Можно было бы, конечно, напомнить, что это очень условные оценки. Что иранцам на самом деле не дали проголосовать ни за условных либералов, ни за условных радикалов – всех их просто не допустили к выборам. Именно поэтому тот самый «другой Иран» проголосовал за Рухани, а Ирану Ахмадинеджада особо не за кого было голосовать. Но ни тот, ни другой Иран никуда не девался раньше – и никуда не денется после выборов.
В этом смысле Иран удивительно напоминает страну, вечным политическим антагонистом и соперником которой он является – Турцию. Есть пусть даже не вестернизированное, но осовременившееся общество больших городов – Иран Тегерана и есть общество иранского села и маленького города – Иран аятоллы Хомейни. Революцию, собственно, совершил Тегеран, исламской она стала, потому что того хотело большинство, роптавшее на шаха только в мечетях.
Именно благодаря этому и был создан уникальный режим, в которой над волей народа есть воля фактического монарха, хранителя устоев – аятоллы-вождя. Впрочем – ничего особо уникального и в этом нет: Ататюрк в Турции такую же роль хранителя устоев (только светских, а не религиозных) определил армейскому командованию. И оно довольно быстро – как и религиозное руководство в Иране – стало настоящим государством в государстве.
При этом сам факт существования института выборов позволяет религиозному руководству маневрировать. Если бы выборов не было, это могло бы привести к настоящей революции, даже к гражданской войне и распаду страны. Но каждый раз то тот, то другой Иран надеется «на своего». Еще недавно «другой Иран», проголосовавший сейчас за Рухани, рассчитывал на Хатами, этого «иранского Горбачева». Потом пришел черед «Ирана простых людей» – Ахмадинежад был его бесспорным представителем. Теперь вот опять «новый Горбачев» – так можно манипулировать общественными надеждами до бесконечности! Просто поразительно, что в Советском Союзе не додумались ни до чего похожего – иначе бы мы до сих пор выбирали между разными членами политбюро, даже не задумываясь, что все зависит от генерального секретаря ЦК КПСС.
Впрочем, современная Украина как раз сейчас и находится на своеобразной развилке между Ираном и Советским Союзом (или Россией). Олигархический режим, созданный здесь, изначально предусматривал смену президентов, премьеров и политических партий у власти – при сохранении контроля над государством в руках нескольких семейств, «коллективного аятоллы». Если президент Янукович окажется удачлив, этот режим рухнет – а вместе с тем исчезнет иллюзия надежды на перемены путем выборов при несменяемости самой системы. И, как ни странно, исчезновение этой надежды куда важнее и прогрессивнее, чем жизнь в иллюзии. Если бы иранцы понимали, что живут в теократической монархии, а не в республике, что от изменения фигур президентов страна не может измениться ни для одной, ни для другой части общества, они уже давно жили бы в другом государстве.