Итак, что нужно власти?
- Не допустить «бело-синего реванша» в юго-восточной «зоне риска».
- Минимизировать ущерб от падения своих партийных рейтингов (и БПП, и НФ).
- Представить систему как что-то прогрессивное и отличное от манипулятивных практик прошлой власти.
Вы заметили, что в последнее время демонизированная ранее «мажоритарка» уже не так сильно критикуется со стороны представителей команды Порошенко? Традиционно за счет админресурса главным бенефициаром мажоритарной составляющей (в рамках смешанной системы или чистой «мажоритарки») является именно пропрезидентская партия – по крайней мере, так было с «За ЕДУ» Кучмы, «Партией Регионов» Януковича…
Вот накануне и глава ЦИК Андрей Магера, сославшись на часть четвертую статьи 140 Конституции, дал понять, что по его мнению изменение электоральной формулы для местных выборов (в частности, отказ от «мажоритарки» при формировании районных и областных советов) требует внесения изменений в основной закон. Наберется ли в парламенте, состоящем наполовину из «мажоритарщиков», 300 голосов в поддержку такой инициативы – большой вопрос.
Однако мажоритарные модели еще более выгодны крупным партиям с регионально неоднородной поддержкой – здесь речь идет, разумеется, об «Оппозиционном блоке» (хоть пока и сложно сказать, в каком формате и каким числом колонн бело-синие пойдут на выборы). Если оставить всё как есть (или усугубить в пользу чистой мажоритарки) – никакой админресурс не поможет победить, скажем, в Харьковской области.
В свою очередь, введение закрытой пропорциональной системы очень сильно ударит по позициям БПП и НФ, поддержка которых по сравнению с октябрем уменьшилась. Усиливать «Самопомощь» (а Порошенко вполне может видеть в Садовом основного конкурента на следующих президентских выборах), «Оппозиционный блок» и, может быть, «Батькивщину» с «ляшковцами» – плохой вариант для власти.
Ровно по этой же причине обе провластные команды скептично относятся к идее пропорциональной системы с открытыми списками. Те же неутешительные результаты, да еще и снижение влияния на собственных депутатов – те, дескать, гражданам будут обязаны избранием, а не номеру в проходной части списка...
Аргументы для того, чтобы забраковать «открытые списки», лежат, прежде всего, в организационно-технической плоскости. Возможность голосовать не только за партию, но и менять кандидатов в ее списке местами, подразумевает определенный уровень политической грамотности избирателей…
На этом месте многоточие… Море испорченных бюллетеней (а, значит, океан возможностей для фальсификаций), шокированные километровыми бюллетенями бабушки, «алфавитные фавориты» (если список будет подан в незаангажированной алфавитной очередности, у первых номеров будет преимущество) и многие другие сюрпризы, которыми смогу воспользоваться манипуляторы.
В недавно вышедшей статье, рассказывающей о литовском опыте использования открытых списков, утверждалось, что с такой системой справились 2/3 избирателей, проголосовавших и за партию, и за отдельного кандидата из ее списка. Почему-то есть уверенность, что «украинский дебют» на этом поприще будет охарактеризован числом 20-25%, тогда как с остальными бюллетенями при подсчете начнет происходить какая-то мистика…
Ряд экспертов предлагает ввести чистую мажоритарную систему с многомандатными округами: то есть победителями в округе будут становиться сразу несколько (в зависимости от величины округа) кандидатов. На деле такая система (как и всякая мажоритарная) будет приводить к формированию советов с высочайшим уровнем диспропорциональности (то есть большому разрыву между существующими партийно-электоральными предпочтениями и конфигурацией совета).
Собственно, целью этой статьи является включение в пул обсуждаемых в обществе (и в пресловутых «высоких кабинетах») еще одной модели – «смешанная связанная» или, как ее еще называют, «пропорциональная персонализированная система».
Наибольшую известность приобрело ее успешное внедрение в Германии (хотя в свое время она использовалась в Новой Зеландии, Венгрии и многих других странах) – в данном случае немецкий аналог предлагается упростить и применять на выборах в областные, городские и районные советы.
Коротко о механизме (рассмотрим на примере города). Город разбивается на N округов, где N = количеству мест в совете. В каждом из округов баллотируются кандидаты от партий. Избиратель, приходя на участок в день голосования, получает два бюллетеня – «пропорциональный» (где он выбирает среди партий) и «мажоритарный» (выбирает среди кандидатов).
Пока всё точно также как и при нынешней смешанной несвязанной (это, собственно, и хорошо – избирателям будет проще сориентироваться). Отличия появляются на этапе определения результатов. Количество мест для каждой партии определяется только по результатам голосования в «пропорциональных» бюллетенях.
Если партия Х набрала, скажем, 40%, то пусть ее кандидаты выиграют хоть во всех округах – ей положено ровно 40% от мест в совете. К слову, харьковчане (и не только) могут догадаться, о какой партии Х, извлекающей наибольшую выгоду из «мажоритарки», идет речь в этом «абстрактном» примере.
