Поскольку ситуация с кинематографом и киножурналистикой как составляющими единой сферы кино и, не побоюсь этого слова, дискурса, в Украине очень неоднозначная, то по поводу «Кросса» и врученной ему «ветки» можно высказаться двояко.
Вспомним о том, что кино в Украине нет, что режиссеры еле-еле снимают фильмы на свои, или на государственные (в случае, если фильм – студенческая работа) деньги, а если все же снимают, то потом не могут его нигде показать, что кинокритика в Украине тоже далека от того, чтобы ее можно было вписывать в систему какой бы то ни было легитимации искусства и так далее, и тому подобное. Тогда отзыв о фильме Вроды будет следующим (включен внутренний капс-лок): наша режиссер взяла важную награду в Каннах! Мо-ло-дец! Неважно, какой он, хороший или плохой, главное – Украина снова вписана в анналы истории мировых фестивалей! Новости – написали! Интервью – взяли! Презентацию – сделали! Пресс-конференцию – созвали! Фуршет – накрыли! Ура!
А теперь представим себе, что в системе координат под названием «украинская культурная журналистика» есть оси «здравый смысл» и «достоинство», и попробуем разобраться, что такое «Кросс» и за что ему дали награду в Каннах.
«Кросс» – 15-минутный фильм о бегущем мальчике. Сначала он бежит кросс на уроке физкультуры, потом убегает с группой среднестатистических одноклассников, потом – от них. По пути прикуривает сигаретку от молодых мам экзистенциального настроя (решающих, чего больше хочется – на море, или пива), натыкается на какой-то труп, и выбегает на пляж, где лицезреет ходящего в пластиковом шаре другого мальчика, которого мы видели в разного рода публикациях о фильме. Все. «Кросс» снят с плеча и небрежно смонтирован, что могло бы быть вполне оправданным, если бы у истории был смысл.
Кто-то склонен видеть в «Кроссе» метафору жизни человека, его бесконечный бег и непокой. Оригинально, не правда ли? Сама Марина Врода говорит о том, что пыталась передать некое внутреннее ощущение, поставить вопросы самой себе. В интервью одному изданию, отвечая на вопрос «о чем фильм?», она дает понять, что поставила слишком много вопросов в одном фильме, и, очевидно, попыталась объять необъятное (и это – в дебютной, снятой вне образовательных институций, короткометражке). Этой попыткой иногда болеют режиссеры, особенно на том этапе, когда им нечего сказать, но очень хочется. Так что не удивительно, что у молодой ученицы Михаила Ильенко и Сергея Лозницы ничего не получилось.
Кто-то скажет: «Кросс» ведь отобрали для участия в конкурсе короткометражных фильмов самого главного фестиваля планеты – компетентные люди отсматривали присланные работы и формировали программу. Тем не менее, мы не можем судить о фильме Марины Вроды в контексте всего конкурса, поскольку мы его не видели (другие украинские журналисты, побывавшие в этом году в Каннах, тоже этот конкурс, очевидно, не отсматривали – кому придет в голову идти на короткометражки, если в соседнем зале показывают нового фон Триера или Терренса Малика).
Поэтому для нас «Кросс» существует в исключительно невыгодном для самой Вроды ключе – в каком ее и без того не очень удачный фильм становится просто-таки фильмом очень плохим – как фильм, ставший инструментом лоббирования политических интересов. Впрочем, тот факт, что сама Марина Врода настроена не почивать на лаврах и побыстрее начать работу над следующим фильмом, внушает некую надежду на то, что вся эта чехарда не должна сильно сказаться на ее дальнейшем творческом пути.
В общем, у «Кросса» – главная награда конкурса короткого метра в Каннах. В том же интервью Марина признается, что ее фильм не был фаворитом Мишеля Гондри, председателя жюри короткометражного конкурса – и это тоже неудивительно: Гондри – визионер с мозгами, которому явно не по вкусу такое кино.
Даже абстрагируясь от личности Гондри и его (очевидно, нулевом) влиянии на решение жюри, становится понятным одно: награждение «Золотой пальмовой ветвью» короткометражки Марины Вроды было обусловлено исключительно политическими мотивами. Не очень изящно, правда, получилось, но для некоторых сработало – на фоне торжественных соглашений о ко-продукции в сфере кинематографа между Францией и Украиной одним из победителей фестиваля оказывается фильм, снятый (о, какая неожиданность!) в рамках франко-украинской ко-продукции. Задумав фильм, Марина Врода не пошла в Минкульт просить денег на кино, а обратилась к Флоранс Келлер, французскому продюсеру, с которой познакомилась на одной из вечеринок «Молодости». Вот уж действительно, как написано в пресс-релизе к фильму, «все предрешено наперед».
Легитимация отношений «не дают деньги в своей стране – возьми в чужой» прошла на ура, договор подписан – и теперь как украинскому Минкульту, так и всем переживающим за судьбу украинского кино, можно, наконец, вздохнуть спокойно: о нас позаботятся. И мы, отгоняя пальмовыми ветвями мух от давно остывшего трупа украинского кинематографа, отправимся в дорогу к светлому будущему, освещенному теперь уже двумя солнцами.
Все это очень вдохновляет, но по-прежнему остается без ответа вопрос: а при чем тут кино? Когда фон Триера выгоняют с фестиваля по политическим причинам – мы пищим и делаем страшные глаза: уберите ваши политкорректные лапы от искусства! А когда у самих пальмовое бревно в глазу застряло – прикидываемся, что ничего не происходит. Очень удобный идеологический механизм: мы, мол, ущербные, нам закон не писан, главное, чтобы костюмчик сидел и заголовки в СМИ подходящие были.
Впрочем, справедливости ради, нужно отметить: после очередной «пальмовой ветви» для Украины (первая была у Стрембицкого в 2005-м), Министерство культуры решило выделить средства на 10 короткометражных фильмов, из которых, вполне возможно, хотя бы один фильм станет достойным если не «веток», то хотя бы признания: да, кино у нас есть. Но, на данном этапе, украинское кино – это, увы, не Марина Врода, не Мирослав Слабошпицкий и даже не Сергей Лозница, всячески открещивающийся от любой национальности, приписываемой его фильмам.
Украинское кино сегодня – это топот на ровном месте в душном пластмассовом шаре в загрязненном водоеме у пляжа на окраине Киева, выдаваемый за «бег по пересеченной местности» (цитата из пресс-релиза о фильме). И Марина Врода с Сергеем Лозницей тут совершенно ни при чем, хоть как бы нам ни старались доказать обратное.
Хотя нет, подождите. Украинка взяла награду Каннского кинофестиваля! Молодец! Украинское кино совершило прорыв! Ура!