Вот лишь несколько ярких примеров из статьи английского бизнес-консультанта. «Кризис заставил нас вспомнить о таких недорогих и социально полезных занятиях как орнитология, чтение книжек и
рукоделие», – отмечает он. Вряд ли кто-то из нас вспомнил о рукоделии или навыках юного техника-любителя. Разве что результаты своего увлечения мы умудряемся продавать. А так уволенные клерки берутся
только за выгодную материально замену основной работы. Например, многие «грачуют» (в некоторых городах скажут «бомбят» или попросту «таксуют») на кредитных авто даже представительского класса.
«Рецессия подарила нам безлюдные самолеты, отели, рестораны и автобусы. Восстановление снова принесет нам давку. Когда придут добрые времена, все это заполнят толпы людей», – пишет счастливый
англичанин. Но жители крупных украинских городов вряд ли почувствовали облегчение. В метро по-прежнему полно людей. А все потому, что многие представители среднего класса поставили своих железных
коней в охраняемые стойла на прикол и теперь познают все круги подземного ада метро.
Но и это еще не все. «Цены падали. Разве это не то, чего мы все хотели? Теперь уж все – от яблок до яхт – будет расти в цене», – наивно рассуждает Дэвид Марш. Не был он в Украине. У нас цены,
наоборот, росли космическими темпами.
Сначала торговцы говорили, что инфляция. Потом – что курс доллара или цена бензина изменилась. Конечно, не в пользу покупателей. Но теперь, когда гривна начала укрепляться, а бензин стоит все
меньше, торговцам нечего сказать, кроме бессмысленного «Все дорожает». В таких случаях не лишним будет вспомнить простую экономическую аксиому о спросе и предложении. И тогда станет понятно,
насколько цена торговца обоснована.
Дальше колумнист FT пишет и вовсе фантастические вещи: «Центробанки стали друзьями простых граждан. Даже Европейский Центробанк снизил учетную ставку. Но вскоре ставки снова вырастут. Скажите «До
свидания» дешевым кредитам». Нет слов. Давно ли вы слышали о дешевых кредитах или о благородстве Национального банка? Такое ощущение, что наши экономические власти берут за основу европейские
антикризисные программы и делают все ровно наоборот. В итоге простой кредит стал роскошью, а назвать НБУ другом украинца язык не поворачивается.
Ну и, так сказать, на десерт. «Люди стали есть меньше. Уровень ожирения падал. Отечественные овощи разметали с прилавков. Улучшение отечественной экономики приведет к ухудшению национального
здоровья», – предполагает г-н Марш. Украинцы, конечно, тоже изменили свои вкусы относительно еды. По сведениям Госкомстата, мясо и рыбу украинским семьям все чаще заменяют мучные продукты, крупы, мясо птицы. Вряд ли мучное сделает из бедняка образец красоты и молодости.
Но как только все начнет восстанавливаться, под конец пишет Дэвид Марш, мы различим зеленые ростки нового кризиса. «И он уж будет похуже, чем кризис 2007–09 годов», – завершает бизнес-консультант. Но
если нынешний кризис в Украине уже так сильно отличается от европейского, то о будущих неприятностях экономического безвременья даже задумываться страшно.