Непредсказуемая эскалация
Еще в начале мая некоторые аналитики считали, что президентская кампания 2020 года рискует стать самой скучной за всю историю Беларуси. Мало того, что общество уже давно пребывало в полной апатии, так еще и пандемия коронавируса должна была дополнительно снизить политическую активность белорусов. Преодоление барьера в 100 тысяч подписей (это – минимум, необходимый для выдвижение кандидатом в президенты) казалось нереальной задачей.
В этих условиях традиционная демократическая оппозиция фактически отказалась от активного участия в выборах. На первые роли вышли новички в политике – экс-глава “Белгазпромбанка” Виктор Бабарико, бывший глава Парка высоких технологий Валерий Цепкало и гомельский блогер Сергей Тихановский. Правда, последнего к участию в выборах не допустили, поэтому инициативную группу по выдвижению кандидатом в президенты зарегистрировала его супруга.
Однако прогнозы аналитиков не оправдались. Общество с самого начала продемонстрировало беспрецедентный уровень политизации и протестной активности. К пикетам по сбору подписей за альтернативных кандидатов выстраивались километровые очереди, которые, по сути, превратились в форму массового протеста. Люди признавались, что ставят подписи по принципу “кто угодно, лишь бы не Лукашенко”.
Показатели оппонентов Лукашенко впечатляли. В инициативную группу Бабарико вошли 8 904 человека и собрали они более 430 тысяч подписей. Около 200 тысяч подписей собрал Цепкало. Барьер в 100 тысяч преодолела даже Светлана Тихановская – жена блогера, домохозяйка, которая и кампанию фактически не вела.
Интернет-опросы крупнейших информационных ресурсов страны свидетельствовали о том, что за Лукашенко готовы голосовать всего 3-5%. Бабарико при этом поддерживало более половины участников таких интернет-голосований. Разумеется, подобные опросы не претендуют на социологическую точность, однако они отчасти иллюстрируют крайне низкий уровень поддержки действующего главы государства. Лукашенко стали называть “Саша 3%” – теперь это главный политический мем в Беларуси. Каков реальный рейтинг Лукашенко не знает никто, ведь независимые социологические исследование в стране де-факто запрещены.
Неожиданный всплеск протестных настроений, судя по всему, шокировал Лукашенко, и власть перешла к силовому решению проблемы. После очевидной провокации на пикете в Гродно блогер Сергей Тихановский и еще 11 человек были арестованы. Теперь они проходят по уголовному делу о “грубом нарушении общественного порядка”. Затем последовало “дело Белгазпромбанка” – силовики арестовали Бабарико, его сына, друзей и бывших коллег (всего около 20 человек). Их обвинили в отмывании денег и создании преступной организации, а в “Белгазпромбанк” власти назначили временную администрацию. Оппозиционных политиков и активистов пересажали на “сутки”, причем в изоляторах для них намеренно создали пыточные условия.
В ответ на репрессии властей в Минске и других белорусских городах люди стали выходить на стихийные акции солидарности. В ходе таких акций 18-21 июня силовики задержали около 360 человек по всей стране. Однако брутальные задержания только ускорили массовую политизацию. Наметился коренной перелом в общественных настроениях: с осуждением действий властей стали выступать спортсмены, телеведущие, звезды шоу-бизнеса, деятели культура и бывшие журналисты госСМИ. Причем это делали люди, которые всю жизнь были лояльны к властям или просто держались подчеркнуто “вне политики”.
Шанс, который Лукашенко не использовал
Правозащитники констатируют, что предвыборная кампания в Беларуси проходит “в атмосфере страха, запугивания избирателей и давления на активистов инициативных групп”. Лукашенко объясняет репрессии необходимостью сохранить спокойствие в стране, а своих оппонентов обвиняет в намерении дестабилизировать ситуацию в угоду внешним силам. 25 июня Лукашенко прямо обвинил Россию во вмешательстве во внутренние дела Беларуси. “Ясно, что там за ними (оппонентами Лукашенко - прим. И.И.) кукловоды стоят. Они и с одной, и с другой стороны. И в Польше живут, и из России подкидывают”, - подчеркнул он.
Обвинения в адрес Москвы вряд ли можно назвать неожиданными. На протяжении всех 26 лет своего правления Лукашенко непрерывно объяснял любые внутренние протесты иностранным вмешательством. При этом источник внешней угрозы менялся в зависимости от политической конъюнктуры. В 90-е и нулевые это были США и Евросоюз. Во время президентской кампании 2010 года, на фоне ссоры с Кремлем и потепления в отношениях с Западом, Лукашенко начал обвинять своих оппонентов уже в получении российских денег. Но незадолго до дня голосования Путин и Лукашенко помирились и источник угрозы мгновенно поменялся - теперь протесты оппозиции снова списывались на происки западных спецслужб.
