Против «бородатых»
В конце прошлой недели прихожан одной из мечетей под Сиферополем после пятничной молитвы встретили люди в балаклавах и с автоматами, ободряемые дулами пулеметов бронемашин «Тигр». Причина проверки - муфтият Крыма не регистрировал в этой мечети общину, не назначал имама и не имеет представления о характере проповедей, которые там читают.
Сказать, что событие сильно выходит за рамки крымских будней, будет преувеличением – обыски в мечетях, а потом и в домах соблюдающих мусульман Крыма, начались почти сразу же после оккупации полуострова и с завидной регулярностью проходят в разных регионах Крыма. Как ни печально, но интересы российских силовиков тут совпали с интересами муфтия Крыма Эмирали Аблаева, который объявил прямо-таки «джихад» всем религиозным общинам, которые отказались от работы с ним.
И таких общин оказалось немало – в украинском правовом поле не было запрета для религиозной секты «Джамаат Таблиги», религиозно-политического движения «Хизб-ут Тахрир» и других течений, которые в российском правовом поле считаются террористическими или экстремистскими. Поэтому после оккупации российским спецслужбам открылось раздолье для выполнения самых завышенных показателей по раскрываемости террористических групп – большинство арестованных на сегодняшний день крымских татар как раз оказались причислены к организации «Хизб-ут Тахрир».
«Законодательство России в сфере экстремизма и терроризма превратилось в инструмент борьбы с инакомыслием... Обвинения в терроризме стало инструментом подавления общественных свобод и преследования гражданских активистов», - говорит крымский адвокат Эмиль Курбединов, который занимается делам обвиняемых в терроризме крымских мусульман.
Всего, по данным правозащитников, в связи с религиозными убеждениями были лишены свободы 66 человек, при этом более половины (36 человек) оказались фигурантами «террористических» дел уже в этом году. Прогнозы экспертов о том, что число таких дел будет неуклонно расти, кажутся вполне обоснованными.
Для крымских татар, которые соблюдают религиозные обряды, а уж тем более если при этом они носят бороду (как признак принадлежности к группе «соблюдающих»), арест по уголовному обвинению – не единственный риск. Часто аресту может предшествовать обыск с выбиванием дверей и оцеплением района вооруженным спецназом в масках. Или административный арест за публикации каких-то материалов в социальных сетях в тот период, когда в Крыму еще не догадывались о предстоящей оккупации. Или задержание с целью вербовки, когда для склонения к сотрудничеству ФСБ активно применяет пытки.
Срок за блокаду
В отличии от религиозных преследований, которые начались практически вслед за оккупацией, охота на «аскеровцев» - это, можно сказать, новый тренд ФСБ в Крыму, ставший очевидным только с начала этого года. «Аскеровцы» - члены военизированного формирования, которое более известно как батальон им. Номана Челебиджихана. Батальон связывают с именем Ленура Ислямова – владельца крымскотатарского телеканала АТР (переехал в Киев), а также организатора продовольственной и энергетической блокад полуострова.
Несмотря на то, что обе блокады оказались как нельзя кстати для оккупационной власти, участников тех событий активно разыскивают и показательно наказывают. Пока что в жернова этих акций устрашения попало всего трое крымских татар, которые якобы были членами батальона Челебиджихана, а затем вернулись на полуостров.
Эдем Кадыров свою вину признал и после одного единственного судебного заседания получил четыре года лишения свободы. В свою очередь арестованный Февзи Саганджи в суде заявил, что никогда в батальоне не состоял. Он также утверждал, что к нему применялись пытки. Февзи Саганджи уже этапирован из Крыма для отбывания наказания в виде десяти с половиной лет лишения свободы.
Еще одним реальным фигурантом стал Дилявер Гафаров, который также не признал свою вину и отрицает членство в батальоне. Как пояснил в суде сам задержанный, какое-то время он работал парикмахером на телеканале АТР и вынужден был уволиться, поскольку Ислямов давил на него, призывая пополнить ряды батальона. На сегодняшний день Гафаров приговорен к десяти годам колонии строгого режима и ожидает рассмотрения апелляционной жалобы.
Ленур Ислямов, комментируя задержания, отметил в интервью на своем телеканале, что «у нас в Крыму нет членов батальона, все они дислоцируются на админгранице и все здесь, в расположении части».
Тем временем, сотрудники ФСБ продолжают активно работать в этом направлении – в начале года были проведены обыски в домах родителей Бекира Абултарова и Эвелины Арифовой, которая является заместителем командира гражданского объединения «Аскер». Кроме того, в августе крымский суд заочно арестовал журналистку телеканала АТР Гульсум Халилову, которая длительное время вела прямые включения с места проведения блокады. Ее также обвиняют в том, что она была членом батальона имени Номана Челебиджихана. Вероятней всего дело освобожденного по обмену Эдема Бекирова – тоже из этой серии.