Когда посчитано количество мест для каждой партии, переходим к определению персонального состава местного совета. На этом этапе каждая партия составляет внутренний рейтинг среди своих «мажоритарщиков». Если политическая сила получила право провести в горсовет M представителей, то это должны быть первые M мест в ее внутрипартийном рейтинге, то есть M депутатов, набравших самые высокие проценты.
Какие основные преимущества такой модели?
- Строгая пропорциональность, а значит максимальное соответствие партийных предпочтений избирателей полученному фракциями количеству мандатов.
- Сохранение связи депутатов с конкретным округом, что считается едва ли не главным преимуществом «мажоритарки» и особенно важно для местных советов.
- Упразднение понятия «партийный список», которое давало неограниченную власть утверждающим его «боссам», приводило к расцвету внутрипартийной коррупции, и позволяло кандидатам, не прилагая особых усилий, спрятаться в проходной части.
- Сходство системы с действующей, что не должно затруднить избирателей, а значит и не приведет к большому количеству испорченных (см. потенциально сфальсифицированных) бюллетеней, чем обычно грешат любые нововведения.
- Организационная и техническая простота системы.
Разумеется, есть и недостатки, которые, тем не менее, не несут каких-то серьезных угроз.
- Теоретически может получиться ситуация, когда от какого-то округа не будет ни одного представителя, а от другого – два и больше. Полагаю, это будет происходить в 5-7% случаев, и тогда следует закреплять прошедшего «второго» депутата за «пустующим» округом.
- У партийных боссов остается лазейка, чтобы самим предопределить, кто именно будет «проходным», а кто – нет. Появляется она в силу особенностей электоральной географии региона – некоторые округа традиционно больше симпатизируют одним политическим силам, другие – их оппонентам. Зная это, можно ставить «нужных» кандидатов на «удобные» округа, и всё же это даст им лишь незначительную фору.
- Эта система не решит проблемы скупки голосов, «гречки» и прочего на «мажоритарке». С другой стороны, едва ли это вообще проблема выбора избирательной системы – «пирамиды» и «сети» по торговле голосами могут применяться (и применялись) как кандидатами, так и партиями.
- Возможны манипулятивные искажения во внутрипартийных рейтингах из-за договоренностей о снятиях кандидатов. Грубо говоря, в округе где не будет кандидата от БПП, кандидату от НФ легче набрать высокий процент, чем его соседям-однопартийцам. Но и это не беда – может хоть так «демократы» научатся договариваться о реальном сотрудничестве на выборах…
- В такой системе нет места независимым кандидатам-самовыдвиженцам – баллотируются только выдвиженцы партий. Но с другой стороны – кто-то всерьез считает, что на выборах в 2014 году кандидаты-самовыдвиженцы были дистанцированы от партий?.. В основном, под нейтральных «косили» ресурсные «латентные регионалы» или «скрытые порошенковцы», а действительно независимые в итоге набирали считанные проценты.
В общем, как для «сферического коня в вакууме» (то есть, абстрагировавшись от названий партий, имен кандидатов и нынешних раскладов), эта система вполне может претендовать на статус справедливой, разумной и, весьма вероятно, оптимальной именно для местных выборов. Но, как уже говорилось в начале – не только и не столько по этим критериям судят об электоральных моделях наверху.
Почему украинской власти стоит обратить внимание именно на эту систему?
Первое и главное: в отличие от простой «мажоритарки», к которой дрейфует (надеюсь, что это все-таки не так) в БПП, она сохраняет хорошие шансы на победу коалиционных сил в регионах «зоны риска». Если взять за основу результаты октябрьских выборов или последних соцопросов в той же Харьковской области, то баланс «оппозиционных» и «коалиционных» сил остается, условно, 50 на 50 (хоть и с отрицательной динамикой для «демократов»).
Если же в «зоне риска» провести голосование с мажоритарной составляющей, влияющей на количество мест, то будет повтор местных–2010, парламентских–2012 и недавних октябрьских выборов – единоличная победа «Оппозиционного блока». Даже Коломойский в своем «днепропетровском феоде» серьезно рискует уступить Вилкулу и компании.
Во-вторых, в базовых для БПП и НФ регионах, их кандидаты перестанут лениво «франшизить», паразитируя на партийном рейтинге – теперь придется работать. Причем работать серьезно, с оглядкой на соседа, попутно добавляя голосов партии – не об этом ли мечтают в центральных штабах? В итоге в состав местных советов пройдет гораздо более активная, публичная и работоспособная команда, чем при традиционной схеме покупки номера в списке «денежными мешочками» районного масштаба.
И в-третьих, само по себе изменение системы покажет, что власть не стремится закрыться от общества и оставить в силе «правила игры» времен Януковича. Ошибку с сохранением старой системы накануне парламентских выборов-2014 можно назвать случайностью, однако повторная консервация старой модели может стать серьезным имиджевым ударом для власти.
И пусть более чем полугодичный срок до дня голосования никого не расслабляет – выборы уже давно начались, а грамотно подобрать электоральную формулу гораздо легче, чем изменить партийные предпочтения десятков миллионов…
