Япончик долгое время лежал в коме, из которой так и не вышел. А его торжественные похороны превратились в настоящую демонстрацию могущества российской мафии – воры в законе и прочие криминальные авторитеты пришли попрощаться с Япончиком, не прячась от правоохранительных органов, напротив – это милиция закрыла кладбище на время похорон, чтобы никто не помешал скорби преступного мира.
Но не прошло и нескольких недель после похорон Япончика, как в Москве был застрелен один из его лучших друзей Шабтай Калманович, хозяин нескольких рынков и глава баскетбольных клубов. Калманович – куда более серьезная фигура, чем Япончик. Вячеслав Иваньков был преступником, в годы перестройки переквалифицировавшимся в бизнесмены. Он и правоохранительные органы всегда находились по разные стороны баррикад. С Калмановичем все было сложнее. Репатриировавшись в Израиль и сделав в этой стране великолепную карьеру в качестве импресарио, Калманович был арестован за шпионаж в пользу Советского Союза и приговорен к 9 годам тюремного заключения. Считалось, что он долгие годы работал в КГБ СССР и даже его приезд в Израиль был связан с выполнением специального задания. Интересно, что в отличие от многих других советских шпионов, которых родина оставляла досиживать в чужих тюрьмах или же об освобождении которых договаривалась в обстановке строгой секретности, освобождение Калмановича стало публичным и важным делом власти. О его помиловании израильтян просили видные российские политики и деятели культуры. Этот вопрос оказался чуть ли не центральным в поездке в Израиль российского вице-президента Александра Руцкого, несколько раз с руководителями Израиля говорил певец Иосиф Кобзон…
Калмановича отпустили, он приехал в Россию (сказать «вернулся» было бы преувеличением, потому что он вообще-то литовский еврей) и начал тут совместный бизнес с Кобзоном. Впрочем, союз этих двух авторитетных фигур был весьма кратковременным. И до своей гибели Калманович занимался организацией концертов и баскетбольными клубами, причем не только в Москве – в родной Литве он несколько лет владел «Жальгирисом», и, как видим, прошлое Калмановича не испугало власти этой страны, традиционно ищущие агентов бывшего КГБ всюду, где их только можно найти. А Калмановича и искать было не нужно – он пришел и купил. Между прочим – как литовский гражданин, поскольку помимо российского гражданства у бывшего шпиона было еще и литовское. Одновременно Калманович был владельцем нескольких московских рынков – вначале Тишинского, затем Дорогомиловского. Тесные связи у него были не только с Япончиком, но и с Михасем, Сергеем Михайловым, которого СМИ называют главой знаменитой «солнцевской» группировки.
Теперь призадумаемся: кто мог поднять руку на человека, который, с одной стороны, был одним из лучших друзей хозяев российского преступного мира, а с другой – не был чужим на Лубянке? При этом убийство было организовано мастерски, ясно, что к нему долго готовились. И ясно, что для своих убийц Калманович авторитетом уже не был. Как не был для своих убийц авторитетом Япончик.
Это означает, что российский бизнес – а бизнес в этой стране неотделим от власти, спецслужб и преступности – вновь вернулся в 90-е, когда именно убийство было главным доказательством правоты. После серии отстрелов тех лет российские бизнесмены, казалось, научились договариваться или, в крайнем случае, прибегать к услугам власти, как это случилось с Ходорковским. Но теперь пружина насилия вновь распрямилась, что в российских условиях является показателем назревающего кризиса элиты и обострившейся клановой борьбы. Интересно лишь, кто станет следующей жертвой.