На фоне полного отсутствия внутренней политики и падения экономики легко воспитывать головорезов. Воспитали. Дешёвых, бездумных, управляемых. Рассматриваю их на телеэкране – и вижу перед собой сотни уголовных рож, встреченных на тяжелейших советских зэковских этапах. Страшные лица юношей, родившихся в семьях потомственных алкоголиков, не знавших сытости и доброго слова. Спортсмены… Были такие и у латиноамериканского диктатора, внушавшие ужас тотон-макуты. Вот и у нас появились, мы легко и охотно перенимаем худшие образцы неправовой государственности. Суды, прокуратура… всё как у людей. Только вот у цивилизованных людей работают они иначе. А я, «узник совести» советской эпохи всё чаще вспоминаю «свой» суд в невероятно далёком 1972 году и многое узнаю. Бесправных, легко наказуемых адвокатов, отчуждённых от понятия юридической истины прокуроров. Да и объявленный карантин «по гриппу» точно как в 70-ые в зоне ВС 389/36 на Урале. Тогда – дабы не дать Сергею Адамовичу Ковалёву возможность свидания с женой, сейчас – помешать организации протестных акций в Харькове. Тогда не помогло, пришлось дать Ковалёву свидание несмотря на «пылающую эпидемию гриппа» в Чусовском районе Пермской области, сейчас также не помогло, люди всё-таки в Харькове собираются.
Тогда хитрую акцию придумал подполковник КГБ Помаз, сейчас – демократически избранный мэр Кернес, вот и вся разница. А ведь они не знакомы, разные эпохи, уже разные страны… что это? Въевшаяся в нейроны мозга генетическая память? Нет ответа.
— Семен Глузман
Горькие рефлексии немолодого человека, привычного к самоанализу. Нет-нет, совсем не сожалею, что не пошёл в профессиональную политику. Не смог бы, с ними – не смог бы. Все – чужие. Даже те, что считались своими. Тем не менее, о чём-то сожалею. О том, в частности, что, поддавшись эмоции сопереживания задавленной, униженной украинской культуре, позволил надеть маску радетелей культуры российской господам Кивалову и Колесниченко. О многом сожалею.
Трудно говорить и писать такое. Но – необходимо. Тогда в жесткие годы тоталитарного СССР инакомыслящих не били. Арестовывали, вербовали родственников и друзей, сажали в карцера за малейшее сопротивление, лишали права на свидание с родными, но – не били. Никогда. Ни Васыля Стуса, ни Валеру Марченко. Сейчас, в независимом украинском государстве – бьют. Открыто, не стесняясь, жестоко. Знаю, я живу в стране, из которой можно уехать. В стране, имеющей политическую оппозицию, свободную прессу, выборную власть. Всё это так, но – бьют на улицах, открыто. Впрочем, бывали случаи, когда неизвестные хулиганы избивали советских диссидентов в парадных их домов. Такая была тогда «профилактика»… Но прямо органы не светились, «неизвестные хулиганы» всегда были в штатском. Сейчас всё происходит откровенно, такая у нас демократия.
Кто виноват? Мы и виноваты. Мы, граждане Украины выбираем себе такую власть. Ни мэра Черновецкого, ни мэра Кернеса нам не назначили свыше. Такой у нас с вами вкус: привести в законодатели Чечетова и Турчинова, Ляшко и Колесниченко. Отсюда и соответствующее послевкусие с озверевшими бойцами «Беркута».