Сама прошедшая неделя была страшной. Во вторник прекратил свою работу (подачу? связь?) мой интернет. Абсолютно. У них там что-то окончательно сгорело из-за перебоев с электричеством. Связи не было во вторник (я звонила), в среду (я уже нервничала И СИЛЬНО, звонила, т.к следовало бы рассылать оповещение о «Творческих вечерах с Утой Кильтер: “Uten Tag”»). И в четверг НЕ было связи, в пятницу – то же самое, нет, мастер приходил. На следующий день «наведывался». В Субботу связь появилась, чтоб затем вновь исчезнуть.
Я даже заподозрить успела, что это из-за моей дурацкой фамилии, они меня как еврошпиона лишают прав на свободу доступа к и-нету.
ВЕДЬ НАДО ОПОВЕЩАТЬ, приглашать. Даже уразумела неизбежность отмены лекции своей о Марселе - Культурной столице Европы, что постыдно и неприятно.
Зато в воскресенье я попала на вечеринку посвящённую Тому Вэйтсу (Tom Waits party) в клубе «Выход» (он же – «Exit»). И уразумела, что открыла ИМЯ, важного персонажа, а не только участника фильма Джима Джармуша! О! Его пластика! О! Совместный проект с Миком Джаггером – остро важной личности для меня лично, с которой я себя идентифицирую (но ещё пятью другими типа Нины Хаген, Шарлоты Ремплинг, Клауса Кински, Джеком Николсоном etc).
Я совершила открытие, расширила свой горизонт, в том числе знания о незнании. Эту неделю я посвящу изучению творчества Тома Вэйтса. А то вся прошлая неделя была отдана изучению искусства фотографии, поскольку последняя из передач о Марселе должна была быть отдана фотовыставке «Des image comme des oiseaux» (образы как птицы). Полученное удовольствие от ковыряния во французских каталогах, энциклопедии «Photo book» издательства “Paidon”, перечитывания Сюзанны Зонтаг непередаваемо.
Да, так вот: «Uten Tag» состоится, но уже не 9-го декабря, а 16-го. Вечеринка же была недурственной, клипы его демонстрировали, музыку a la Tom Waits исполняли, местами даже что и любопытно. Напоследок вынесли ОГРОМНЫЙ ТОРТ – «денроженный», к 65-летию героя, хватило практически всем.
НО ЗАТЕМ надо было скользить, ибо улицы обратились в стекло, это было не «оледенение», а «остекленение» - всецелое. Перемещаться можно было приставным шажком. Но опорная нога могла отъехать, И ОТЪЕЗЖАЛА, тогда сердце ухало, уходило в пятки и ты стояла, замерев, пытаясь отдышаться, искала взглядом: куда бы ступить – но было некуда, т.к. повсюду, повсеместно было стекло. Потом болела спина.
А когда сегодня (понедельник, 8-ое декабря) вновь отключили электричество и стало холодно, я стала отчётливо понимать, что идёт война, война народная и что думать можно не только о блокадном Ленинграде, но и Полтаве, Виннице, где тепла во время войны ТОЖЕ НЕ БЫЛО…