписания договора, информацию о кредитных условиях. И обжаловать это будет невозможно.
Отдельное мнение выскажу по поводу популистического пункта 7 статьи 23, по поводу того, что если сумма, вырученная от продажи залога недостаточна, то кредитодатель не может обращать взыскание на иное имущество потребителя-физического лица. Не стоит обнадёживаться по этому поводу. Во-первых, в этом пункте написано лишь про имущество потребителя, то есть заёмщика, но ничего не написано про имущество поручителей. А значит, поручителей можно ощипать, как липку. Во-вторых, это ограничение установлено для залоговых кредитов, то есть по беззалоговым кредитам банки могут не ограничивать свои требования.
Ну и ещё одна мелочь – этот законопроект удаляет из Закона Украины «О защите прав потребителей» несколько положений, включая статью 11, по которой дал толкование Конституционный Суд Украины (решение 15-рп/2011 от 10.11.2011 года), эффективно защитив права заёмщиков, попираемые до этого судами.
Описанные в этой статье недостатки законопроекта далеко не все. Поэтому я могу со всей ответственностью заявить, что принятие указанного проекта закона вернёт рынок потребительского кредитования в состояние «цивилизованности», которое было в начале 90-х годов прошлого века. Баланс прав и обязанностей кредиторов и заёмщиков будет непоправимо нарушен, а многолетние наработки банков, НБУ и правозащитников заменены примитивными схемами.