Но Рахимов - из особой чиновничьей породы. В отличие от президента Дмитрия Медведева, премьера Владимира Путина и других многочисленных представителей российской элиты последних лет, он пришел к власти в Уфе сам. И смог удержать ее, маневрируя между Кремлем и региональными группировками в самой Башкирии. Рахимов был одним из главных российских политиков периода «парада суверенитетов» - да, Башкирия не заходила так далеко, как Татарстан, пытавшийся стать союзной республикой и даже не проведший на своей территории первые выборы президента РСФСР. Но президент Татарии Минтимер Шаймиев мог рассчитывать на поддержку соседа. В объединении «Вся Россия», созданном региональными «тяжеловесами» для отстранения от власти семьи первого российского президента Бориса Ельцина, Рахимов тоже был рядом с Шаймиевым. «Вся Россия» тогда сгруппировалась с движением «Отечество» московского мэра Юрия Лужкова и бывшего премьера Евгения Примакова. Не в последнюю очередь из-за анахроничности «Отечества» региональные бароны проиграли новому движению «Единство», созданному Борисом Березовским для поддержки только что назначенного премьером никому не известного чиновника Владимира Путина.
И уже затем, когда Путин стал премьером и ельцинская семья торжествовала победу над позарившимся на ее власть противником, «Вся Россия», «Отечество» и «Единство» объединились в «Единую Россию». При этом было сделано все возможное, чтобы сохранить статус-кво в регионах и не вступать в открытый конфликт с региональными лидерами. Так и вышло, что руководители «Всей России» продолжают контролировать наиболее важные регионы страны, лидеры «Отечества» практически монополизировали контроль над партийным аппаратом, а выдвиженцам «Единства» остались разве что представительские функции. Но в этих хитросплетениях российской политики, в том, что мы имеем дело не с единой монолитной партией номенклатуры, а с настоящей «широкой коалицией» вечных соперников, мало кто хочет разбираться. Поэтому и поступок Рахимова воспринимается как попытка хлопнуть дверью перед возможной отставкой или же как непонимание политиком текущего момента. В кулуарах поступок Рахимова объясняют еще проще: впал в маразм. Именно так охарактеризовал интервью президента Башкирии заместитель секретаря президиума генсовета «Единой России» Андрей Исаев: «В определенном возрасте некоторые мозговые реакции наступают запоздало».
Вполне возможно, что Рахимов действительно решил опередить собственную отставку - ее в определенных российских политических кругах готовят уже несколько лет - и нанести упреждающий удар. Но причина его жестких заявлений может быть и в другом. Он, как и многие другие региональные лидеры, больше не боится Кремля и не стремится с ним сотрудничать, потому что понимает: у центральной власти все меньше рычагов воздействия на регионы. И Рахимов в своей критике не первый - с «крамольными заявлениями» по разным вопросам уже выступали и московский мэр Юрий Лужков, и татарстанский президент Минтимер Шаймиев. Да, они немолоды. Как и Рахимов, кстати. Но зато как человек, переживший крах оказавшегося неадекватным партийного аппарата в 90-е, Рахимов может считать, что новая номенклатура, столь же неадекватно реагирующая на кризис и его возможные социальные и политические последствия, разделит судьбу своих куда более опытных, заматеревших предшественников. Когда рушился Советский Союз, Андрей Исаев был молодым человеком, одним из лидеров только что появившегося движения анархистов-синдикалистов. А Муртаза Рахимов уже возглавлял Верховный Совет Башкирии и примеривался к президентской должности. И ему есть с чем сравнивать сложившуюся сегодня в России ситуацию. Так, может быть, это как раз не запоздалая, а своевременная реакция?