Основная мысль: «Заставить евро работать стоит очень больших денег. Однако отказаться от евро тоже очень дорого. И это плохая новость для Германии, потому что немцам придётся платить в любом случае». Эта мысль принадлежит Джозефу Стиглицу.
Кстати, в опубликованном на днях исследовании одной из крупнейших страховых компаний Германии, посвящённом страхам немцев, как раз и сообщается, что возможное банкротство государств-должников обойдётся немцам слишком дорого.
Ситуацию для «Эксперта» прокомментировали три нобелевских лауреата: Эрик Маскин, Роберт Манделл и Роберт Ауманн. Ну а собственный корреспондент журнала в Германии Сергей Сумленный подготовил большой материал о нынешней ситуации в Еврозоне и настроениях избирателей в Германии, от которых и во многом и зависит будущее ЕС.
Материал Сумленного
Постановка проблемы: «Вопрос о том, кто и как должен спасти евро и какую цену придётся заплатить Европе, если сделать это всё-таки не удастся, сегодня становится для европейских политиков всё более эмоциональным».
В статье цитируется заявление президента Германии на открытии конференции: «Лихачи финансового мира продолжают спекулировать вокруг получения денег от политиков, а значит, в конечном счёте от налогоплательщиков – упирая на то, что они представляют слишком большие и важные для общего экономического кровообращения институты. Люди болезненно реагируют на нарушение справедливости. Справедливость – это ключевое требование людей и основа функционирования многих обществ».
Сумленный отмечает, что подобных слов можно было бы ожидать от левого политика в ходе предвыборной кампании, но президент Германии – член консервативной немецкой партии Христианско-демократический союз. Более того, политический пост главы государства в Германии обязывает к максимально сдержанным высказываниям даже по самым острым и злободневным вопросам. Уже одна эта цитата могла бы стать политической сенсацией, однако президент не остановился и продолжил сурово критиковать сложившийся порядок вещей:
«Вместо того, чтобы установить понятные правила игры правительства, потакают финансовым рынкам. Всё чаще власти принимают решения мирового значения прямо перед открытием бирж, вместо того чтобы определять развитие ситуации в долгосрочной перспективе. Это бьёт по самой сердцевине нашей демократии. Политика должна вернуть себе дееспособность. Она должна перестать суетливо реагировать на каждое колебание курсов на биржах. Она не имеет права чувствовать себя зависимой от банков, рейтинговых агентств или вертлявых СМИ. Политика должна формулировать общее благо и проявлять отвагу и силу в конфликтах с частными интересами. Политика должна ориентироваться на долгие сроки и, если нужно, идти на непопулярные решения.
Я уже предупредил финансовую отрасль, выступая на конференции немецких банков в марте этого года: мы не только не победили причины кризиса, но и не можем сказать, что идентифицировали и тем самым преодолели опасность. Ситуация, которую мы наблюдаем, – это эффект домино. Сначала банки спасали другие банки, потом государства спасали банки, теперь группы государств спасают государства. Кто, в конце концов, спасёт спасателей? Когда и между кем будут распределены растущие дефициты бюджетов и кто за них заплатит?!».
Сумленный напоминает, что кризис Еврозоны – это в первую очередь долговой кризис. Суммарный государственный долг пяти наиболее нестабильных должников (Греция, Ирландия, Испания, Италия и Португалия) – 3,2 триллиона евро при активах, включая крупнейшие государственные компании, 276 миллиардов евро. Объём этого долга по отношению к ВВП колеблется от 100 до 160% за исключением Испании, у которой он составляет меньше 90%. Для сравнения: критерии экономической стабильности, установленные Маастрихтским договором для государств – членов Еврозоны, предписывает удержание государственного долга в объёме 60% ВВП. Этим критериям сегодня удовлетворяют лишь четыре государства: Финляндия, Словакия, Словения и Люксембург.
Главной и практически единственной попыткой решения проблемы долгового кризиса в Еврозоне на сегодня остаётся фонд EFSF (European Financial Stability Facility). Фонд был создан в мае 2010 года для экстренного решения проблемы задолженности Греции и будет работать до 2013 года, когда его заменит постоянный институт финансовой стабильности ESM (European Stability Mechanism). Фактически задача EFSF состоит в том, чтобы дать кризисным странам, не способным обслуживать свои долги, возможность перекредитоваться под льготный процент, существенно более выгодный, чем те условия, которые готов предложить кризисным экономикам рынок.