Очевидно, что, раскручивая маховик репрессий в этом направлении, российские силовики пытаются запугать крымских татар, чтобы максимально снизить вероятность их вступления в ряды разного рода формирований и объединений, особенно с военным уклоном.
Фейковый «меджлис»
В самом начале мы упоминали о решении Международного суда ООН, который постановил требование к России снять запрет на деятельность представительного органа крымских татар – Меджлис. Никаких реальных действий в этом направлении оккупационная власть за два с половиной года не предприняла, однако позаботилась о формировании «виртуальной реальности» для предъявления на международном уровне.
Речь идет о проведении в прошлом году так называемого «курултая мусульман Крыма», который переизбрал муфтия и принял ряд решений о передаче муфтияту имущества запрещенного Меджлиса. Формально на оккупированной территории был воссоздан некий представительский орган по аналогии с «Курултаем крымскотатарского народа», который до оккупации определял состав Меджлиса – исполнительного органа в интересах коренного народа.
Объективно говоря, целенаправленного преследования сторонников «дооккупационного» Меджлиса на сегодняшний день в Крыму не наблюдается. Особенно если сравнить с периодом 2014 - 2016 годов, когда арестам подвергались не только рядовые участники событий, за которыми стоял Меджлис, но и два «вице-премьера» этого органа – Ильми Умеров и Ахтем Чийгоз. В дальнейшем их обмен стал возможен благодаря сильнейшему международному резонансу.
Собственно, заместитель председателя Меджлиса Ильми Умеров паузу в работе силовиков по данному направлению как раз и объясняет вниманием к этим репрессиям со стороны международного общества. «Если бы не оказывалось сильное, резонансное давление на Россию в этом вопросе, она разобралась бы с Меджлисом сразу после решения российского Верховного суда. В дальнейшем ситуация зависит от общего развития событий. Если аннексия и оккупация Крыма не будут прекращены, и всеобщее давление на Россию хотя бы немного ослабнет, можно ожидать, что репрессии в отношении крымских татар, в частности, членов меджлисов разных уровней, значительно усилятся», - цитирует Ильми Умерова издание Крым.Реалии.
Отдельные уголовные дела, в которых фигурантами являются люди, близкие к Меджлису или разделяющие идеи освободительного движению крымских татар, лишний раз доказывают правоту этого тезиса. Пока Сотрудники ФСБ не фабрикуют массово уголовные дела в отношении таких людей, но тщательно следят за их действиями и при малейших основаниях тут же возбуждают уголовное дело. Показательным тут стало так называемое дело «стариков», когда четырех крымскотатарских активистов в почтенном возрасте арестовали по обвинению в вымогательстве только за то, что они пытались убедить (без применения силы) афериста вернуть долг ветерану национального движения крымских татар Веджие Кашка. В итоге сама Веджие Кашка погибла во время задержания этих стариков, а активистов больше года держали в СИЗО и только затем выпустили под домашний арест, лишив всяких сил и возможностей вести дальнейшую общественную деятельность.
Бульдозером по могилам
Помимо очевидных и весьма жестких преследований крымских татар - таких как аресты, пытки, обыски и угрозы, на сегодняшний день все более заметной становится еще одна тенденция, которую можно отнести к разряду «гибридных». Речь идет об уничтожении объектов культуры крымских татар, а также о действиях, направленных на уничтожение национальной идентичности и самобытности.
«Для того, чтобы крымские татары отказались от права на самоопределение, от своей национальной идентичности, веры, языка, культуры, истории и территории, по отношению к ним применяют методы устрашения и уничтожения», - рассказывает LB.ua глава Центральной избирательной комиссии Курултая и общественный активист Заир Смедляев.
В качестве примера он приводит Ханский дворец в Бахчисарае, где при “реконструкции” была уничтожена почти половина уникального архитектурного комплекса. “Также нередки случаи вандализма на старых крымскотатарских кладбищах под видом раскопок или проведении различных строительных работ, типа газопровода, водопровода или дороги”, - говорит Смедляев.
Так же ненавязчиво, как бульдозеры проходят по старым могилам крымскотатарских кладбищ, с помощью пропаганды внедряются установки и в сознание жителей оккупированного полуострова. Установки о том, что крымские татары чужие на этой земле, что они все опасны и склонны к экстремизму, что проявление лояльности к ним может повлечь некие «нешуточные проблемы» со стороны вездесущих органов и так далее. И к сожалению, влияние этой пропаганды уже заметно проявляет себя на бытовом уровне, раскалывая общество и создавая удобные предпосылки для очередного вытеснения целого народа за пределы его исконной родины.