Во время “маршей нетунеядцев” в 2017 году Лукашенко разглядел даже “украинский след” в своих проблемах - якобы именно в Украине тренировались мифические отряды боевиков, готовые совершить в
Беларуси “фашистский переворот”. Так что нынешние обвинения в адрес Москвы были вполне предсказуемыми.
Более того, пожалуй, впервые в истории у Лукашенко были все шансы убедить общество, в том, что за его оппонентами действительно стоят внешние силы. Во-первых, отношения Москвы и Минска в последнее время были откровенно плохими. Весь 2019 год между двумя странами шли крайне напряженные переговоры об углубленной интеграции: на кону стояла экономическая и политическая независимость Беларуси.
Интеграционные планы Кремля вызвали в белорусском обществе крайне негативную реакцию: в декабре прошла серия массовых демонстраций в защиту независимости, а социологи фиксировали обвальное падение пророссийских настроений. Кремль в свою очередь отомстил Лукашенко за неуступчивость на переговорах, развязав в начале 2020 года нефтяную войну, в которой Беларусь понесла серьезные экономические потери. Пандемия и споры вокруг проведения парада 9 мая дополнительно обострили отношения двух стран.
Во-вторых, оппоненты Лукашенко на выборах-2020 изначально были удобной мишенью для обвинений в “российском следе”. Например, главный его соперник, Виктор Бабарико, 20 лет возглавлял банк, принадлежащий “Газпрому”. Даже с началом президентской кампании экс-банкир не позволял себе критиковать Москву, уклонялся от ответов насчет своей позиции по Крыму и Донбассу и даже не исключал дальнейшей интеграции с Россией. “Если это экономически целесообразно, то почему бы и нет”, - заявил Бабарико в ответ на вопрос “Московского комсомольца” об его отношении к введению единой валюты. Однако Лукашенко сделал все, чтобы в версию о “руке Кремля” никто не поверил.
Преследование оппонентов Лукашенко с самого начала приобрело форму брутальной политической расправы. Сергея Тихановского и Виктора Бабарико не просто арестовали; их арестовали после публичных угроз Лукашенко, который буквально “назначил” их преступниками вопреки всякой презумпции невиновности.
Но самое главное, что версия о российском вмешательстве никак не совпадала с действиями Лукашенко на внешней арене. Он говорил, что за его оппонентами стоят внешние силы, которые не просто хотят сменить власть в Беларуси, но и лишить ее независимости, расчленить страну. Глава Комитета госконтроля Иван Тертель утверждал, что за Бабарико стоят “кукловоды в “Газпроме”, а, может быть, и выше”. Более однозначного намёка на Кремль сложно себе представить.
Впрочем, уже на следующий день Лукашенко, как ни в чем не бывало, проводил переговоры с Путиным и обнимался в Минске с главой МИД РФ Сергеем Лавровым. Беларусь и Россия именно теперь подписали соглашения о взаимном признании виз, а Лукашенко вместе с сыновьями посетил московский парад 24 июня. “В столицу родины приехали”, - признался Лукашенко на Красной Площади. А на следующий день после заявлений о российском вмешательстве в выборы он принял приглашение Путина посетить мемориальные мероприятия во Ржеве 30 июня.
Столь интенсивные контакты с “кукловодами”, которые якобы прямо сейчас пытаются уничтожить белорусскую государственность, сделали версию о “российском следе” малоправдоподобной. Тем более, что никаких доказательств этому белорусские власти так и не представили.
Кандидат Кремля
События последних недель наводят на мысль, что кандидат Кремля на выборах-2020 – это все-таки сам Лукашенко. Москва не показала ни малейшей заинтересованности в судьбе оппонентов белорусского лидера. Российские пропагандисты не начали “мочить” Лукашенко, даже наоборот, по сравнению с весной критики стало меньше. Демонстративный захват российской собственности, “Белгазпромбанка”, Путин, по сути, просто проигнорировал. На публичные выпады Лукашенко Кремль реагирует подчеркнуто сдержанно и даже не думает ограничивать двусторонние контакты на высшем уровне. Не исключено, что ближе к дате голосования российские официальные лица прямо выскажутся в поддержку Лукашенко, как уже не раз бывало в ходе предыдущих избирательных кампаний.