EFSF уже гарантировал кредиты Ирландии и Португалии в объёме 43,7 миллиардов евро, а также принимает участие в выдаче Греции льготного кредита на 109 миллиардов евро.
Впрочем, положение южных государств еврозоны не улучшилось. Хуже того, кризис в Греции за последние полтора года лишь обострился. Объём её государственного долга превысил 160% ВВП, в ближайшие пять лет Греции предстоит выплатить не менее 200 миллиардов из 370 миллиардов евро долга.
Единственный ответ, который европейские политики пока готовы дать на вызовы греческого кризиса, – увеличение EFSF с нынешних 440 до 780 миллиардов евро. Но это решение, принятое 21 июля главами государств Еврозоны, требует одобрения национальных парламентов. Именно тут может возникнуть чрезвычайная проблема. Серьёзная оппозиция такому решению есть даже в Германии – государстве, которое должно понести самые большие затраты на спасение соседей. Германия и сегодня является ключевым плательщиков в EFSF, а после запланированного увеличения фонда её взнос должен вырасти с 123 до 211 миллиардов евро.
Такой рост обязательств Германии вызывает сопротивление даже в партии канцлера Ангелы Меркель. Кроме того, по данным опросов, три четверти немцев высказываются против увеличения EFSF. Да ещё и всё больше экономистов склоняются к мнению, что простое увеличение объёма льготных кредитов уже не может спасти ситуацию. Государственный долг Греции достиг уровня, при котором Греция просто не в состоянии обслуживать его, несмотря на драконовские программы экономии. И каждый новый льготный кредит лишь увеличивает объём долга.
Мнение Роберта Ауманна
Сумленный: – Сейчас мы наблюдаем, как государства еврозоны пытаются спасти национальную экономику – Грецию.
Ауманн: – И я не понимаю зачем. Проблемы греков – это их проблемы. Их и немецких банков, которые одолжили им денег. Я не понимаю, почему я должен платить за греков и кто-то ещё должен.
Сумленный: – Европейские политики полагают, что коллапс Греции может стать триггером коллапса Еврозоны.
Ауманн: – Да почему?!
Сумленный: – Они считают, что это снизит доверие к евро.
Ауманн: – Наоборот! Это повысит доверие к евро. Греческое правительство – это только греческое правительство. Так же как «Lehman Brothers» – это только «Lehman Brothers». И они обанкротились. Многие обанкротились.
Сумленный: – Я не выступаю адвокатом европейских политиков, но их позиция состоит в том, что после банкротства «Lehman Brothers» кризис резко обострился, и банкротство Греции может вызвать такой же, если не худший эффект.
Ауманн: – И с этим я не согласен. У греков масса обязательств – по долгам, по социальным гарантиям. Но если у тебя нет денег – ты не платишь и всё. Нет денег – не платишь. А тут наоборот: создаются всё новые и новые обязательства. Греки говорят правительству: мы не согласны, мы будем бастовать, мы хотим наши пенсии. Джозеф Стиглиц говорит: мы не можем позволить Греции обанкротиться. Возможно, я понимаю в экономике меньше, чем он. Но мой здравый смысл говорит мне: даже не должники, а кредиторы должны понять, что, если ты даёшь деньги в долг, ты можешь столкнуться с тем, что они не вернутся. Ты должен учитывать это! Я уверен, что если Греции позволят обанкротиться, то правительство просто скажет гражданам: извините, у нас нет денег. Человек, компания или страна, у которых нет денег, должны иметь возможность обанкротиться! Дайте им обанкротиться!
Сумленный: – Но тогда грекам придётся выйти из Еврозоны.
Ауманн: – Да совершенно необязательно! У них просто нет денег, почему они должны выходить из Еврозоны? Пусть остаются. В своё время мир был не миром доллара или миром евро – это был мир серебра и золота. И никто не выходил из зоны золота, если у него не было денег. Нахождение внутри Еврозоны стимулирует государство соблюдать определённую финансовую дисциплину. Греки не могут печатать деньги – почему же их выбрасывать из Еврозоны? Они всего-навсего должны сказать народу: нам очень неудобно, но у нас просто нет денег, чтобы расплатиться по всем обязательствам. Израиль прошёл через это в 1955-56 годах и очень медленно вышел из тяжёлой ситуации. Ты шёл магазин и мог купить только чуть-чуть хлеба, чуть-чуть сахара. Это не была война, это был мир. Но если денег нет, то денег нет, вот и всё.
