Но помогать Греции, как оказалось, горят желанием далеко не все. В формировании пакета помощи Греции отказалась принять участие Словакия. Во время голосования в парламенте за солидарность с Грецией высказался всего один депутат. Словакия должна была внести 800 миллионов евро.
Аргументация словацкого премьер-министра Иветты Радичовой проста: Словакия не может финансировать долги более богатого государства, правительство которого проводило безответственную политику. В самом деле, минимальная зарплата в Словакии (308 евро в месяц) почти в три раза ниже, чем в повязшей в долгах Греции (863 евро). Но как член зоны евро, Словакия должна была перечислить сумму, равную 7% доходов бюджета страны.
Значительных же интересов у словацких фирм и банков в Греции нет, в отличие от Франции и Германии. Ведь эти страны, помогая Греции, спасают в первую очередь собственные банки, выдававшие кредиты греческому правительству. Это вполне понятное для рядовых словаков решение вызвало эффект разорвавшейся бомбы в тихом омуте брюссельских коридоров. Еврокомиссар по экономическим делам Оли Ренн назвал решение словацкого парламента «пренебрежением европейской солидарностью».
По поводу этого заявления возникла даже невиданная в ЕС публичная перепалка между главой правительства и еврокомиссаром: Радичова назвала Ренна «никем не избранным чиновником», который должен извиниться перед словацкими депутатами. Острой была и реакция Жан-Клода Трише, президента Европейского центрального банка: «Если бы мы знали о таком поведении Словакии, мы бы не поддержали ее вступление в зону евро».
Глава европейского центробанка также пригрозил отказом в принятии в зону евро стран, которые могут проявить строптивость при реализации общеевропейских решений. В отличие от брюссельских чиновников, национальные правительства стран Евросоюза отнеслись к словацкому решению более умеренно. Ангела Меркель, не преминув выразить свое сожаление, все же выразила уверенность в будущем «надежном партнерстве» со Словакией.
Такую сравнительно мягкую позицию официального Берлина понять можно. Меркель самой пришлось пройти через непростое утверждение пакета помощи Греции в Бундестаге. При этом заплатить немцам пришлось немало – реальный взнос со стороны Германии в дело помощи Греции составил 22,4 миллиарда евро. Это почти в 30 раз больше, чем запланированные поступления со стороны Словакии. Германия таким образом в очередной раз демонстрирует, что именно эта страна является становым хребтом Евросоюза и своеобразным гарантом стабильности на случай «бунта» со стороны мелких государств.
Для пекущихся же о единстве Евросоюза чиновников важен не порядок цифр, а создание опасного прецедента. Ведь примеру Словакии в будущем может последовать какое-либо крупное государство ЕС, отказавшись от участия в программе спасения очередного безнадежного должника из европейской семьи.
Налогоплательщики стран-крупных доноров, которые проходят сейчас через процедуру сокращения бюджетного дефицита, могут заметно охладеть к принципам европейской солидарности. В Словакии это, похоже, уже произошло. Свидетельство тому – однозначное голосование в парламенте.
Позицию правительства Радичовой критикуют здесь разве что отдельные оппозиционеры, оказавшиеся вне власти после прошедших сто дней назад парламентских выборов.
Так, бывший министр финансов Ян Почятек считает, что страна подорвала свою репутацию: «Брюссель нам говорит: в еврозоне существуют свои правила игры, которые нужно соблюдать. А если вам это невыгодно – незачем вступать в этот клуб». С этим утверждением поспорить сложно. Тем более что вступление в «элитный клуб» оказалось для словаков пока действительно невыгодным. И не только из-за необходимости выплачивать слишком большие для небогатой страны «членские взносы».
К зоне евро Словакия присоединилась в январе 2009 года – одной из первых из бывшего соцлагеря. Но при этом страна утратила возможность проводить собственную монетарную и курсовую политику. Из-за этого во время финансового кризиса отреагировать на изменения конъюнктуры уже не могла. В отличие от соседней Польши, где курс злотого снизился.
В итоге жители Словакии из приграничных районов устремились за дешевыми покупками в соседнюю страну. Это уменьшило прибыли словацких торговых сетей, зато помогло легче пережить кризис их польским коллегам. Переход на евро также вызвал эффект пусть преимущественно и «психологического», но роста цен – а это негативно сказалось на потребительском рынке, и без того переживавшем не лучшие времена во время кризиса.
Надежды на развитие туризма в связи с переходом на единую евровалюту не оправдались. Завершало безрадостную картину падение экспорта. Уверенно преодолевать кризис страна стала только в текущем году, и, по иронии судьбы, произошло это благодаря кризису вокруг единой европейской валюты. Падение курса евро помогло укрепить немецкую экономику, и связанные с ней отрасли словацкой промышленности.