В таком положении вещей нет ничего удивительного. Во-первых, сколько бы ни ссорились Лукашенко и Путин, они все равно остаются союзниками, а их режимы – идеологически близкими.
В Кремле прекрасно понимают, что Лукашенко – самый пророссийский президент из всех возможных в Беларуси. Любой, кто придет на смену Лукашенко, будет обладать меньшим объемом власти, а, следовательно, окажется вынужден под давлением общественного мнения активизировать западный вектор развития. Тем более что новый президент получит гораздо больше пространства для маневра во взаимоотношениях с США и ЕС: его не будет тянуть на дно балласт в виде “эскадронов смерти” и устоявшегося имиджа “последнего диктатора Европы”. В этом смысле более пророссийской в Беларуси может быть только власть оккупационной администрации. Но это уже совершенно другой сценарий, к которому Москва на данном этапе вряд ли готова.
Во-вторых, роль конкретных оппонентов Лукашенко в ходе кампании-2020 вообще не следует переоценивать. Всплеск протестных настроений в Беларуси произошел стихийно, а вовсе не в результате каких-то выдающихся действий Бабарико или Тихановского. Люди, выходящие на улицы белорусских городов, выступают не “за” кого-то, а “против” одного человека. Так что дилеммы “Лукашенко или бывший глава газпромовского банка” не существует.
Существует дилемма “диктатура или революция”, и в этой ситуации выбор Кремля очевиден. Революция – главный страх Путина. Это он убедительно доказал своей реакцией на Евромайдан. Поэтому в случае с Лукашенко играет свою роль банальная солидарность диктаторов.
И, наконец, главное: нынешние политические репрессии в Беларуси сами по себе крайне выгодны Путину. Теперь все идет к тому, что “оттепель” в отношениях с Западом сменится “заморозками”, против белорусских властей снова будут введены санкции и официальный Минск окажется в международной изоляции. “Я убежден, что если случатся нежелательные события, которые отбросят нас в 2010 год или которые завершатся результатами, подобными 2010 году, то уже третьей оттепели не будет. Восстановление нормальных отношений с другими странами займет намного больше времени, нежели это было после 2010 года”, - заявил по этому поводу министр иностранных дела Беларуси Владимир Макей.
Победа на выборах может оказаться для Лукашенко пирровой. Реализовав силовой сценарий удержания власти, он останется правителем без всякой внутренней и международной поддержки. С ослабленной экономикой, пандемией и нефтяными войнами. Вот тогда-то Кремль сможет спокойно вернуться к вопросу об углубленной интеграции с Беларусью. Только на этот раз у Лукашенко не будет сил сопротивляться давлению Москвы.
В интересах Путина
В этом смысле чем больше жестокости проявит в отношении своих оппонентов Лукашенко, тем лучше будет Путину. Если в итоге в Беларуси прольется кровь, то для Кремля это вообще будет наилучшим подарком.
В последние недели Лукашенко уже несколько раз намекал на готовность использовать оружие против протестующих. Еще 4 июня, говоря о своих оппонентах, Лукашенко пообещал, что “страну они не получат”. “Забыли, как бывший президент Каримов в Андиджане подавил путч, расстреляв тысячи человек. Все осуждали его, а когда умер, на коленях стояли, рыдали-плакали. Мы этого не пережили, поэтому мы этого понимать не хотим… некоторые. Ну, так мы напомним”, - пригрозил он.
22 июня Лукашенко посетил 38-ю Брестскую десантно-штурмовую бригаду и, рассуждая о протестах, потребовал от военнослужащих “сделать все возможное, чтобы защитить суверенитет и безопасность нашего государства”. Госсекретарь Совбеза Андрей Равков высказался по поводу борьбы с “цветными революциями” еще более определенно: “Вооруженные силы имеют право принимать участие в восстановлении конституционного порядка на территории Республики Беларусь”.
Разрастутся ли протесты в Беларуси до таких масштабов, когда Лукашенко решит бросить против них армию, предсказать сейчас абсолютно невозможно. В отличие от кампаний 2006 или 2010 гг. нынешние протесты в Беларуси не имеют лидеров и не подчинены конкретному плану. Они стихийны. Можно с уверенностью говорить только о том, что сегодня в Беларуси градус недовольства властью достиг беспрецедентного уровня и грозит спонтанным революционным взрывом. Власть рассчитывает сбить этот накал репрессиями и запугиванием. Но пока что, устраивая беспорядочные задержания, только подливает масла в огонь.