Сумленный: – Вы говорите об экономической дисциплине, которую приносит членство в Еврозоне. То есть если греки выйдут из Еврозоны, то они станут ещё более недисциплинированными?
Ауманн: – Да-да-да, именно так! В Еврозоне ты не можешь печатать деньги – в этом всё дело!
Мнение Роберта Манделла
Сумленный: – Бывший председатель Еврокомиссии Жак Делор две недели назад сказал, что евро находится на грани коллапса. Вы согласны с ним?
Манделл: – Я так не думаю. Конечно, есть серьёзные проблемы вокруг евро и очень серьёзные проблемы в четырёх-шести государствах Еврозоны. Разумеется, Жак Дело – один из создателей евро, и он очень хорошо понимает ситуацию. Но я не считаю, что отмена евро стала бы правильным решением. Крах евро создаст больше проблем, чем решит.
Начнём с того, что нынешние проблемы создало не евро, а отсутствие дисциплины и избыточная задолженность ряда государств. Греция, Португалия, Испания, Ирландия набрали больше долгов, чем могли обслужить. Именно этот избыточный рост расходов – причина всех сложностей. Теперь этим государствам нужна политическая воля, чтобы сократить свои расходы: понизить пенсии, повысить пенсионный возраст и так далее.
Кризис заставляет говорить о трех основных проблемах. Первая – страны с избыточной задолженностью страдают от высоких процентов и не могут перекредитоваться. Эта проблема может быть решена в краткосрочной перспективе повышением притока ликвидности. Например, ЕЦБ может начать покупать бумаги той же Италии. Вторая, более долгосрочная, – европейская валюта была создана, чтобы сравнять доходы в различных странах. Но это займёт ещё много времени, может быть, четверть века. Наконец, третья, ещё более долгосрочная, — создание единого экономического правительства или управления внутри ЕС и Еврозоны.
Сумленный: – Как именно евро способствовало началу европейского кризиса?
Манделл: – Появление евро отменило систему национальных систем предупреждения. У каждого государства с национальной валютой есть такая система – прежде чем стране будет угрожать банкротство, в ней начнётся инфляция, и она поразит страну задолго до того, как банкротство станет реальной угрозой. Но, вступив в Еврозону, государства лишили себя этих систем предупреждения. Если мы посмотрим на историю валютных союзов, то увидим, что не существовало союзов, не имевших единой финансовой политики. В Еврозоне же единой политики не было. И никто не мог сказать недисциплинированным государствам: тебе надо сделать то-то и то-то. Даже самые мощные страны, например Германия или Франция, не имели ни реальных, ни моральных прав воздействовать на политику Греции.
В любом случае я убеждён, что рано или поздно надо будет создать пост европейского министра финансов со значительными полномочиями. Или подобные финансовые полномочия получит президент ЕС. Рано или поздно ЕС должен начать двигаться в направлении чего-то вроде Соединённых Штатов Европы.
Сумленный: – Можете ли вы себе представить выход из Еврозоны какого-либо государства?
Манделл: – Гораздо проще обсуждать вступление в Еврозону, чем выход из неё. Дело даже не в правовых аспектах этого вопроса. Возьмём, например, Грецию. Представим себе, что она захочет выйти из Еврозоны. Греции понадобится новый договор, описывающий этот выход. Предположим, она достигнет соглашения о выходе. Но как будет выглядеть сам процесс выхода? Греции придётся создать новую валюту – какую-нибудь «новую драхму». Как они поменяют валюту? Физические евро, находящиеся в собственности греков и иностранцев? Кто будет покупать новую драхму, если её единственное предназначение – быть девальвированной? Если все знают, что сегодня у людей есть деньги, а завтра их не будет? Это вызовет массовое снятие денег со счетов банков.
Сумленный: – А когда, по-вашему, будет преодолён кризис в Еврозоне?
Манделл: – Кризисы наподобие этого не заканчиваются быстро. Вы не можете предсказать, какие надежды будут разбужены и какие реакции будут вызваны теми или иными действиями. Я надеюсь, что многое будет сделано в ближайшие два года, что к концу 2012 года кризис будет в целом преодолён. Но если сейчас быстро будет достигнут какой-то успех, то кризисные государства лишатся стимулов менять свою политику. Я надеюсь, что урок будет выучен на многие годы: государство, раздувшее свой долг выше 40% ВВП, должно пересдать экзамены.